Евреи России. Времена и события. История евреев российской империи. - Феликс Кандель

"Спор языков" затронул и литературу: какой язык предпочтительнее для еврейского писателя в России – иврит‚ идиш или русский. Израиль Аксенфельд, современник А. Пушкина, автор тридцати романов и пьес, называл себя "писателем для бедных евреев", потому что сочинял на языке идиш. "Мои книги написаны для совсем простых женщин, не знающих другого языка; они найдут в них не только предмет для развлечения, но и для просвещения". Менделе Мойхер Сфорим (Шолом Абрамович) начинал писать на иврите‚ но затем перешел на идиш. "Наши писатели смотрели на жаргон свысока... – вспоминал он. – Меня очень смущала мысль‚ что если я стану писать на жаргоне‚ то этим унижу себя; сознание пользы дела заглушило во мне чувство ложного стыда‚ и я решил: будь что будет – заступлюсь за отверженный жаргон, буду служить своему народу".

Менделе Мойхер Сфорим (в переводе – Менделе-книгоноша) самые известные рассказы и повести написал на идише – о жителях Тунеядовки‚ Глупска и Кабцанска ("кабцан" – нищий). Престарелый "дедушка еврейской литературы" говорил: "Странный народ – евреи! Все имеют по одному языку, а у них два, и они, видите ли, обижаются: много! У всех один, а у нас два! Да ведь это неслыханное богатство, единственное в истории, а глупцы хотят от него отказаться... Пишите на том языке, который вам по душе... Перестаньте спорить и пишите побольше и получше – вот что я думаю!"

Но "спор языков" не прекращался. Лев Леванда писал на русском языке‚ выпустил учебник "Русское чтение для еврейского юношества", а потому советовал начинающему литератору: "Ты не пиши на идише. Это отвратительный язык. Ты пиши по-русски‚ потому что живешь в России". Популярный среди литовского еврейства Айзик Дик сочинял на языке идиш и говорил тому же литератору: "Напрасно вы пишете по-русски. Пишите на идише‚ чтобы вас могла понимать всякая еврейская женщина". Реформатор иврита Элиэзер Бен-Иегуда провозглашал‚ что у народа не должно существовать двух языков для разных сфер жизни: иврит – язык священных книг‚ язык молитв и общения со Всевышним‚ и идиш – язык повседневной жизни. Язык должен быть один‚ и это – иврит.

Во второй половине девятнадцатого века появились романы на идише с интригующими названиями – "Кровавая месть"‚ "Нищий миллионер"‚ "Наслаждения любви" и тому подобное. Это были переводы и переделки французских бульварных романов: какого-нибудь "принца Рудольфа" заменяли на "миллионера Кнобельгольца"‚ и получался роман "из еврейской жизни". Прославился на этом поприще Н. Шомер (Нахум Меир Шайкевич)‚ который выпускал десятки романов в год. Издатели платили ему три рубля за очередное сочинение‚ и он говорил: "Сегодня утром я начал роман в двух частях‚ а закончу его послезавтра. Издатели не любят долго дожидаться‚ да и кушать надо".

В его книгах были измены и убийства‚ яд и кинжал‚ короли и графы; местечковые нищие неожиданно превращались в богачей‚ бедный ремесленник оказывался тайным герцогом‚ красавица-принцесса влюблялась в ученика иешивы; "мрачные подземелья", "роковые страсти", "неземная любовь" – девушки в черте оседлости зачитывались книгами Шомера. Одна из них называлась так: "Негр Отелло – знаменитый роман известного философа Шекспира‚ значительно нами исправленный и улучшенный". В предисловии автор сообщал: "Этот знаменитый роман обладает сверхъестественной силой разжигать кровь читателей‚ как бенгальский огонь... До напечатания мы дали роман для прочтения многим видным лицам и сами видели‚ как у них струились слезы из глаз и страшный холод пробегал у них по костям; а весьма образованная В.‚ прочтя роман‚ почувствовала себя крайне ослабленной".

Рассказы и повести Шолом Алейхема вытеснили бульварные романы Шомера и ему подобных. Шолом Алейхем (Шолом Рабинович) создал мир "штетла" – местечка Восточной Европы, мир Мазеповки и Касриловки, где жили "маленькие люди с маленькими мечтами"‚ "заплатных дел мастера": "гол да весел"‚ "чем беднее‚ тем веселее‚ чем голоднее‚ тем песня звонче". Тевье-молочник‚ мальчик Мотл‚ "человек воздуха" Менахем Мендл сделались воистину народными героями, а Шолом Алейхем стал самым любимым еврейским писателем. Его книги расходились огромными тиражами‚ их переводили на иврит‚ русский‚ английский – с примечанием "перевод с идиша"‚ то есть с того языка‚ которым пренебрегали многие писатели. Шолом Алейхем умер в Нью-Йорке в 1916 году; на похороны пришли десятки тысяч человек, в основном, бывшие российские евреи‚ переселившиеся в Америку.

