Магниты - Наталья Способина

Вот только Димка ведь мог спросить, с чего вдруг Ирина Петровна настолько завелась… И даже если бы Роман не сказал правду, Димка бы наверняка догадался. И вот здесь Роман пасовал. Он любил Машу. Он готов был защищать ее от всего мира, но перед Димкой было жутко стыдно, и с этим Роман ничего поделать не мог. Как-то так вышло, что переход, как Маша выразилась, ко взрослым отношениям все сильно усложнил.

У машины они прождали Машу почти сорок минут. Димка курил и смотрел какое-то видео на телефоне, изредка чему-то усмехаясь. Роман списывался то с отцом, то с Яной, то со Стивом и с каждой минутой все больше нервничал, потому что, во-первых, волновался за Машу, а во-вторых, по­нимал, что они опоздают к назначенному времени приезда на завод, а опаздывать Роман, спасибо воспитанию отца, не умел.

Маша вернулась раскрасневшаяся и расстроенная.

— Ты плакала? — спросил Роман, на миг ее обняв.

— Не хочу об этом говорить, — пробубнила Маша в его плечо, и он, чувствуя на себе взгляд Волкова, отстранился от Маши и открыл перед ней переднюю дверь.

Севшая в машину Яна излучала флюиды недовольства. Роману, с одной стороны, было жутко неудобно, что ей пришлось их ждать, а с другой — Яна его раздражала одним своим присутствием. К тому же Маша по-прежнему выглядела подавленной, хоть и старалась изо всех сил это скрыть. Чтобы вернуть себе хоть какое-то подобие душевного спокойствия, Роман предложил Яне кофе. Та, к счастью, согласилась. Маша пошла в кафе вместе с ним, и те несколько минут, что они провели наедине, вновь вернули в его мир равновесие. Она держала его за руку, жалась к его боку и, хоть и была все еще расстроена, начала наконец улыбаться. А еще, исчезнув из поля зрения Волкова, можно было Машу поцеловать и пообещать, что все обязательно наладится. Сам Роман в это временами не верил, но надеяться на лучшее не переставал.

На заводе поначалу все шло в штатном режиме. Яна немного поводила их по корпусам, попутно отвечая на вопросы Маши, Димка попросился на производство, и их неожиданно пустили в упаковочный цех. Для этого им пришлось надеть спецодежду, и, пока Волков ржал над другом, одетым в одноразовый халат и шапочку, да еще делал себе фото на память, Роман немного расслабился. Смеющийся Волков был определенно лучше угрюмо молчащего.

Они провели в цеху минут тридцать, после чего Яна пригласила их выпить чаю.

В переговорной Роман уточнил у Яны, нужна ли ей помощь, а Димка плюхнулся на стул и, взяв со стола буклет компании, сделал вид, что его здесь нет. Яна Димке явно не нравилась, поэтому Роман по возможности старался развести их подальше друг от друга. Он помог Яне расставить чашки на столе, потому что Маша куда-то отлучилась, потом закрыл окно, потому что у Яны на это не хватило сил, потом отвлекся на пришедшую Машу и, только подавая чашку Димке, заметил, что тот пугающе бледен.

— Эй, — позвал Роман, — все нормально?

Волков поднял взгляд, и Роман понял, что все совсем не нормально. Выглядел он примерно так же, как в ту пору, когда пропали дядя Лёша с тетей Аней.

— Эй? — повторил Роман, чувствуя, как сердце понеслось вскачь.

Димка медленно встал и направился к окну, комкая в руках буклет. Роман, все еще не понимая, что происходит, тенью последовал за ним. Димка взялся за ручку окна, и тут Роман, наверное, совершил ошибку — схватил того за запястье. Но ему правда на миг показалось, что Волков сейчас распахнет окно и в него выйдет.

— Руки убери! — рявкнул Димка и толкнул Романа в плечо кулаком, в котором был зажат буклет.

Роман отступил, но руку не разжал. Оглянувшись на миг на испуганно замерших девушек, он прошептал Волкову:

— В чем дело?

— Мне нужно открыть окно, — произнес Димка побелевшими губами и стал хватать ртом воздух, как будто не мог надышаться.

Роман запоздало вспомнил о его панических атаках и разжал пальцы. Димка принялся дергать ручку окна не в ту сторону.

