Проводы на тот свет - Лев Корнешов

— Это мой муж, Алексей Георгиевич, — объяснила ему Ольга. — Он вправе брать мои машины в любое время.

Алексей не мог понять шутит ли она, или говорит всерьез, и решил пока промолчать.

— Поздравляю, Ольга Тихоновна, — почтительно произнес охранник. — Я скажу об этом своим сменщикам — все будет в порядке.

Алексей пожал мужику руку, тому явно польстило такое внимание. У него был «цепляющий взгляд» — смотрел, словно фотографировал. «Из сталинских орлов», — определил Костров. Сталинскими орлами в его среде называли ветеранов НКВД и КГБ. Они были в свое время безжалостными служаками, а с возрастом стали цепными псами новых хозяев жизни, охраняли их добро.

Ольга порылась в сумочке и протянула охраннику сотенную купюру: «Выпейте, пожалуйста, за наше счастье». Она показала Алексею на черный «мерс»: «Это папина машина, а теперь наша. Папа считал, что его профессия предполагает серьезную, солидную машину».

Подъезд тоже охранялся — плечистый парень сидел за застекленной стенкой, из которой просматривался аккуратный вестибюль, украшенный цветами в деревянных кадках.

Квартира Ольги была на шестом этаже. Девушка открыла замки и толкнула тяжелую стальную дверь.

— Добро пожаловать! — торжественно пригласила она Алексея.

Квартира, как говорится, впечатляла. Она была единственной на площадке: три комнаты, две спальни, две ванны, два санузла, кухня-столовая. Ольга водила Алексея по квартире, комментировала:

— Это моя комната, это папина… Это общая гостиная… Это моя спальня… Это папина… Моя ванная… Папина…

При каждом удобном случае она упоминала об отце, но теперь уже спокойнее, немного примирившись с утерей родного человека.

— Не понимаю, — искренне сказал Алексей, — как должен чувствовать себя человек в таких хоромах.

— А я что тебе говорила, когда примчалась к тебе спасаться от жуткого одиночества!

Она лукаво подмигнула Алексею:

— А вот там, в кладовке, приспособленной под гардеробную, живет старик Харон с веслом. Пойдем в гостиную, мой дорогой.

Когда она показывала квартиру, Алексей обратил внимание на то, что в одной из комнат накрыт стол на двоих.

— Я решила, что сегодня обязательно затащу тебя к себе. Бар вон там — выбирай напитки. А я принесу закуски из холодильника, все уже приготовлено. Имей в виду, я люблю хозяйничать. Папа очень ценил это во мне…

Она не стала переодеваться и села за стол в своем нарядном вечернем платье. Объяснила:

— Ты первый раз в этой квартире… Я хочу, чтобы все было торжественно. Папа мечтал, что у меня будет любимый муж, а у него — хороший зять. Его нет с нами, но он, наверное, знает, что ты пришел в нашу квартиру.

Она сказала это очень серьезно.

— Ты веришь, что есть загробная жизнь? — спросил Алексей.

— Я не верю, а точно знаю это. Умирая, близкие нам люди остаются с нами, они просто переходят в состояние вечного покоя, и мы их не видим.

Судя по тону, Ольга была убеждена в том, что говорила. Алексей решил, что требуется перевести разговор на «земные» темы. Он поднял рюмку:

— Выпьем, миленькая моя… Никите сказала, что ты моя любимая женщина, а охраннику, что я твой муж… Так кто все-таки я?

— Ты — мой любимый муж, — сияя глазами, нежно улыбаясь, ответила Ольга. — Выпьем за нас!

Она, не торопясь, глоточками, опустошила свою рюмку, поставила её на стол и задумчиво произнесла:

— Как все странно в жизни… Счастье и горе часто идут рядом. Горе — погиб мой папа. Счастье — я встретила тебя, мой дорогой.

— Оленька, ты маленькая влюбчивая девочка. Это пройдет и ты ещё встретишь своего единственного мужчину.

— Отказываешься от меня, да? — удрученно спросила Ольга. Огорчение её было таким искренним, что Алексей торопливо стал её успокаивать:

— Не выдумывай! Я просто боюсь, что юная вы, леди, постараетесь от меня избавиться, как только поймете, что вы меня придумали.

— Если я тебя придумала… — пропела Ольга. Голос у неё был низкий, приятный.

Алексей хотел налить в рюмки, но она остановила его.

— Погоди, Алешенька. Это потом. А сейчас ты мне нужен трезвый.

Она поднялась со стула, взяла его за руку.

— Пойдем со мной. И не вздумай возражать.

Ольга повела его в свою спальню, расстелила кровать, попросила:

— Раздень меня и разденься сам. Застолье от нас не уйдет. Все — потом… И не надо меня опрокидывать, я сама лягу с удовольствием и желанием. Гаси свет, мой любимый.