Поэт Семен Фруг – "певец гонимого народа" – прославился стихотворениями на русском языке‚ которые печатались в еврейских и русских журналах. Это он написал: "Два достоянья дала мне судьба: жажду свободы и долю раба". Стихи Фруга читали на литературных вечерах и в еврейских домах; они стали популярными песнями‚ о которых Фруг сказал: "Каждое слово в той песне – стон из родных мне могил‚ сотен замученных жизней‚ сотен загубленных сил". "Читая его русские стихи‚ – отметил Х. Н. Бялик‚ – я чувствовал в каждом слове язык предков‚ язык Библии‚ чувствовал душу человека‚ страждущего за еврейский народ".

Будем жить‚ моя родная‚

В наши тягостные дни‚

На могилах зажигая

Поминальные огни!

Будем жить‚ к лазури вечной

В нашем горе вековом

Вознося свой гимн сердечный‚

Свой рыдающий псалом!

Будем жить и страстной жаждой

Счастья‚ радости растить

Нивы нашей колос каждый‚ –

Будем жить!..

Ицхак Лейбуш Перец из Варшавы писал на идише стихи‚ повести‚ пьесы‚ сказки для детей‚ используя народный фольклор и хасидские предания. Шолом Аш воспевал в повестях и пьесах на идише обитателей еврейского местечка. Семен Ан-ский (Шолом Раппопорт") писал по-русски и на идише, прославился драмой "Диббук, или меж двух миров". Поэт Шауль Черниховский сочинял на иврите стихи‚ поэмы, идиллии:

Под вечер реб Мордехай‚ зерном торговавший в Подовке‚

Сел на крылечке у хаты‚ обмазанной свежею глиной‚

Скромно стоявшей в венках темно-красного перца...

Хаим Нахман Бялик писал, в основном, на иврите‚ и М. Горький отметил: "Для меня Бялик – великий поэт‚ редкое и совершенное воплощение духа своего народа... Он любит народ свой до отчаяния‚ он говорит с ним языком мстителя‚ оскорбляет его‚ кричит голосом Байрона (перевод В. Жаботинского):

И когда я погибну в вашем брошенном храме‚

Захлебнусь в моей злобе –

Пусть умру средь молчанья: не пятнайте слезами

Мою память во гробе.

Семь пожаров Геенны‚ что прошел я при жизни‚

Пусть найду и в могиле‚

Лишь бы худшей из пыток – вашим плачем на тризне

Вы меня не казнили.

Дайте гнить без помехи‚ глядя мыслью бессонной‚

Как гниете вы сами‚

И обглоданной пастью хохотать о бездонной

Вашей муке и сраме..."

И далее у М. Горького: "Но это гнев любящего‚ великий гнев народного сердца‚ ибо поэт – сердце народа. Сквозь вихрь гнева‚ скорби и тоски пробивается ярким лучом любовь поэта к жизни‚ к земле, и его крепкая вера в духовные силы еврейства: "Мы – соперники Рока‚ Род последний для рабства и первый для радостной воли!" Эта вера Бялика не вызывает сомнения у меня: народ Израиля – крепкий духом народ‚ – вот он дал миру еще одного великого поэта..."

5

В первом десятилетии двадцатого века возросло в России издание книг на иврите и на идише; по количеству экземпляров оно занимало третье место после книг на русском и польском языке. В 1910 году в Царстве Польском увидели свет 463 книги на иврите и идише тиражом в 1 миллион экземпляров‚ а в губерниях черты оседлости – 441 книга тиражом в 1 миллион 240 тысяч экземпляров.

С начала девятнадцатого века в Российской империи напечатали 110 изданий Библии и 20 полных изданий Талмуда. В виленской типографии "Вдова и братья Ромм" отпечатали Вавилонский Талмуд со многими комментариями, который прославил эту типографию во всем мире. Местные власти сообщали о ее деятельности: "Вильно является поставщиком Талмуда для всего света... Экземпляров Талмуда печаталось так много, что часто, несмотря на свои пятнадцать больших типографских машин, эта типография должна была заказывать свои работы по другим типографиям, чтобы удовлетворить заказчиков".

Первая в мире ежедневная газета на иврите "Га-Йом" ("Сегодня") вышла в Петербурге в 1886 году; по тем временам это было сенсацией‚ многие не верили‚ что на "мертвом" языке можно писать на самые злободневные темы. В начале двадцатого века в Петербурге выходила на иврите ежедневная газета "Га-Мелиц" ("Заступник")‚ в Вильно – "Га-Зман" ("Время")‚ в Варшаве – популярная "Га-Цфира" ("Заря); одну из своих поэм Ш. Черниховский начинал такими словами: