Кровавая луна (ЛП) - Несбё Ю

Харри улыбнулся.

— Может быть, как-нибудь в другой раз, когда будет побольше времени. Наверное, вместо этого мне следует рассказать, почему я позвонил тебе.

— Да? Я думала, что это было из-за… — Она наклонила голову в сторону детской.

— Нет, — сказал Харри. — Конечно, я думал об этом. Но решил, что это твой выбор, захочешь ли ты дать мне знать.

— Мой выбор? До тебя невозможно было дозвониться.

— Мм. У меня был выключен телефон.

— Шесть месяцев?

— Вроде того. В любом случае, я звонил сказать, что Маркус Рё хочет нанять меня в качестве частного детектива по делу этих двух девушек.

Катрина в недоумении посмотрела на него.

— Ты шутишь.

Харри не ответил.

Она откашлялась.

— Ты хочешь сказать, что ты, Харри Холе, продался, как какая-то шлюха… этому развратнику Маркусу Рё?

Харри посмотрел в потолок, словно обдумывая ответ.

— Именно так, в точку.

— Ради бога, Харри.

— За исключением того, что я ещё не дал согласие.

— Почему нет? Сутенёр недостаточно платит?

— Потому что я должен был сначала поговорить с тобой. У тебя есть право вето.

— Вето? — фыркнула она. — Почему? Вы оба вольны делать, что хотите. Особенно Рё — в конце концов, у него достаточно денег, чтобы купить всё, что он захочет. Хоть я и не думала, что у него достаточно денег, чтобы купить твою задницу.

— Возьми пару секунд и подумай о плюсах и минусах, — сказал Харри, поднося кофейную чашку ко рту.

Он видел, как пламя в её глазах гаснет, видел, как она прикусила нижнюю губу, как обычно делала в раздумьях. Ожидал, что она придёт к тем же выводам, что и он.

— Ты собираешься работать один?

Он покачал головой.

— Собираешься украсть кого-то, кто работает на нас или Крипос?

— Не-а.

Катрина задумчиво кивнула.

— Ты же знаешь, что мне плевать на престиж и эго, Харри. Соревнование «кто дальше пописает» я оставляю вам, маленьким мальчикам. Меня, например, больше беспокоит то, чтобы девушки могли ходить по этому городу без страха быть изнасилованными или убитыми. И в данный момент они этого делать не могут. Что означает, что лучше, если ты будешь в деле. — Она покачала головой, как будто ей не нравились преимущества, которые она видела. — И как частный детектив ты можешь делать вещи, которые мы не можем позволить делать себе.

— Ага. Так как обстоит дело с вашей точки зрения?

Катрина опустила взгляд на свои ладони.

— Ты прекрасно знаешь, что я не могу поделиться с тобой подробностями расследования, но, полагаю, ты читал газеты, так что я не выдам слишком многого, если скажу, что мы и Крипос работали над этим делом круглосуточно в течение трёх недель, и до обнаружения тела всё было безрезультатно. Совершенно безрезультатно. У нас была видеозапись с Сюсанной с камеры наблюдения на станции метро «Скюллерюд» в девять вечера во вторник, недалеко от места, где её нашли. Мы знали о машине Бертины, припаркованной у пешеходной тропы в Грефсенколлене. Но никто не знает, что эти женщины делали в тех краях. Ни одна из них не увлекалась прогулками на природе, и, насколько нам известно, у них не было знакомых ни в Грефсене, ни в Скюллерюде. Поисковые отряды с собаками поработали в обоих районах, но не нашли ничего. А потом бегун с собакой наткнулся на её тело. Что выставляет нас полными идиотами. Обычная история. Случайные события иногда дают для расследования больше, чем нам удаётся найти систематическим поиском. Но публика этого не понимает. И журналисты. И, — она обречённо вздохнула, — наше начальство.

— Мм. Как насчёт вечеринки у Рё? Есть что-нибудь интересное?

— Ничего, кроме того, что это, кажется, был единственный раз, когда Сюсанна и Бертина встречались друг с другом. Мы пытались выяснить, кто ещё присутствовал на вечеринке, поскольку он мог общаться там с обеими девушками. Но это как искать прошлогодний снег. У нас есть большинство имён, восемьдесят с лишним, но, поскольку это была вечеринка жителей дома со свободным входом гостей, не было никого, кто знал бы каждого. В любом случае, ни одного человека из списка мы не смогли выделить в качестве подозреваемого ни на основании криминального прошлого, ни с точки зрения возможности. Так что мы вернулись к тому, что ты всегда любил повторять, снова и снова, пока не просверлил нам дырки в ушах.

