Из истории старообрядцев на польских землях: XVII—ХХ вв. - Эугениуш Иванец

собора. В нем участвовало 17 наставников, которые пришли к соглашению и утвердили 48 положений, т. и. польские статьи, т. е. устав о «церковных вещах и пребывании христианского жительства» [Волков 1865–1866: 34–35]. <Полный текст «Польского устава» см.: Лилеев 1893: 353–357; Голубов 1871/ XIX: 42–50.> На соборе были утверждены правила веры, действительные до сих пор, а также были определены законы о браке. Если за рождение первого ребенка «старожены» наказывались исключением из общины на полгода, за второго или третьего – на два года, то «новожены», т. е. те, кто осмелился вступить в брак, уже будучи федосеевцем, исключались из общины навсегда. Вновь вступить в общину им разрешалось только при условии развода и расселения супругов по разным деревням, к тому же после шестинедельного поста. Такие же условия ставились перед новыми членами общины перед перекрещением. Суровые соборные законы касались также детей «новоженов». Их крестили только тогда, когда родители давали обязательство развестись. В случае невыполнения обещания и смерти ребенка родителям отказывали в совершении обряда погребения. Установленные на Польском соборе законы действовали и тогда, когда главный центр федосеевцев уже находился в Москве на Преображенском кладбище [Архимандрит Павел 1885: 492].

Согласно Волкову, Польский собор проходил в Себежском уезде «во обители» (монастыре), находящейся в 1865 г. в Колпинском православном приходе Витебской губернии, где тогда проживало еще 60 старообрядцев. В 1865 г. обитель была окружена восемью деревнями (в числе их было Давидово), где проживало 400 старообрядцев – потомков значительной в свое время колонии федосеевцев на территории бывшей Речи Посполитой [Волков 1866: 35; Иустинов 1910: 693].

Сведения Волкова, которые позже многократно повторялись в публикациях других авторов, были основаны на домыслах. Согласно малоизвестному хронографу старообрядцев, собор федосеевцев проходил в 1751 г. в Гудишках, вблизи местечка Козачина, позднее Новоалександровском уезде. Здесь в имении Бутлеров еще в 1728 г. возникла известная обитель, основанная сыном Феодосия Васильева Евстратом (1692–1768) [Хронограф: 31, 34, 110; Павел Любопытный 1863: 32]. Влияние этой обители распространялось на все федосеевские поселения. Оттуда вышли выдающиеся предводители, организовавшие религиозную жизнь в новых колониях старообрядцев, появлявшихся одна за другой в направлении Ковна и Вильна, а также в Курляндии. В кратком сообщении упомянутого хронографа говорится о том, что обитель была закрыта в 1755 г. [там же: 34 об.]. Причины объяснил Иван Нильский, который сообщил, что в начале Семилетней войны (в 1757 г., не в 1755 г.), когда русские войска проходили по территории Речи Посполитой в сторону прусской границы, командующий войсками Захар Чернышев случайно наткнулся на монастырь федосеевцев. После многочасового разговора с обитателями монастыря он решил пока что оставить их в покое, но предупредил, что на обратном пути уничтожит монастырь, поэтому лучше будет, если федосеевцы переселятся в другое место. Жители монастыря спокойно пережили осень и зиму, а весной разделили имущество и разошлись кто куда [Нильский 1863: 34–36]. И хронограф, и Нильский сообщают, что большинство из них отправились в Злынку в Стародубье, где в 1758 г. основали новый монастырь. Те, кто не хотел оставаться под русскими властями, перебрались в деревню Дегути (Дегучай) в Солоцком ключе, неподалеку от Гудишек. Вскоре здесь была построена новая моленная [Хронограф: 34 об. – 35].

