Евреи России. Времена и события. История евреев российской империи. - Феликс Кандель

В российских газетах печатали статьи с призывом бороться "за национальное достоинство и против американского засилья". В феврале 1912 года в зале Дворянского собрания в Петербурге состоялся митинг протеста‚ созванный правыми организациями. Ораторы провозглашали: "В целях достижения мирового господства американские евреи всеми силами стремятся добиться равноправия для евреев в России..." – "От приемов Америки мы должны кричать "караул"! Пора перестать быть глупыми и ложно думать‚ что американцы хороший народ. Их отношение к неграм во много раз хуже‚ чем у нас в России к евреям..." – "Пусть американские власти убедятся‚ что на попытку вмешаться в наши внутренние дела мы спокойно и с достоинством отвечаем: мы хозяева у себя дома!.." Газеты сообщали: "Шумные аплодисменты присутствующих. Единогласно принята резолюция о воспрещении въезда в Россию евреям – гражданам Северо-Американских Соединенных Штатов‚ исполнен гимн‚ и при криках "ура!" публика разошлась".

Вскоре после этого в Государственной Думе выступил депутат П. Милюков, лидер партии кадетов. Он сказал: "Я слишком хорошо знаю, что всё общественное мнение Америки, а не одни только американские евреи, возмущены нарушением основного принципа американской конституции. Вот, что говорит об этом видный член конгресса… (голос с места: "Как его фамилия?") Его фамилия Зульцер (смех в зале)…"

Милюков продолжил: "По-видимому, ваш смех означает, что вы считаете его евреем. Уильям Зульцер, член конгресса, председатель комиссии по иностранным делам, родился в Нью-Йорке от ирландских родителей, а свою фамилию взял от отчима, немца Зульцера. И вот что говорит Зульцер: "Это не еврейский вопрос. Это американский вопрос, включающий в себя принцип первостепенной важности". Мне, русскому, стыдно… Я не хочу, чтобы мы оставались какими-то выродками рода человеческого".

5

Евреи занимали видные места в Российской социал-демократической рабочей партии – РСДРП. Эти люди порвали с еврейством всякие связи‚ провозглашая себя интернационалистами‚ в их среде были сильны ассимиляционные настроения. Из Царицына написали в газету: "Молодая еврейка приглашает свою подругу в театр. Та отвечает‚ что не может себе этого позволить ввиду траура по жертвам октябрьских дней. Наша социал-демократка с презрением стыдит подругу‚ на которую могли навлечь печаль какие-то еврейские погромы. Другое дело‚ говорит она‚ день девятого января‚ когда пролилась рабочая кровь. В этот день я сочту своим долгом наложить на себя траур".

Евреи входили в состав польской‚ украинской и белорусской социалистических партий. С. Дубнов писал о них: "Это – последовательные ассимиляторы... Их народ – русский‚ а не еврейский народ… Они готовы признать широкую национально-культурную автономию всех народностей России‚ кроме еврейской". Польские социалисты вели борьбу за свои национальные интересы и считали "ополяченных евреев собратьями‚ а евреев обособляющихся – элементом чуждым‚ в известных случаях и враждебным". Социалисты-евреи в Польше настаивали на слиянии евреев с польским народом‚ и Роза Люксембург призывала: "Пусть они учатся‚ думают и говорят по-польски‚ пусть празднуют польские праздники и забудут свой субботний отдых".

Деятельность Бунда постепенно сокращалась: одни его сторонники эмигрировали из России‚ другие отошли от политики. В 1906 году Бунд вернулся в РСДРП с сохранением автономии в составе партии; в 1912 году – после разрыва между большевиками и меньшевиками – бундовцы остались с меньшевиками‚ которые признавали‚ в отличие от большевиков‚ право евреев на национально-культурную автономию. Бундовцы боролись с сионизмом‚ "реакционным буржуазным и мелкобуржуазным националистическим" движением‚ яростные споры на собраниях переходили порой в драки с пострадавшими. Против сионизма выступали и евреи-ассимиляторы; в 1907 году в Петербурге появился еврейский антисионистский комитет, опубликовал призыв к евреям, и в "Рассвете" отметили с иронией: "В выпущенном им воззвании один лозунг: ради Бога‚ не идите за сионистами!.. Вам нужно равноправие и еще кое-что‚ скажем‚ чтобы не так сильно били... а сионисты проделывают свои эксперименты за счет еврейской крови и слез".

