Желание верить - Виталий Вавикин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Странно все это», – думаешь ты, бродя по пустому городу. Три дня. Пять. Десять… Что-то не так. Определенно не так. Может, угнать машину? Вон ту, например? Смотри, какой лоск! Да и ключи в замке зажигания.
Садишься и выезжаешь со стоянки. Теперь забрать деньги из дома собачника. Видишь? В багажнике еще много места. Может, заехать в банк и набрать еще? Выпей бутылку пива и подумай. Нет. Пожалуй, лучше не наглеть. Заправить полный бак и оставить этот странный город за спиной.
Час шестойБольшой одинокий Марс! Президентский номер в Прерии не радует. Ты побывал в овальном кабинете. И ничего. Нигде. Никого. Ты один. Электронный крупье пожимает руку и благодарит за игру. Восемнадцатый джек-пот уже ничего не значит. Играет музыка. Небо заливают фейерверки. Что будет через пять, через десять лет? Все сгниет. Все придет в упадок. Ты пытался связаться с Землей, но тебе никто не ответил. И глупо надеяться, что связь не удалась из-за твоей ошибки. Земля безлюдна. Сатурн безлюден. Марс безлюден. И ты один в этом огромном мире.
– Господи! – орешь ты, срывая горло.
– Ой, да ладно! – скрипит кто-то за твоей спиной.
Ты оборачиваешься. Видишь демона и спрашиваешь:
– Я спятил?
– Спятил?! – грустно удивляется демон.
Длинный красный хвост щелкает по пыльному полу. Ты протягиваешь руку и прикасаешься к нему. Мягкий. Теплый.
– Рога настоящие? – спрашиваешь демона.
– Рога-то? – он тяжело вздыхает. – Настоящие.
– И хвост?
– И хвост, – еще один вздох.
– Ну дела! – ты качаешь головой. Обходишь вокруг демона. Он сидит в позе мыслителя и ждет, пока ты налюбуешься им. – И что теперь?
– Откуда же я знаю, что теперь, – разводит руками демон и смотрит на тебя как-то пытливо, с надеждой. – Ты ничего не хочешь сказать, Сержи?
– Сказать? – спрашиваешь ты. – То есть покаяться в грехах?
– Да зачем мне твои грехи, – разводит он руками. – Скажи лучше, куда делись все люди?!
– Так ты тоже не знаешь? – спрашиваешь ты.
Демон обреченно бьет себя ладонью по лбу.
– Все! – говорит он. – Конец!
– Чему конец?
– Всему! – демон качает рогатой головой. Сидит и смотрит себе под ноги. – Искушать некого. В аду забастовки. Черт знает что! – он поднимает голову и смотрит тебе в глаза. – Ты правда не знаешь, что случилось?
– Нет, – говоришь ты и немного жалеешь его. Такой печальный взгляд.
– Плохо, – вздыхает демон. – Очень плохо.
– Да ладно, – пытаешься ты подбодрить его. – Не отчаивайся. Все будет хорошо.
– Не будет! – он бьет копытом об пол. – Как жить дальше?! Как?!
– Придумаете что-то другое.
– Придумаете что-то другое! – передразнивает демон. – Ты хоть представляешь, сколько законов придется переписать?!
– Не, ну все когда-то меняется, – говоришь ты.
– Это у вас все меняется! – кричит демон. – А у нас все записано в уставе!
– В Библии что ли? – спрашиваешь ты.
– Да ну тебя! – махает рукой демон.
– Ну извини, – говоришь ты.
– Отстань! – обижается демон.
– Да ладно тебе.
– Сказал, отстань! – он сидит и дуется на тебя. – Тоже мне умник нашелся! Все когда-то меняется! Гм!
– Да не обижайся! – говоришь ты. – Я тут вон сколько уже один. И ничего. – Демон молчит. – Ну, если хочешь, – ты пытаешься заглянуть ему в глаза, – можешь немного поискушать меня. И тебе работа, и мне не так скучно.
– Да кому ты нужен! – ворчит демон. – Тебя и раньше-то никто не искушал, а теперь и вовсе смысла нет.
– Так я что, святой? – спрашиваешь ты.
– Ага! Как же! Святой он! Ишь чего захотел!
– Ну, я тогда не знаю, – вздыхаешь ты.
– Еще бы ты знал, – ехидничает демон.
Час седьмойСидишь в президентском номере и играешь с демоном в шахматы.
– Мат! – говорит демон и царапает на стене трехсотый крестик.
– Круглая цифра, – отмечаешь ты.
Демон махает рукой и тяжело вздыхает.
– Все равно ты не умеешь играть.
– Ну давай в карты, – предлагаешь ты. Он показывает на другую испещренную крестиками стену. – У тебя просто больше опыта.
– Да ты и у людей ни разу не выиграл, – говорит демон.
– Зато мне везло с женщинами.
– Это когда же?! – демон смеется.
– Нет! Но ведь были же нормальные.
– Не было, – он качает головой. – Не-бы-ло…
И вот тут тебя осеняет.
– Женщину, говоришь? – спрашивает демон.