В темноте она жарко прижалась к нему, зашептала:

— Сделай, пожалуйста, мне ребеночка… Я очень хочу, чтобы ты это сделал! Потому ты и должен быть пока трезвым…

— Оленька, ты сама не понимаешь…

— Я хочу ребенка от любимого мужчины — что тут понимать! Здорового, красивого ребеночка хочу! Как ты! Потому и хочу, чтобы ты был трезвым!

Она чуть отодвинулась от него, взволнованно залепетала:

— Я очень рассудительная, да? Это, наверное, ужасно — рассудительность в постели… Ты не поверишь, но я даже к академику астрологии ходила на прием, и он рассчитал, что сегодня для меня самый удачный день для этого… Ну, сам понимаешь, для чего. Вот почему я и помчалась в ресторан искать тебя.

Алексей задохнулся от нежности:

— Бог мой, какая же ты странная, чудесная девочка!..

— Твоя! — торжествующе откликнулась Ольга, перевернулась на спину и разбросала ноги. — Скорее, а то я сгорю от желания!

Она страстно трудилась под ним, приближалась к нему и отдалялась, шептала охрипшим голоском:

— Так… Так… Еще… Ну же, еще! Разорви меня на половинки! Ой, не могу… Могу! Ой, я уже на вершинах! Алешенька!..

Алексей ринулся в неё безоглядно, растеряв здравый смысл, наконец, сообразив, как пошло рассуждать в такие минуты о том, о чем надо думать на холодную голову.

Ольга смежила веки и вся напряглась в ожидании чуда, которое обязательно должно было случиться. Почувствовав, что любимый ею человек приближается к дальним сладостным горизонтам, где голубые туманы и мерцающие розовые сполохи, приподнялась ему навстречу и, застонав, потребовала:

— Ну же… Ну!

…Они лежали молча, нежась под странными волнами, все ещё омывавшими их тела. Потом Ольга извлекла из-под подушки иконку Божией Матери, поцеловала её, стала шептать:

— Спасибо, Святая Женщина! Ты услышала мою молитву, помогла мне! Я чувствую, что мой муж оплодотворил меня! Спасибо!

— Олька, сумасшедшая! — воскликнул Алексей. — все смешалось в твоей красивой головке: астрология, Божья Матерь…

— Звезды не обманывают, а Божия Матерь не оставит меня своими заботами, — чуть вздрагивая, освобождаясь от возбуждения, убежденно проговорила Ольга.

Она благодарно поцеловала Алексея и легко поднялась с постели:

— Пойдем за стол. Теперь я буду хулиганить и соблазнять тебя для наслаждения, а не продления рода человеческого для…

Оказывается, она знала и такие шуточки.

Странные новости господина Волчихина

Игорь Владимирович Благасов разбирал в своем кабинете деловые документы, подписывал счета, когда к нему зашел Марат Васильевич Волчихин, начальник службы безопасности «Харона».

— Есть странные новости, Игорь Владимирович.

— Излагайте, — коротко приказал Благасов.

— Первая. Ольга Ставрова, эта пичужка, проболталась Алевтине, что наняла бывшего «важняка» из прокуратуры, а ныне журналиста Кострова для расследования расстрела в «Вечности» её отца и Брагина.

— Нам это нужно? — безразличным тоном поинтересовался Благасов.

— Зачем? Костров — я навел справки у бывших коллег — цепкий и грамотный в сыске малый. Если за что-то ухватится — не станет скрывать, законтачит с теми следаками, которые официально, по долгу службы, занимаются этим делом. Пойдут допросы, расспросы — беспокойство…

Волчихин чуть приметно усмехнулся.

Благасов поднял трубку телефона, набрал номер:

— Алевтина? Это я. Узнала? И я рад тебя слышать. Твои проценты мы уже перечислили… Учитывая расходы на похороны да всякие поминки, я немного добавил от себя так сказать, подарок по случаю траура… Не стоит, все нормально…

Он недолго помолчал, выслушивая Алевтину, которая, очевидно, благодарила за деньги.

— Аля, у меня Волчихин… Это правда, что он рассказывает про Ольгу, эту дурочку? Правда?

Благасов ещё помолчал и потребовал:

— Познакомься с этим Костровым и отговори его от занятий розыском. Ведь это допросы, расспросы, — процитировал он Волчихина. — Тебе хочется, чтобы имя твое и твоего отца трепали менты, пусть и бывшие? Мне — нет. Не знаешь, как к нему подобраться? Ну, допустим, познакомить вас и я могу… Он точно захочет меня повидать, я единственный уцелел… А уговаривать будешь сама… Что значит не послушается? А ты сделай так, чтобы ему не захотелось тебя огорчать. Как, как… Все тебе требуется разжевать… Ну, ляг под него, дай ему — говорят мужик симпатичный, — он улыбнулся одними глазами Волчихину. — Нет, я ревновать не буду, когда для дела — мне не жаль…