Вопросы теории гибридной войны - Александр Александрович Бартош

ГУ могут быть политическими, экономическими, информационными, дипломатическими, военными, экологическими. При этом все они ориентированы на психологическое подавление противника, т. е. носят политико-психологический характер.

Для обороняющейся стороны меры противодействия гибридной агрессии должны быть убедительными с целью заставить потенциального агрессора отказаться от своих изначальных намерений ввиду очевидной невозможности достичь военных и политических целей путем осуществления нападения, утрачивающего черты внезапности. Отсюда при всей важности наличия мощного военного и экономического ресурса вытекает требование глубокого понимания политико-психологических особенностей, стереотипов поведения, реакций различных групп военно-политического руководства другой стороны, знание особенностей механизма принятия военных и политических решений.

Важно четко уяснить, какие именно ГУ, в какой последовательности и где противник намерен использовать на различных этапах гибридной агрессии.

Особенности ГУ потенциально создают широкое поле для внезапности их применения.

Обороняющаяся сторона при прогнозировании угроз испытывает серьезные трудности при определении их источника, содержания, места и времени применения, прогнозировании тяжести возможного ущерба. Так, например, угрозы, исходящие из космоса, киберсреды, от возможного использования биологического оружия, обладают высокой степенью внезапности и скрытности источника. В результате планирование действий и необходимых ресурсов для парирования многих видов ГУ связано с рядом неопределенностей и влечет за собой серьезные расходы для обороняющейся стороны.

Создание подобных неопределенностей является важным свойством ГУ, использование которых основывается на способности противников — государств и негосударственных субъектов — использовать сочетание различных стратегий, технологий и возможностей для получения асимметричных преимуществ. Сочетание угроз, рисков и неопределенностей формирует серьезный вызов безопасности, а влияние факторов неопределенности превращает задачу оценки ГУ в своеобразный синтез искусства и науки с преобладанием качественных оценок над количественными. В связи с этим международные и национальные оценки ГУ должны разрабатываться с участием широкого круга ученых — гуманитариев, юристов, экономистов, военных, культурологов, регионоведов и др., хорошо знающих узкие и уязвимые места своей страны и противника.

По словам начальника Генерального штаба ВС РФ генерала армии Валерия Васильевича Герасимова, «приоритетными задачами военной науки должны стать исследования перспективных направлений межгосударственного противоборства, форм применения Вооруженных сил, способов ведения операций и боевых действий в конфликтах будущего».

Внезапность в экономической сфере

Некоторые виды ГУ по определению не могут реализовываться внезапно. Это в первую очередь угрозы в экономической сфере, реализуемые в виде экономических санкций, решение на применение которых требует прохождения через достаточно протяженные во времени многоступенчатые политические, правовые и административные процедуры в государстве, намеренном ввести санкции. Фактор внезапности в этом случае практически отсутствует.

Главными инициатором экономических санкций против ряда государств выступают США, выдвигая в качестве причин поддержку тем или иным государством терроризма, нелегальную торговлю наркотиками и алмазами, нарушения прав человека, нелегальную торговлю оружием и военными технологиями, незаконное создание оружия массового уничтожения (далее — ОМУ) и т. д. Санкции становятся все более популярным инструментом внешней политики США, которые заметно нарастили их применение после окончания холодной войны. Так, в период с 1918 по 1992 г. (84 года) США применяли санкции 54 раза, а после 1993 года по 2002 г. (9 лет) они пользовались этим инструментом 61 раз.

Экономические санкции, направленные против России, имеют различные корни, структуру, механизмы и цели. Отличительной особенностью санкций является их точечная направленность, т. е. ограничения накладываются не на государство в целом как на единый геоэкономический субъект, а на отдельных резидентов страны: коммерческие структуры, некоторые государственные организации и физических лиц.

Существенное влияние на содержание и цели экономических санкций Вашингтона против России оказывает стремительный рост нефтедобычи и газодобычи внутри США, что ведёт к глобальному переделу мирового рынка в данном сегменте. В настоящее время между США и Россией разворачивается борьба за рынок энергоресурсов в Европе, которая захватывает регионы Ближнего и Среднего Востока, Закавказья и Центральной Азии, прикаспийский регион. Цель — обеспечить себе доступ к энергоресурсам и путям их транспортировки. Экономическую и политическую подоплеку имеют и американские санкции против Китая.

Однако именно СССР и Россия были и остаются практически неизменными объектами экономических санкций США. Так, дискриминационная поправка Джексона — Вэника была введена в отношении СССР в 1974 г. и препятствовала нормальным торговым отношениям с США. При этом фактически она не действует с 1989 г., так как мораторий в отношении России на эту поправку ежегодно продлевается, но формально она не была отменена до конца 2012 г. Вскоре после отмены поправки Джексона — Вэника был принят закон, вводящий санкции в отношении лиц, которые, по мнению американских властей, виновны в гибели С. Магнитского.

Украинский конфликт является удобным формальным поводом для ограничения конкуренции со стороны российских компаний на мировом и, прежде всего, на европейском рынке. При этом механизмы для устранения конкуренции со стороны российских компаний выбраны не рыночные, а политические посредством информационного и политического давления.

Развитие Вашингтоном антироссийской политики незаконных экономических санкций получило отражение в СНБ США 2017 г., где России практически объявлена экономическая война. Наша страна названа конкурентом, что предопределяет конечную цель санкций — довести Россию до банкротства или по крайней мере нанести ей очень серьезный экономический ущерб. Это означает, что политика санкций будет продолжена, и такая политика будет вытекать уже из логики экономического противоборства, а не из политических реалий. Стратегия предусматривает экономическое изматывание России в гонке вооружений. Упор в новой доктрине делается на обеспечении безопасности через многостороннее развитие американских ВС, их модернизацию, включая перенос гонки вооружений в космос. США будут стремиться всеми средствами вытеснить Россию с мировых рынков: вооружения, энергоресурсов, сельхозпродукции и др.

Внезапность в информационно-коммуникационной сфере

Проявление фактора внезапности информационного воздействия на противника носит двоякий характер.

С одной стороны, подрывные мероприятия в информационной сфере требуют тщательной, кропотливой подготовки, работы «в поле», на что уходят многие годы, а скрытность подобных мер является весьма относительной. Так, например, государство-агрессор заблаговременно разворачивает на территории страны-мишени сеть НПО, формирующих опорные пункты подрывной работы. Только на Украине в период с начала 90-х годов прошлого века были созданы более 400 таких организаций. Именно они стали инициаторами законов о дерусификации, внесли значимый вклад в организацию майдана. Сотни НПО действуют в Казахстане, Киргизии, важным опорным центром информационно-психологических и военных усилий США в Центральной Азии становится Узбекистан. Наращивается влияние на страны Центральной Азии со стороны Турции. В Армении созданы 350 западных НПО, способствовавших организации цветной революции и свержению власти. Вряд ли работа по созданию сети подрывных НПО в приграничных с Россией регионах в странах — членах ОДКБ осталась незамеченной, однако должной оценки и отпора такая активность не получила. В этой связи в качестве одного из количественных критериев, позволяющих оценивать формирование угроз в культурномировоззренческой сфере, должна быть выбрана степень насыщенности страны — объекта ГВ западными НПО.

С