Сибирская ментальность и проблемы социокультурного развития региона - Сборник статей

Наконец – социокультурный фактор, который прежде всего связан с устойчивостью традиций, формированием тех общих черт мироотношения, которые породила в психологии и миропонимании сибиряка и отношение к окружающей его природе, и его отношение к труду как относительно свободной и самостоятельно организуемой деятельности, и его отношение к прошлому, к устоявшемуся семейно-клановому и общинному быту. Тот же цитированный нами автор верно замечает: «Вне зависимости от социального статуса дворов хозяйство крестьян оставалось принципиально индивидуальным, т. е. основанным отнюдь не на коммунальных началах, хотя и при наличии второго важнейшего компонента системы жизнеобеспечения – семейно-родовой (фамильно-клановой) самоорганизации, совпадавшей в частных, но нередких случаях с соседской сельской общиной. Индивидуальное дворохозяйство (и волостной хозяйственный комплекс в целом) имели модель комплексной «триады», формально напоминавшей схему хозяйства аборигенов «дорусской» Сибири: промыслы – скотоводство – земледелие, дополняемое «домашней промышленностью»[25]. Это заключение указывает на то, что традиции русского землепользования в Сибири было естественно «вписано» в традиции аборигенного полиэтнического населения, напоминало особо характерные для древнерусской традиции по жизнеустройству соседские общины и в силу этого разделяло культурный опыт и социокультурные ориентиры вместе с аборигенным населением. Здесь следовало бы поговорить о культурных традициях, сопоставляя традиции народов Сибири и, несомненно, обнаруживая в этих сравнениях много общего и общесибирского[26]. Здесь помогло бы и обращение к функциям орнамента, и к мифологемам территорий и регионов, и к традициям общения с природой, и к различным формам искусства. Но такие сопоставления и выявления общих начал с необходимостью предполагают новую тему, не способную поместиться в ограниченном пространстве данной статьи.

В. В. Горбачева

Культура и менталитет народов Сибири[27]

Каждый народ заявляет о себе через деятельность, то есть культуру. В рамках определенных законов, передающихся от одного поколения к другому, осуществляются различные виды отношений. Самыми существенными из них являются отношения, которые складываются в системе человек – природа, а также в обществе между членами коллектива. Ярким примером этому является культура коренных народов Крайнего Севера, Сибири и Дальнего Востока или как чаще всего говорят – Сибири.

Для большинства людей эта территория нашей страны известна как огромный край, простирающийся на тысячи километров от Уральских гор до Тихого океана. На юге она граничит с Китаем и Монголией, а на севере омывается водами морей Северного Ледовитого океана. Несмотря на суровые природно-климатические условия, особенно на Крайнем Севере, Сибирь была заселена человеком уже в верхнем палеолите. Сухопутная охота на крупных, плейстоценовых травоядных животных являлась в то время основой существования населения. Орудия и способы добычи животных, быт и культура древних охотников были единообразными на всей освоенной территории сибирского региона.

Потепление климата в конце ледникового периода привело к образованию здесь рек и озер, современных ландшафтных зон (тундры, лесотундры, тайги, степи, лесостепи), к изменениям в растительном и животном мире. Конец верхнепалеолитического времени явился важнейшей исторической ступенью для народов Сибири, так как у их предков окончательно складывается монголоидный тип лица и появляются новые элементы культуры, получившие развитие в последующей эпохе.

Наступивший вслед за этим неолит считается многими исследователями поистине революционным периодом для сибирского региона. В неолитическое время заканчивается в основном освоение человеком большей части территории Сибири, в том числе и арктической ее зоны. Многообразие природно – климатических условий, изобилие рыбы в многочисленных реках и озерах, морских и сухопутных животных позволило древнему населению нарушить единообразие хозяйственного уклада и изменить образ жизни. Объектами сухопутной охоты становятся более мелкие животные. В тундре и лесотундре главным был северный олень, в таежной зоне – лось, кабан, благородный олень, в степях юга Сибири – сайгаки, дикая лошадь. Особым достижением неолитического периода является появление новых отраслей хозяйственной деятельности: рыболовства на юге Камчатки, Дальнем Востоке и Западной Сибири, морского зверобойного промысла на побережье Охотского моря, Чукотке и Камчатке. В степях Южной Сибири, на Алтае, в Минусинской котловине и Забайкалье начало развиваться скотоводство и земледелие. В период бронзового и железного веков и последующие эпохи – эти типы хозяйственной деятельности сформировались окончательно.