— Мм. Почему?

— Ага, почему? Сюсанна и Бертина были, я полагаю, двумя обычными девушками. В чём-то похожие, в чём-то разные. Обе происходили из достаточно благополучных семей, ни у кого из них не было высшего образования — хотя Сюсанна изучала маркетинг, но бросила учёбу через полгода. Обе часто меняли работы в магазинах, Бертина работала парикмахером-самоучкой. Обе интересовались одеждой, макияжем, собой и девочками, с которыми конкурировали в городе или в Инстаграме. И я знаю, что кажусь предвзятой, хотя поправочка: да, я предвзята. Они много тратили, много гуляли, друзья описывают их как тусовщиц. Но было между ними и два важных отличия. Одно заключалось в том, что Бертина в основном обеспечивала себя сама, в то время как Сюсанна жила с родителями и за их счёт. Другое — в то время, как Бертина часто меняла партнёров, Сюсанна, по всей видимости, была более умеренной в этом отношении.

— Потому что жила с родителями?

— Не только поэтому. Помимо немногочисленных коротких отношений, она имела репутацию недотроги. Что не распространялось, возможно, только на Маркуса Рё.

— Он был её папиком?

— У нас есть списки телефонных звонков и сообщений девушек. Они говорят о плотном общении с Рё за последние три года.

— Сообщения сексуального характера?

— Не столь сексуального, как ты мог бы подумать. Несколько пикантных фото девушек, но ничего непристойного. Общение в основном о приглашениях на вечеринки и вещах, которые они хотят. Рё регулярно переводил деньги им обеим через «Венмо»17. Небольшие суммы, пару тысяч, максимум десять тысяч за раз. Но достаточные, чтобы термин «папик» казался уместным. В одном из последних сообщений Бертина сообщила Рё, что с ней связался журналист, желающий подтвердить слушок об их с Рё отношениях, и попросил её дать интервью за десять тысяч крон. Она закончила сообщение чем-то вроде «Конечно, я сказала нет. Хотя десять тысяч — это как раз та сумма, которую я должна за дорожки».

— Мм. Дорожки. Кокаин или амфетамины.

— И сообщения, которые могут быть истолкованы как угрозы.

— И ты думаешь ответ на «почему» кроется в этом?

— Знаю, это звучит так, будто мы хватаемся за соломинку. Но мы перевернули каждый камень, так и не найдя никого среди знакомых девушек с очевидным мотивом, так что теперь у нас осталось только двое подозреваемых. Первый — Маркус Рё, который, возможно, хотел избавиться от двух девушек, угрожающих ему скандалом. Второй — его жена, Хелена Рё, руководствовшаяся ревностью. Проблема в том, что эти двое дали друг другу алиби на обе ночи исчезновения девушек.

— Так я и думал. Как насчёт самого очевидного мотива?

— А именно?

— Именно того, что уже упоминалось. Психопат или маньяк приходит на вечеринку, общается с обеими девушками и берёт их телефоны.

— Как я уже сказала, никто из известных нам людей не подходит под это описание. И вполне возможно, что для расследования эта вечеринка — тупик. Осло — маленький город, это не так уж невероятно, что две девушки одного возраста оказались на одной вечеринке.

— Чуть менее вероятно, что у обеих один и тот же папик.

— Может быть. По словам людей, с которыми мы разговаривали, Сюсанна и Бертина были не единственными.

— Мм. Вы это проверили?

— Проверили что?

— У кого ещё, кроме жены Рё, мог быть мотив избавиться от конкуренток.

Катрина устало улыбнулась.

— Ты и твоё «почему». Я скучала по тебе. Отдел убийств скучал по тебе.

— В этом я сомневаюсь.

— Да, есть ещё пара девушек, с которыми у Рё были нерегулярные контакты, но они были исключены из нашего расследования. Видишь, Харри? Все имена, которые у нас имелись, были исключены. Так что остаётся лишь бóльшая часть населения мира. — Она положила голову на кончики пальцев, массируя виски. — Так или иначе, теперь газеты и остальные СМИ говорят, что нам надо делать. Шеф полиции и главный суперинтендант делают то же самое. Даже Бельман связался с нами и сказал, чтобы мы делали всё возможное. Так что, по моему мнению, ты можешь попробовать, Харри. Только запомни, этого разговора никогда не было. Естественно, мы не можем сотрудничать, даже неофициально, и я не могу дать тебе никакой информации, кроме той, что я сообщаю публично. Помимо того, что я уже тебе рассказала.