– Можно из ада какую-нибудь блудницу, – осторожно заходишь ты.
– Из ада нельзя. Там и так сейчас недобор.
– Ой, да брось! Столько лет набирали, а сейчас вдруг недобор?!
– Так списываем, – разводит руками демон. – Думаешь, ад резиновый?!
– Ну хоть на часик, – канючишь ты. – Друг ты мне или не друг, в конце-то концов?!
Час восьмойЛежишь в кровати и куришь.
– Доволен? – спрашивает демон.
– Как хоть ее звали-то? – спрашиваешь ты.
– Кажется, Максина, – пожимает он плечами. – Мог бы вообще-то и сам спросить.
– Да я как-то другим был занят.
– Да видел я.
– Видел?!
– Ну, я же демон.
– А. Ну да.
– Может, в шахматы? – предлагает он.
– А может, съездим куда-нибудь? – ты вспоминаешь пару «Феррари» на стоянке. – Вроде еще не заржавели.
Вы летите по пустым улицам, и ты спрашиваешь демона о Максине.
– Не знаю, – говорит он. – В конторах сейчас такая неразбериха, что ни одного личного дела не найдешь. Все передано на повторное рассмотрение в Божий суд.
– Значит, теперь ее, может, и в рай отправят?
– Теперь уже нет, – говорит демон. – Сам понимаешь, правила досрочного освобождения и все такое…
– Так значит, из-за меня она теперь останется в аду?
– Да она, в принципе, и сама хотела. Говорит, уже привыкла. К тому же ты ей понравился.
– Вот это да! – говоришь ты. – Такого еще ради меня ни одна женщина не делала.
– Польщен?
– Да как-то жалко ее. Из-за меня и в ад…
– Ну, в аду не так уж и плохо, – говорит демон. – К тому же мы ведь не знаем, какая у нее была прежняя жизнь.
– Нет, ну все же могут ошибаться.
– Могут, – соглашается демон, а на следующий день говорит, что ему поступило более сотни заявок от женщин, желающих предаться с тобой земным утехам.
Час девятый– Почему ты снова выбрал меня? – спрашивает Максина.
– Не знаю, – говоришь ты. – Может, уже привязался.
– Всего за час?!
– Думаешь, так не бывает?
Вы занимаетесь любовью, а потом вместе принимаете ванну.
– Хорошо тут тебе, – говорит Максина. – Делаешь что хочешь. Живешь где хочешь. Спишь с кем хочешь… – она плачет, и ты успокаиваешь ее…
– Да не верь ты женщинам! – говорит демон.
– Да что ты понимаешь в этом?! – возмущаешься ты.
– Да уж побольше твоего! – обижается он.
Вы не разговариваете пару дней, а может, недель или месяцев…
– Хочу Максину, – говоришь ты.
– Сначала извинись, – дуется демон…
Ты лежишь с Максиной в постели и говоришь, что знаешь, как ей помочь.
– Это правда? – спрашивает она, прижимаясь к тебе теплым телом.
– Мы можем сбежать. Уехать далеко-далеко отсюда. И нас не найдут.
– А если найдут? – ты чувствуешь, как дрожит ее тело.
– Ну, демон же мой друг, – говоришь ты, обнимая ее.
– Не верь ему! – шепчет Максина. – Там, в аду… – она замолкает и тихо плачет, уткнувшись тебе в плечо…
Час десятыйСидишь в доме собачника и сжимаешь в руке парабеллум.
– Я должна была тебе рассказать, – говорит Максина. На ней надето красное платье Кэнди. Убитый тобой демон лежит у ваших ног.
– Он был моим другом, – шепчешь ты. – Моим единственным другом.
– Он хотел разлучить нас!
– Он хотел помочь мне!
– Ненавижу! – кричит Максина, пиная демона ногой.
– Не смей трогать его! – кричишь ты.
– Ты этого хотел?! – верещит она, вырывая из остывающей руки демона список заявок всех женщин, которые претендовали на то, чтобы занять ее место. – Этого?!
– Заткнись!
– Думаешь, они лучше меня?!
– Заткнись!
– Думаешь, лучше?!
«Бабах» – вносит свое неоспоримое слово твой парабеллум в этот нескончаемый спор.
Красная кровь расползается по красному платью черными пятнами. Выходишь во двор и хоронишь демона и Максину. Земля твердая, и, пока ты пытаешься выкопать две могилы, есть время, чтобы подумать. Хотя времени у тебя и так завались… Одинокого, бесцельного времени…
Час одиннадцатыйБородатый старик сидит на кровати и сокрушенно качает головой.
– Подумать только, – говорит Бог. – Последний человек и так облажался.
– И что теперь будет? – спрашиваешь ты.
– Откуда же я знаю, что теперь будет. Дьявол придет к власти. Ангелов свергнут с небес. Сера сожжет райские кущи. Грешники надругаются над праведниками, – он смотрит на тебя и плачет. – Вот что будет, дитя мое, – и боль его невозможно выносить.
«Бабах!»
Час двенадцатыйСобачник обнял Кэнди и поцеловал в сочные губы.