К концу XVI века – времени начала освоения русскими Сибири у разноязычного коренного населения существовало несколько своеобразных хозяйственно-культурных типов. В силу суровых климатических условий, труднопроходимости и отдаленности они сохранились почти в неизменном виде вплоть до начала XX века.

Охота оставалась основным и важнейшим занятием жителей Восточной, отчасти и Западной Сибири. Главными объектами промысла были дикий олень и лось, дававшие мясо и шкуры необходимые для существования.

Северный олень, являющийся символом Крайнего Севера Сибири, легко и быстро акклиматизировался в суровых условиях этого региона благодаря своим биологическим особенностям. Мех его, состоящий из мягкого подшерстка и грубой веретенообразной ости с вакуолизированными ороговевшими клетками внутри, служил прекрасной защитой от мороза, предохранял организм от охлаждения под дождем, мокрым снегом и даже в воде. Кожа оленя, почти лишенная потовых желез, дополняла приспособленность к воздействию низкой температуры. Подкожный жир, который образовывался у оленя за короткий летне-осенний период, хорошо защищал его внутренние органы от потери тепла и охлаждения. Наличие третьей доли легкого, «дополнительной печки», появившейся у него в экстремальных условиях обитания, способствовало согреванию организма изнутри. Строение его носовой полости позволяло сохранить до 70 % тепла и 80 % влаги в процессе дыхания при низких температурах. Шерсть, покрывающая морду оленя, давала возможность подбирать зимой корм с мерзлой почвы, не повреждая слизистых оболочек губ и носа. Строение конечностей оленя идеально приспособлено к особенностям питания и передвижению в тундре и лесотундре. Передними копытами, имеющими широкую, округлую форму с острыми краями, он удивительно легко добывал себе корм из-под глубокого снега. Питался северный олень в течение года подножным кормом: зимой – лишайниками (ягелем), весной и летом – зеленью молодых растений. С особенностями питания и обилием кровососущих насекомых летом связан инстинкт миграции диких северных оленей. По образу жизни они подразделялись на горных, лесных и тундровых. Горные олени большую часть года проводили в альпийской зоне, зимой двигались к границе леса, а летом постепенно переходили к вершинам гор. В пределах лесной зоны обитали лесные олени.

Самый интенсивный промысел диких копытных у народов Сибири был весной, когда снег покрывался тонкой твердой коркой наста. Охотник на лыжах гнал оленя или лося, преследуя его до тех пор, пока животное не выбивалось из сил и становилось легкой добычей.

Таежные и тундровые народы выработали и другие способы добычи крупных копытных животных. Достаточно интересной была охота скрадыванием. Выпуская в стадо диких оленей обученного оленя – манщика, охотник отвлекал их внимание, незаметно приближался к стаду и с короткого расстояния (100–150 шагов) открывал стрельбу, стараясь поразить как можно больше оленей. Охота на оленей велась также с помощью засад, облав, всевозможных ловушек и самострелов.

К востоку от реки Лены – в сильно изрезанных скалистых местах у эвенков, эвенов и некоторых народов Дальнего Востока была распространена охота на кабаргу и косулю. Объектом промысла являлся также изюбр – очень ценная для охотника добыча. Шкура его шла на изготовление одежды и обуви, мясо – в пищу, а весенние панты (молодые рога на продажу). Они экспортировались в Китай, где их использовали для изготовления стимулирующих средств.

На медведя охотились попутно, преимущественно весной и поздней осенью. Специального медвежьего промысла не существовало. Охота на медведя строго регламентировалась особыми правилами и обрядами, связанными с тотемистическим и промысловым культом. Медведь для народов Сибири – не просто зверь, «медведь – человек, только другого рода». Почтение к этому зверю соединялось со страхом, поэтому о точном соблюдении ритуала заботился каждый охотник. Медведя даже «за глаза» нельзя было называть его настоящим именем. Его называли «лесной старик», «дедушка», «хозяин тайги».