Рифейские горы - Александра Турлякова

— Это всё вот этот демон! Это всё он! Он зажигает взглядом! — Дайвис отшвырнул сидящего на земле Лидаса, пнул Кэйдара в живот, крикнул:- Его надо убить — и всё!

— Хватит с него хорошей порки! — вмешался Даймар.

— Ладно! — Дайвис глянул кругом. — Отлейте его водой и вон туда! — Рукой указал в сторону коновязи. — Я займусь им сам, после ужина…

— Он и так чуть жив, — Лидас попытался защитить Кэйдара, поднялся, заслоняя его, лежавшего, собой.

— Пошёл вон отсюда, раб! — Дайвис толкнул Лидаса раскрытой ладонью в грудь. — или тоже получишь… Без очереди!

Рассмеялся, отворачиваясь.

— Пойдёмте есть, ребята! Сегодня у нас был долгий день…

* * *

Айвар увидел его издали, от самых ворот, и прямиком направился к коновязи.

Высоко над головой в столб был вбит железный крюк, через который сейчас про-дели цепь с кандалами. Кэйдара привязали за высоко вздёрнутые руки, нещадно отходили ремённой плетью. Это, конечно, не бич, но от этого не легче. Вся спина, грудь и живот были иссечены до кровавых рубцов, да ещё повсюду, и особенно на левой руке, встречались следы от собачьих зубов.

Айвар долго стоял перед своим недавним господином, не мог видеть его лица, тот был без сознания, голова низко свешивалась, и взлохмаченные волосы висели неоп-рятными прядями, закрывая лицо. Смотрел внимательно, глаз не отводя и не моргая, ждал, когда же утолённое чувство мести и злорадство победят неожиданное для него самого чувство сожаления и понимания. Не дождался. Сколько ни стоял, ни смотрел, сколько ни вспоминал собственные страдания, не дождался почему-то. Может быть, потому, что не видел сейчас лица Кэйдара, поэтому и не укладывалось как-то в голо-ве, что это же он перед тобой, он, этот гад ненавистный. Тот, кто столько боли тебе причинил, столько страданий, и не только тебе одному. Ириду вспомни! Она всех близких своих лишилась по вине вот этого вот…

Правда, он же ещё и стал отцом её сына. Но это к делу не относится.

Сколько раз он бил тебя сам! А вспомни ту порку на корабле! А пытки те по его приказу? Ты жив-то до сих пор лишь по случайности. Не помер тогда после бичева-ния… После того, как тебе ломали пальцы.

Ты же смерти этому гаду желал! Местью жил одной лишь. А сейчас Богиня и без тебя его наказывает и наказывает жестоко. Он сполна получает за всё, что раньше совершил. Никто здесь и считаться не хочет с его исключительными правами, дан-ными ему по рождению.

И с тобой почти то же самое случилось. Никто из аэлов не знал, что ты сын царя, никто, кроме Айны. А так, кто его знает, что ещё с тобой было бы?

Хотя, нет! Как царевич и мараг ты перенёс свою порцию побоев и пыток. Сейчас настала очередь Кэйдара страдать и мучиться.

Вот и смотри теперь на его страдания и муки.

Ну, же! Смотри и радуйся! Радуйся!

Айвар медленно закрыл глаза, опустил голову.

Нет! Надо быть дураком и больным на голову, чтобы радоваться при виде такой боли. Плохо, когда рядом с тобой живое страдает, а ты остаёшься равнодушным. Ещё хуже, когда радуешься этому. Не по-человечески это всё как-то.

Айвар руку поднял, раскрытой ладонью, буквально подушечками пальцев касаясь, провёл по спине аэла сверху вниз, от шеи, с багровым следом от петли до верёвочно-го пояса на штанах. Сверху и вниз! Сверху и вниз! А сам шептал беззвучно, одними губами:

— Боль, собака злая, смерти посланница, отпусти клыки, убери когти… Тело от му-чений и боли избавь… Отпусти и помилуй.

Накрыл ладонью порез на левом боку, довольно глубокий, с припёкшейся кровью. Задумался, вспоминая заговор, останавливающий кровь.

— Ты тоже умеешь снимать боль прикосновением?

Айвар узнал Дайгаса по голосу, повернулся, в смущении закусывая нижнюю губу. Аран подошёл, встал рядом.

— Это он сбежал, да? — Айвар головой мотнул себе за спину. — Жестоко его…

— Чудно, что отец приказал живым его оставить, — Дайгас усмехнулся. — Он же Дай-виса ранил… чуть не убил. За такое смерть полагается. И за побег…

— Зачем тогда оставил?

— Так отец решил. Приказал высечь и оставить на виду у всех. Чтоб другим непо-вадно было.

Они оба помолчали немного, и Дайгас спросил:

— Он друг твой, да? — Айвар аж задохнулся, поднял глаза на арана. — Вы вместе шли. Вместе попали в нам… Ты бился за них двоих на том поединке.

Айвар промолчал, не зная, что сказать в ответ на эти слова. Дайгас не может знать всей правды, попросту не может знать, но и посвящать его во все подробности долго, да и не нужно собственно.

— Друг… — повторил Айвар с непонятным выражением, подбородком повёл.

— Я могу поговорить с отцом, чтоб его убрали отсюда. Раз уж он твой друг. Хо-чешь? — Дайгас предложил по доброте душевной, и, не дожидаясь ответа, направился к дому искать царя. А Айвар тут остался, исподлобья глянув на Кэйдара, повторил:

— Друг… — И усмехнулся, скривив губы.

* * *

Апрельский день выдался необычайно жарким, прямо по-летнему. Дружинники, из тех, кто упражнялся с оружием, давно поскидывали тёплые куртки, поснимали рубахи. Голые спины, блестящие от пота, ловили первый весенний загар.

Настоящие мечи, довольно длинные, почти как у аэлов, обмотаны были тряпками, ударялись при столкновении глухо, как деревянные. Проходя по двору, Айвар залю-бовался невольно. Здорово! Здесь и мастерство, и красота. Поединок на мечах — это всегда захватывающее зрелище.

Айвар стоял в стороне, так, чтоб не мешать никому, смотрел с восторженной радо-стью, подмечал и ошибки, и удачные приёмы, ловкие подсечки и атакующие выпа-ды. Тот воин не воин, кто пройдёт мимо такого. А память в прошлое возвращала, вспоминались те дни, когда сам был жертвенным воином в школе у Магнасия. Эти тренировки каждый день, изматывающие до изнеможения. Урсала сейчас не было здесь, но зато такой же мощной фигурой над всеми возвышался царь Даймар. Стоял на верхней ступеньке крыльца, смотрел на воинов своих сверху, иногда хвалил кого-то, а кое-кому и замечания делал. Он всё видел, всё замечал.

Продвигаясь взглядом от одной пары к другой, Айвар и до него добрался, заметил, что царь в его сторону смотрит с пристальным вниманием и уже довольно долго. Взгляды их встретились, Айвар глаз не успел отвести: Даймар руку от пояса отнял, подманил движением пальцев. Глазами и подбородком указал перед собой. И ведь не сделаешь вид, что не заметил.

— Как твоё имя, ми-аран? — спросил аран первым, смерив Айвара спокойным, чуть насмешливым взглядом.

— Айвар, сын Дианора, — ответил с достоинством, но без вызова. Не знал, чего хочет от него царь, но ни страха, ни беспокойства не выказал — еле-еле сдержался.