Наказание свадьбой - Луи Бриньон

В глазах появилось осмысленное выражение. Не раз за это время Луи взглядом выражал признательность Журдену. Тот в ответ кивал головой, словно говоря:

— Это моя обязанность — заботиться о гостях.

Де Валиньи во время всех этих священнодействий тихонечко посмеивался, чем не раз вызывал неприязненный взгляд Луи. Но его, по всей видимости, чувства Луи по отношению к нему совершенно не волновали.

Журден выпроводил служанок из комнаты, а затем почтительно осведомился у Луи, как он себя чувствует?

— Благодарю тебя, мой друг. Лучше. Намного лучше, — чуть помедлив, признал Луп, — хотя я и далёк от нормального состояния.

Де Валиньи хмыкнул.

— Ещё бы. Ты пропустил не меньше двух бочонков вина. Странно, что ты всё ещё жив. Другой…

— Антуан, если ты не можешь помочь, хотя бы не надоедай мне своими наставлениями, — в голосе Луи послышалось раздражение, — и почему тебе не отправиться к моему дядюшке в Париж? Вы удивительно похожи с ним и можете составить чудесную пару.

— Когда-нибудь я, возможно, воспользуюсь твоим советом. А пока я намерен со всей серьёзностью обсудить твоё поведение. Я считаю его совершенно недопустимым. Ты гость в этом доме, не забывай этого, Луп. У себя в доме ты вправе себя вести как того пожелаешь, но здесь… ты должен придерживаться общепринятых норм поведения. И по меньшей мере оказывать уважение дому, в котором находишься.

Де Валиньи, произнося эту речь, выглядел совершенно серьёзным, что немного удивило Луи. Он не совсем ясно представлял себе, что подразумевает его друг под словами «недопустимое поведение».

— И что же не так в моём поведении? — поинтересовался Луи.

— Ты ещё спрашиваешь? — поразился де Валиньи.

— Луи, я никогда не знал тебя таким. Как можно было опуститься до этой женщины? До всего этого сброда, который ты называл своими друзьями?

— Женщина? У меня с ней ничего не было, — в голосе Луи прозвучала неуверенность. Было заметно, что он сомневается в своих словах. — Во всяком случае, всё, что я помню… — Луи почесал затылок, пытаясь восстановить вчерашние события, и тут же признался:

— Честно говоря, я не помню, Антуан. Но, в самом деле, глупо думать, что я и она… между нами ничего не могло быть. Наверное. А что касается этих остальных… они набросились на меня, едва я вошёл туда. Вот и пришлось проучить этот сброд. Ну и как человек чести, я должен был возместить ущерб, понесённый этими людьми по моей вине. Так что я не совсем понимаю твоего отношения к вчерашнему вечеру. Я не раз такое выделывал. Не понимаю, что тебя возмущает?

— Но ты не справлял по себе мессу, Луи…

— А вот об этом лучше не напоминай, — в голосе Луи прозвучала явная угроза в адрес де Валпньп.

Но де Валпньп, словно не слыша его, продолжал:

— Ты не приводил падших женщин в дом своей невесты. Ты не поносил благородную женщину в присутствии двух десятков слуг. И прежде ты не бросался на молодых девушек с кулаками, пытаясь избить их.

— И где же я это сделал? — Луи с явной недоверчивостью смотрел на де Валиньи.

— Здесь. Во дворце.

— Здесь? Ты, верно, шутишь, Антуан? — И не думаю, Луи!

Луи на мгновение растерялся, услышав ответ де Валиньи, но затем насмешливо улыбнулся. По всей видимости, в пылу разговора он совершенно забыл о всех своих неприятных ощущениях.

— Я прекрасно помню вчерашний вечер. Ну почти прекрасно, — поправился Луи, — я пошёл в харчевню. Там я слегка размялся, а потом выпил. После этого ко мне привязалась какая-то женщина. Потом пришёл ты. Я снова выпил. А потом… потом я пришёл в эту комнату и лёг спать. Вот и всё. — В конце диалога Луи с надеждой посмотрел на де Валиньи, — ведь это всё?

— Нет, не всё, — возразил де Валиньи, — ты явился во дворец совершенно пьяный, в обнимку с этой женщиной из харчевни. Я всю дорогу от харчевни до дворца уговаривал бросить эту женщину, но ты наотрез отказывался. Ты заявлял, что хочешь жениться на ней.

Услышав эти слова, Луи расхохотался.

— Полно тебе, мой друг, — сквозь смех упрекнул Луи де Валиньи, — я был пьян, но не настолько, чтобы говорить такое…

— Можешь спросить у Журдена.

— У Журдена? — с явным беспокойством переспросил Луи, обращая свой взгляд к дворецкому.

— Да. У него. Он слышал и вторую часть спектакля, когда ты не только прилюдно заявил, что хочешь жениться на ней, но и заявил, что она выглядит предпочтительней в роли графини де Сансер, нежели герцогиня Орлеанская.

— Ну уж этого я не мог сказать, — в голосе Луи прозвучала непоколебимая уверенность, хотя взгляд выражал несомненно иное. Взгляд выражал опасение. И оно подтвердилось, как только Луи увидел кивок Журдена.

— Неужели я мог такое сказать? — простонал Луи и вновь схватился за голову, но уже по иной причине.

— Я думал, что не мог, — де Валиньи не преминул подлить ещё яда в горькую чашу Луи, но, несмотря на все мои уговоры, ты наотрез отказывался покинуть её. Более того, ты со всей серьёзностью угрожал мне расправой, если я «не оставлю в покое двух влюблённых». Это я повторяю твои собственные слова, — счёл нужным добавить де Валиньи. — Несмотря на твоё ужасающее отношение, я всё же хотел незаметно провести вас в твою комнату, но, к сожалению, мне это не удалось, — виконт де Валиньи развёл руками, — вы оба свалились на мраморный пол, едва вошли внутрь. Грохот был такой, что можно было разбудить весь город.

— Никто не услышал? — в голосе Луи прозвучала слабая надежда, но де Валиньи тут же её развеял:

— Через минуту все обитатели дворца стояли рядом с вами. Благо, что герцогиня не пришла. Но не оставляет сомнений её осведомлённость о происходящем. Наверняка, она всё слышала из своих покоев.

— А может, не слышала? — предположил Луи с весьма угнетённым видом, — я, во всяком случае, очень надеюсь на это.

— Слышала, можешь быть уверен в этом. Я, например, каждое твоё слово слышал!

— Ещё бы, ты ведь был рядом со мной, — удивился Луи, — а покои герцогини на третьем этаже, насколько мне известно.

— Мои тоже!

— И что это значит, Антуан?

Де Валиньи вновь развёл руками:

— Я же не мог оставаться с вами в такой ситуации.

— Так ты меня бросил? — Луи от возмущения вскочил с постели и, пылая праведным гневом, двинулся на де Валиньи, — ты меня бросил в таком безнадёжном положении? Предатель!

Де Валиньи немного отодвинулся назад. Журден с беспокойством оглядывал то одного, то другого.

— Но не мог же я, в самом деле, оставаться рядом с тобой, когда ты на виду у всех собирался жениться на этой женщине и оскорблял герцогиню Орлеанскую, — начал оправдываться де Валиньи, — ты даже не представляешь, какое унизительное это было зрелище. К тому же, ты ничего не желал слушать.