Дьявол во мне - Вячеслав Прах

пришел. Мысленно раздел блондинку, дотронулся до маленькой, но аккуратной груди, поцеловал ее шею…

– Добрый день. Чем могу помочь?

Ко мне подошла высокая неулыбчивая персона с темными волосами и безразличным взглядом. Никакой ласковой улыбки, никакого кокетства. Девушка смотрела на меня снизу-вверх, и мне даже на секунду показалось, что она меня уже презирает с первого взгляда. Только пока не понятно за что.

Да, чтобы напугать такую, нужно очень хорошо постараться. Ну ничего, мы упакуем и тебя, и убийцу.

– Элизабет?

– Она самая. Что нужно? – Девушка посмотрела на меня, как на моль. Высокомерная.

– Я, в общем-то, разносчик пиццы, – немного замялся я.

– Так и подумала, – процедила она.

Вот спасибо, оценила…

– Что нужно? Я пиццу не заказывала, видимо, кто-то из моих друзей пошутил. Мне нужно идти работать.

– Погодите. За три квартала отсюда меня остановил человек. Он дал мне пять долларов и попросил прибежать в это кафе, разыскать некую Элизабет и сообщить ей, что он попал в беду. Ему нужна срочная помощь.

Я увидел, как девушка вдруг замерла в некой растерянности. Но это быстро прошло.

– Как он выглядел? Сколько лет? Кем представился? – начала расспрашивать она.

А хитро придумала, да.

– Он передал мне, чтобы я сказал: «бык», и вы поймете. Все, я просьбу выполнил, прощайте.

И я развернулся, чтобы уйти.

– Подождите, но я не…

Я не стал оборачиваться и продолжать беседу. Дело сделано. Крючок с наживкой упал в воду. Теперь осталось только ждать, когда монстр заглотнет наживку.

Марк по-прежнему курил сигарету, скорее всего, новую. Он стоял за углом дома, я подошел к нему.

– Ну все. Пять-десять минут ждем, и можешь брать ее сам или вызывать подмогу. Она сейчас, миллион процентов, набирает номер убийцы. Я это чувствую кожей!

Мои пальцы аж задрожали от волнения и адреналина.

– Под каким предлогом прикажешь мне ее арестовать? Потому что мне так захотелось? А? Что за глупости. Боже, что за детский лепет.

– Возьми сейчас ответственность на себя, Марк, говорю тебе, ты не пожалеешь. Скажешь в участке, что подослал разносчика пиццы со словами…

И в этот момент у меня внутри все оборвалось – у Марка в кармане зазвенел телефон.

– Возьми трубку, Марк.

Я достал сигарету и засунул в рот. Подкурить, разумеется, забыл.

– Я говорю, возьми телефон, Марк. Ты что глухой?

Он достал из кармана брюк телефон и хотел ответить на звонок, но я не позволил ему это сделать.

– Стой! – громко крикнул я.

– Ты что с ума сошел, Домиан? Чего раскричался? Не привлекай внимания окружающих. Я отвечу.

– Нет. Кто звонит?

– Что?

– Я спрашиваю у тебя, кто звонит!

Он посмотрел на экран и после этого закатил глаза, а затем сделал глубокий вдох и медленный выдох.

– Послушай, Домиан. Я знаю, что ты сейчас можешь подумать, но дай мне объяснить ситуацию спокойно.

Тем временем телефон замолчал, и на экране я успел увидеть «1 пропущенный вызов».

– Дай телефон, Марк, а иначе я сейчас закричу так, что на мой крик приедет не только полиция, скорая и пожарные, но и военный спецназ. Считаю до двух. Раз…

– Держи. – Он протянул мне свой телефон.

Один пропущенный от Элизабет. И в тот же самый момент я понял все.

Удостоверение псевдоофицера полиции я никогда в глаза не видел, ключ от церкви мог быть только у полиции и самого убийцы. Марк ни у кого тогда не брал ключ от церкви, он подошел к остановившейся возле сквера машине, спросил сколько времени или как доехать до центра города, например. И глупыми расспросами просто тянул время, чтобы я не заподозрил чего-то странного. А заподозрить нужно было… Ведь я не слышал, о чем они там говорили. Я принял на веру, что это полицейская машина.

Форма офицера полиции – он признался мне сам, что его отец был лейтенантом – принадлежала, разумеется, не ему, а его покойному отцу. Хороший предлог выдать себя за полицейского и оставить у себя в шкафу отцовскую униформу. В шкатулке, запертой на ключ, я более чем уверен, хранится сосуд или несколько сосудов с кровью жертв и другие улики, из-за которых он мог отправиться гнить в тюрьму на несколько десятков лет. И фотография у него в спальне! Неразделенная любовь, страдания, ненависть к противоположному полу… Урод!

Одного только никак не пойму: зачем он спас меня? Если чуть позже хотел лично убить – то это понятно. Но почему тогда не предпринял ни единой попытки сделать это? Возможностей миллион…

– Еще шаг ко мне, Марк – или как там тебя, мерзость, – и я тебя убью! Понял, тварь?

– Пальцем убьешь или телефоном? Я сверну тебе шею, Домиан, не успеешь кашлянуть, имей это в виду, – спокойно ответил он. – А по поводу звонка… Дай объясниться.

– Закрой рот!

Элизабет снова позвонила на мобильный Марка, и я решил ответить.

– Алло, Марк? Марк, слышишь меня?

С каких это пор к офицеру полиции обращаются по имени? Им обоим конец.

– Да, – сказал я быстро, чтобы она ничего не поняла.

– Марк, ко мне только что приходил какой-то малолетний разносчик пиццы и сказал…

– Домиан, послушай…

Как только заговорил убийца, я сразу отключил телефон.

– Я сейчас закричу на всю улицу. Еще одно слово, конченый ублюдок… – Тем временем я лихорадочно набирал «911». – Алло? Алло! Я…

Всего один точный удар, и меня не стало. Вдруг исчезло все.

* * *

Я очнулся с сильной головной болью. Шумело в ушах, очень болел подбородок и хотелось пить. Я был прикован к батарее в спальне Марка. Самого виновника торжества в комнате не было.

– А-а… – попробовал закричать я, но не получилось, вместо этого голова заболела еще сильнее. Знатно он меня приложил, конечно. Кикбоксер чертов.

Марк вошел в комнату и сел на кровать.

– Пришел в себя? – спросил он невозмутимо, как всегда.

– Тебе не жить! Ты не понимаешь, мразь, что висишь на волоске, и я не жертва, а твой палач. – И я улыбнулся, ведь я знал то, чего не знал он.

– Прекрати уже этот детский лепет, Домиан. Ты прикован наручниками к батарее и ничего сделать мне не можешь. Ты мышь, которая пытается напугать слона. И не более того. Разве не так?

Глава шестая

– Я понял, почему ты меня не убил.

– И что же ты понял? – усмехнувшись, спросил меня убийца.

– Я только что понял, из какого ты типа людей. Самовлюбленный нарцисс! Тебе доставляло удовольствие, когда мы часами напролет говорили о тебе. Вместе искали пути, которые к тебе не вели. Когда я строил догадки,