Во второй половине XVIII в., независимо от закрытия главного центра федосеевцев в Гудишках, многие старообрядцы из инфлянтских уездов переехали на земли, расположенные западнее или ближе к Риге [там же: 35–36, 41–41 об.]. Причиной этого было повышение некоторыми помещиками платы за аренду вследствие роста количества старообрядцев. Наиболее выгодные условия аренды получили федосеевцы, проживавшие на королевских землях, однако эти земли со временем переходили в руки шляхты или были ею арендованы. Так было в Динабургском старостве, оказавшемся во владении Платеров, и в Режицком старостве, арендуемом Корфами. Новые администраторы стали относиться к вольным старообрядцам как к крепостным, требуя отбывания феодальных повинностей [Заварина 1955: 35–36; Manteuffel 1879: 80–81, 85–87]. Следует предположить, что некоторые старообрядцы иногда сами отказывались от аренды, так как угодья, которые поначалу давали богатый урожай, при использовании устаревшей техники земледелия становились неплодородными и бесполезными. Стали отмечаться случаи добровольного возвращения некоторых федосеевцев в Россию [Макарий 1855: 314; Андреев 1870: 212].

Мне ничего не известно о существовании других беспоповских общин на землях бывшей Речи Посполитой. Позже, только в начале 70-х гг. XVIII в., здесь появились филипповцы. Они прибыли сюда, так же как и федосеевцы, из Новгородской губернии, где подвергались жестоким преследованиям. Причиной преследований стало вторжение филипповцев в 1765 г. в Зеленецкий православный монастырь Новогородской епархии, откуда они изгнали всех монахов, ограбили церковь, забрав иконы и старинные книги, а затем подожгли монастырь. Часть участвовавших в разгроме монастыря филипповцев решили покончить с собой, погибнув в огне пожара, другая часть разбежалась [Макарий 1855: 276; Волков 1866: 36; ср. также: Mecherzyński 1861: 85].

В общем и целом на территории Речи Посполитой перед ее первым разделом насчитывалось около 100 000 старообрядцев [Korzon 1897: 216]. После первого раздела Польши в 1772 г. одни старообрядцы остались, другие ушли из местностей, занятых русскими войсками. Так начали возникать поселения в Иллуцком, Новоалександровском, Вилькомирском, Ковенском, Дисненском, Свенцянском, Виленском, Трокском уездах, затем старообрядцы стали переселяться на Сувалкско-Сейненскую землю. Миграция старообрядцев на территории, расположенные к западу от границ России, не прекращалась и в более позднее время. Она продолжалась в течение всего периода существования разделенной Речи Посполитой.

После Первой мировой войны в тогдашних границах возрожденного Польского государства проживало около 50 000 старообрядцев [Piotrowicz 1930: 30]. В новых условиях появились новые проблемы, в основном юридического характера. Согласно принятой традиции, многие старообрядцы из разных общин направляли свои замечания и вопросы на адрес Виленской старообрядческой общины.

Виленская община была одной из самых молодых в Польше. В окрестностях Вильны старообрядцы появились уже в XVIII в. (в самой Вильне только в 1825 г.), а в период разделов Речи Посполитой здесь поселилось 8 больших семей, преимущественно купеческих. В связи с препятствиями властей, касавшихся организации религиозной жизни в городе, старообрядцы вынуждены были отправляться в находившийся на расстоянии почти 30 км от Вильны приход в Данилишках. Только в 1835 г. им удалось получить разрешение на отправление служб в построенной в 1830 г. деревянной часовне на кладбище. В это время Виленская община насчитывала уже 250 старообрядцев (45 семей), из которых наиболее заслуженными были Степан Братков, Иван Андобургский, Алексей Новиков и первый наставник Осип Андреев. Дальнейшим развитием община обязана Григорию Ломоносову, рижскому купцу, проживавшему в Вильне. Благодаря его стараниям в 1882 г. царские власти разрешили строительство большого каменного здания, в котором в 1886 г. была открыта богадельня для больных и нищих. При активном участии М. Андреева, Е. Киселева, О. Медведева,