Сионистское движение в России разрасталось. Голда Меир вспоминала: "С детских лет помню синюю жестяную копилку‚ что стояла у нас в гостиной рядом с субботними свечами‚ в которую не только мы‚ но и наши гости еженедельно опускали монеты; такая синяя копилка имелась в каждом еврейском доме‚ где мы бывали". Эти копилки Еврейского национального фонда предназначались для сбора средств на выкуп земель в Эрец Исраэль. Опуская туда свои копейки‚ евреи понимали‚ что‚ скорее всего‚ не побывают на Святой Земле; землю выкупали для будущих поколений: каждый приобретенный участок рассматривался как общенациональная собственность. Еврейский национальный фонд мог сдавать землю в аренду‚ сажать на ней деревья‚ строить дороги и создавать новые поселения‚ но не имел права продать ни одного квадратного метра выкупленной земли.

Российские евреи жертвовали в этот фонд гораздо больше‚ чем евреи других стран; бедняки отдавали свои копейки‚ а более обеспеченные – по 3 рубля на посадку оливковых деревьев в роще Теодора Герцля или по 20 рублей на выкуп одного дунама земли. Богатые евреи дарили и завещали крупные суммы; на деньги торговца чаем К. Высоцкого приобрели в Хайфе участок земли для строительства здания высшего учебного заведения – Техниона, а по Днепру плавали суда купца первой гильдии Авраама Живова: каждое из них называлось "Герцль"‚ и евреи прекрасно понимали‚ в честь кого дано такое название.

1 сентября 1911 года в зрительном зале киевского театра‚ во время антракта‚ к председателю Совета министров П. Столыпину подошел молодой человек во фраке и выстрелил в него два раза; первая пуля попала в руку, вторая в живот – это произошло на торжественном спектакле‚ в присутствии Николая II и его семьи. В зале поднялась суматоха; молодой человек неторопливо пошел к выходу‚ но в дверях его схватили. Стрелял в Столыпина еврей Дмитрий Богров‚ сын киевского адвоката‚ внук писателя Г. Богрова. "Да разве Богров – представитель еврейства?.. – говорил в Думе депутат Л. Нисселович. – С еврейством ничего общего у него нет. Еврейское население никакого отношения к убийству Столыпина не имело и не имеет..." Его речь прерывали криками и руганью; правые делегаты кричали: "К черту этого жида!"; в антисемитских газетах требовали "взять евреев в железо" и непременно устроить "жидовский погром – верный способ расплаты с еврейством".

Российские евреи с ужасом восприняли известие о покушении на Столыпина; в Киеве началась паника‚ многие побежали из города‚ опасаясь мести. 5 сентября Столыпин умер от ран; паника в Киеве возросла во сто крат, на вокзале скопились тысячи евреев‚ и во всех направлениях отправлялись дополнительные поезда. Чтобы успокоить население‚ Николай II "повелел объявить непреклонную Свою волю: "Его Величество воспрещает толпе‚ обществам и отдельным лицам проявление своеволия‚ могущего вызвать беспорядок‚ дабы пребывание Его в древнем Киеве‚ на берегах днепровских и на Волыни не было ничем вновь омрачено"…".

Исполняя "державную волю" монарха, власти предприняли решительные меры и спешно перебросили к городу два казачьих полка. Газеты напечатали заявление генерал-губернатора: "Всякие насилия и беспорядки мною будут подавлены самым решительным образом". Киевлянам под угрозой ареста запретили выходить на улицы с кинжалами, кастетами, ножами, рогатками, и погрома в городе не допустили. Даже руководители Киевского союза русского народа постановили "принять все зависящие меры для того, чтобы подобного рода беспорядки не были допущены".

Убийца Столыпина двадцатичетырехлетний Дмитрий Богров (по свидетельству о рождении – Мордко Гершков Богров)‚ помощник присяжного поверенного, еще в студенческие годы примкнул к анархистам‚ но затем отошел от них. Нуждаясь в деньгах, он предложил услуги киевскому охранному отделению и стал платным агентом под кличкой Аленский. На допросах Богров говорил: "Ни к какой партии я не принадлежу... Преступление совершено мною без предварительного уговора с другими лицами... Я решил убить Столыпина‚ так как считал его главным виновником реакции и находил‚ что его деятельность для блага народа очень вредна". Богров признал‚ что "у него возникла мысль совершить покушение на жизнь государя императора‚ но была оставлена им из боязни вызвать еврейский погром. Он‚ как еврей‚ не считал себя вправе совершить такое деяние".

Настоящие мотивы покушения на Столыпина остались невыясненными; возможно, Богров желал реабилитировать себя перед революционерами‚ которые подозревали его в измене‚ – известно только‚ что он просил согласия партии эсеров на это убийство‚ но не получил его. А может, разочаровавшись в жизни, которая не удалась, запутавшись в долгах и провокаторской деятельности, самолюбивый и одаренный Богров решил совершить поступок, который обессмертит его имя? Это он спрашивал своего брата незадолго до убийства в театре: "Что произвело бы большее впечатление – покушение на Николая или Столыпина?"