— Не туда, — понизив голос, прошептал Роман. — Дай я.

— Отвали, — прохрипел Димка и вдруг, согнувшись пополам, прижался лбом к подоконнику.

Роман тут же приоткрыл створку на проветривание. Широко открыть не решился: уж слишком странно вел себя Волков. Почувствовав порыв холодного ветра, Димка разогнулся и подставил лицо.

— Что сделать? — вполголоса спросил Роман, потом оглянулся на девушек и, как ему показалось, ободряюще им улыбнулся.

— Просто отвали. Все отвалите! — прошипел Димка и рванул к выходу.

Маша бросилась за ним. Роман натянуто улыбнулся Яне и пояснил:

— Сегодня был сложный день.

Фраза прозвучала тупо, но Яна была явно напугана, по­этому смолчать Роман не мог.

— Нам, наверное, лучше уехать. Давайте я помогу вам тут убрать.

В переговорную вошла девушка из местного персонала. Они принялись шептаться с Яной, и Роман, воспользовавшись тем, что на него не обращают внимания, позвонил Маше. Та выпалила в трубку скороговоркой:

— Мы на парковке. Одежду нашу захвати, — и отключилась.

На улице успело стемнеть, и Роман не сразу увидел стоявшую неподалеку Машу, а когда заметил, бросился к ней со всех ног, зажав под мышкой Димкину куртку и по пути расправляя Машино пальто. Приблизившись, он торопливо накинул пальто Маше на плечи и только тут заметил, что в паре метров от нее на корточках сидит Димка.

— Как он? — шепнул Роман Маше, и та скорчила непонятную гримасу, торопливо запахиваясь.

Роман передал Маше ключи от машины, чтобы она могла завести двигатель и погреться, а сам подошел к Волкову и накинул на него куртку. Димка никак не отреагировал. Тогда Роман присел на корточки рядом с ним. Некоторое время они сидели в тишине. Только где-то вдалеке лаяла собака да трещал фонарь на столбе. Роман не знал, что сказать, что сделать, чтобы Димку отпустило. Он то и дело косился на сцепленные кисти Волкова, и ему хотелось накрыть их своей ладонью, но в голове звучало Димкино «отвали».

— Как тебе завод? — наконец задал Роман совершенно идиотский вопрос.

Димка ожидаемо не ответил. Казалось, он сейчас где-то не здесь.

— Куртку надень нормально. Холодно, — строго сказала Димке бесшумно подошедшая Маша.

Волков встал и, не глядя на нее, сунул руки в рукава. Роман тоже поднялся на ноги и посмотрел на Машу.

— Поехали, а то правда холодно, — обратилась Маша уже к Роману, и его резануло то, как по-деловому это прозвучало.

Волков молча пошел к машине и, открыв заднюю дверь, остался стоять. Маша проскользнула на сиденье мимо него, и Димка устроился рядом с ней. Роман выдохнул и сел за руль.

Оказалось, что на переднем кресле — Яна. Роман очень сочувствовал Димке и очень за него переживал, но ему категорически не нравилось то, что Маша сидит рядом с ним и, кажется, держит его за руку. Оборачиваться и проверять он не стал.

В машине царила угрюмая тишина. До Романа изредка долетал Машин шепот, но слов он разобрать не мог. Дурацкая неуместная ревность рисовала в воображении неприглядные картины. Роман понимал, что накручивает себя, но ничего поделать с этим не мог. Процентов на семьдесят он был уверен, что после сегодняшнего Маша объявит, что она не может бросить Димку, поэтому между ними все кончено.

— Остановите машину, — неожиданно попросила Яна, и Роман бросил на нее быстрый взгляд. Кажется, ей было нехорошо.

Съехав на обочину, он включил аварийку. Яна распахнула дверь и выскочила наружу. Роман проводил ее взглядом и, обернувшись, посмотрел на заднее сиденье. Лучше бы не оборачивался. Димка спал, устроив голову на Машиных коленях, а та ладонью касалась его виска.

— Волков не пристегнут, — сказал Роман, хотя собирался спросить, как Маша себя чувствует.

— Пристегнут, — прошептала Маша, смерив его сердитым взглядом, и кивнула на ремень, который Роман не заметил.

— Что случилось?

— Ему стало