Своя дорога - Галина Ли

С лестницы я почти скатился, а когда оказался на пороге обеденного зала… Мой бог, там поджидало такое зрелище… До конца дней помнить буду.

Танита сидела на столе, ничуть не смущаясь задранных до бедер юбок. С полностью расшнурованным лифом. До последней петли!

По моему разумению, кралю уже давно полагалось бы завалить, но что-то никто не решался.

Еще бы. Тяжело убедить себя, что красавица стоит риска, будь она хоть самой прекрасной женщиной мира. Особенно если дама стискивает в руке окровавленный нож, а на полу корчится мужик без…

О! На его счастье — всего лишь без уха.

Понятно теперь откуда у Агаи шрамы, и почему он это все до сих пор терпит. Хорошо хоть, что кошкой не стала.

— Танита, — спокойно позвал я рош-мах, отвлекая внимание от приближающегося к ней здоровенного детины.

Наивный, он решил попытать счастья. Взрослый мужик, а ни капли здравомыслия. Он что, не видит, как торжествующе загорелись глаза вожделенной дамы?

— Не мешай, Дюс! — утробно рыкнула девица, не сводя плотоядного взгляда со смельчака. Кажется, у нее уже начинали вытягиваться клыки.

Ну да — не мешай! И через пару минут я получу огромный труп, оборотня во всей его пятнистой красе, и хвост в виде отборной королевской гвардии, которая не отстанет до самой Пустоши. И еще вдобавок безутешного спутника, оплакивающего преждевременную кончину жены.

Интересно, а у сирин есть обычай кровной мести? И если есть, что возьмет вверх: верность королеве или желание отомстить за гибель возлюбленной? Притом отомстить своей охране!

Я с трудом поборол желание дать Таните перекинуться, а потом спокойно прирезать, и проделал тот же фокус, что неделей раньше у себя дома.

Подхватив на руки бесчувственное тело девушки, я громко сказал, — Представление закончено, советую разойтись!

Как это водится, к совету моему не прислушались, и нам преградил дорогу этот двухметровый дебил.

Он демонстративно перекидывал с руки на руку здоровый нож и ухмылялся лиловыми губами-лепешками, — Куда, сучий хвост, бабу уносишь?! Мы тоже хотим! Тем более, она теперь смирная!

И он ощерился во весь свой расплющенный рот.

Видно били детину часто. И ведь не научился ничему.

Я огляделся. Желающих на дармовщинку оказалось много.

Да… Мир полон идиотов.

Я разжал руки, Танита с глухим стуком упала на пол.

Ничего, несколько лишних синяков ей не помешают.

Пока желающие тела оборотня, пуская слюни, тянулись к оголившейся женской груди, я сделал шаг вперед и срезал у пары мерзавцев лишнюю часть тела: все равно они ей не пользуются.

А потом бросил уши под ноги остальным, поинтересовавшись, — Ну?

Большая часть оказалась на проверку довольно здравомыслящими людьми и раздалась, давая мне дорогу. Тем более, что верзила — главный заводила — сидел на полу держась за оставшийся кусок органа слуха и подвывал

-Вот и славненько.

Я снова подхватил на руки девушку и прошествовал через расступившуюся толпу, успев ногой заехать в пах, потянувшемуся за ножом придурку.

Ночевать придется в одной комнате. А еще лучше — в другом городе, но он далеко. И в лес уйти не успеем, темно уже.

Ну почему, почему мои спутники болтают о чем угодно, но самые важные вещи умудряются обходить молчанием?! Ведь насколько бы жизнь спокойнее стала.

Я пинком открыл дверь в свою комнату, подошел к кровати, сбросил на нее нашу общую с Агаи проблему и заглянул к колдуну.

Он послушно исполнял мое поручение — сидел напротив играющей с каким то чурбачком девчонкой и созерцал…

Весь вид сирин говорил о том, что заняты мысли парня чем-то неземным.

— Отвар готов? — поинтересовался я с порога.

Агаи вскинул голову, кивнул, и с надеждой уставился на меня. Его смуглая кожа чуть порозовела на скулах от чувства неловкости, но страдалец все-таки решился на вопрос, — Ты ее нашел?! Где она?

— В моей комнате, — я подошел к девочке, подхватил ее на руки и пошел к себе, приказав на ходу, — Спать будем там. Захвати все вещи и тюфяки с кроватей. А самое главное — отвар не забудь! А еще лучше два отвара — тот который ты приготовил и к нему еще сонное зелье, чтобы твоя жена не рыпалась до утра. Иначе мы точно не уедем дальше городской тюрьмы.

Аптекарь виновато моргнул и поспешно кивнул головой.

Уже у самого порога, я остановился и спросил, — ЭЙ, а ты имя то девчонке придумал?

— Имя? — удивленно вскинул голову колдун, — Какое имя? А я… забыл.

— Значит, будем звать тебя Моррой, — сообщил я малявке и вышел, удовлетворенно услышав, как поперхнулся от возмущения, вызванного кощунственным предложением, преданный королеве сирин.

Если Агаи надеялся, что я пошутил, то он сильно ошибался.

Второй раз за вечер в дверь номера осторожно поскреблись. На этот раз кто-то посторонний.

Я взял меч, кинул взгляд на аптекаря, баюкавшего на руках свою расхристанную женушку, и вышел. В темном коридоре стояла та самая служанка, что хотела помочь мне вымыться.

— Господин! — ее голос дрожал как лист на ветру, девушка зябко ежилась и озиралась по сторонам, словно боялась чего-то, — Господин, Вам надо уезжать отсюда! Пожалуйста!

Я огляделся, втянул служанку в комнату, и тихо спросил, — Почему?

Девица только мотала головой в ответ и роняла слезы.

Я погладил ее по щеке и как можно ласковее спросил, — Ну, милая, успокойся. Что случилось? Нам что-то угрожает?

Кожа девушки была холоднее льда.

Агаи перестал раскачиваться и замер, прислушиваясь, напряженно вглядываясь в нашу гостью и бледнея на глазах…

Служаночка посмотрела на меня взглядом, в котором мешался страх и обожание, и прошептала, — Да. Вампиры.

А потом ее глаза стали светлеть на глазах, выцветая, теряя свой природный карий цвет. Худенькое тело сотрясла мелкая дрожь, и служанка отпрянула в сторону, схватившись двумя руками за рот, словно пугаясь того, что происходит.

Да кто же успел то?! Всего час тому назад она была человеком!

Ладно, я мог проглядеть, но сирин обязательно обратил бы внимание и сказал мне.

Она еще цеплялась за остатки человеческого в себе, но видно было, что бой этот проигран, еще пара минут и несчастная станет монстром.

— Прости! — сказал я девушке, отступил на шаг и пронзил ей сердце.

Служанка свалилась под ноги кулем. Кровь из нее не текла: своей уже не было, а чужой девчонка еще не разжилась.

Жалко человека. Только думать надо сейчас не об этом.

— Агаи, можешь сделать так, чтобы через окна к нам никто не проник? — поинтересовался я, бережно укладывая останки девушки в сторонке. Ее простодушное личико после смерти стало спокойным и немного обиженным.