Из истории старообрядцев на польских землях: XVII—ХХ вв. - Эугениуш Иванец

Так как манифесты не привели к желаемому результату, было решено силой уничтожить главное зло, каковое представляла собой, по мнению правительства, Ветка, где уже служил свой епископ Епифаний. К уничтожению Ветки подговаривал Петра I еще в 1715 г. упомянутый выше преследователь старообрядчества Питирим, однако царь на это не согласился. В 1735 г. царское правительство, воспользовавшись беспорядками в Польше после смерти Августа II, а также используя войска, которые в то время базировались на польской территории, повелело стародубскому полковнику Якову Сытину «очистить Ветку» с помощью пяти полков. Московские старообрядцы предупредили ветковцев о намерениях правительства (тайный план был утвержден 31 июля 1734 г.), и многие из них переселились на Волынь, Подолье, в Молдавию (в Валахию). Большинство жителей Ветки не верило в возможность жестоких репрессий даже тогда, когда российские войска уже пересекли границу. Старообрядцы поверили слухам, что войска идут в Белую Церковь. 1 апреля 1735 г. Ветку и старообрядческие поселения, расположенные неподалеку от Гомеля, были неожиданно окружены и уничтожены, сровнены с землей [Лилеев 1895: 291–294; Мельников 1909: 50–81].

Согласно Лилееву, из Ветки изгнали 13 942 человека, а не 40 000, как указывал Мельников [Мельников 1909: 310; Лилеев 1895: 301–310]. Так произошла первая т. и. ветковская выгонка. Не все ветковцы были выселены, некоторым старообрядцам удалось сбежать. Часть беглецов организовали в 12 километрах от Гомеля в девственном дубовом лесу среди топей и болот окруженный с трех сторон рекой Узой (притоком Сожа), впоследствии прославившийся, но поначалу бедный монастырь, названный по имени основателя «Лаврентьевым» [Лилеев 1895: 367; Мельников 1909: 307–351]. < С 1775 г. монастырь оказался на землях фельдмаршала Петра Румянцева. Новые владельцы стали попечителями монастыря, благодаря этому сыну фельдмаршала Николаю Румянцеву удалось получить от старообрядцев много ценных книг и рукописей, тем самым монастырь внес значительный вклад в формирование собрания знаменитой библиотеки Румянцевых.> Другие бежавшие с Ветки старообрядцы, выйдя из лесу, направились на север и поселились в Витебском, Суражском, Невельском и частично Лепельском повятах [Волков 1865–1866: 33, 35–36]. Однако не прошло и двух лет, как на Ветке снова стали появляться старообрядцы, а через 5 лет она стала почти такой, какой была перед «первой выгонкой» [Иоаннов 1855: 34; Макарий 1855: 304; Рубановский 1882: 660–662]. Владельцы Ветки окружили старообрядцев заботой, ведь старообрядцы не только приносили им значительную часть доходов, а также служили верной защитой. Когда князь Радзивилл выслал на приграничные земли Халецких вооруженных белорусских крестьян, старообрядцы стали на защиту интересов своего пана и победили нападавших в кровавой стычке, прогнав их прочь. В 1758 г. старообрядцы возвели и освятили новую святыню, рядом с которой создали два монастыря: мужской и женский, насчитывавших вместе около 1200 человек насельников [Муравьев 1854: 276–277; Макарий 1855: 305; Иоаннов 1885: 37; Рубановский 1882: 663]. Возросло также количество дьяконовцев, которые на расстоянии 6 миль от Ветки получили от князя Чарторыйского урочище Боровицы, где было основано сразу несколько их монастырей, из которых наиболее известным был Пахомьев. Вокруг монастырей стали расти многолюдные слободы [Мельников 1909: 102–103, 311]. Первая «выгонка» из Ветки привела к тому, что дьяконовцы стали играть более важную роль среди поповцев, обосновавшихся в Польше. Особым авторитетом пользовался с 1739 г. дьяконовский священник Патрикий, проживавший в слободе Зыбкой в Стародубье. По просьбе старообрядцев, поселившихся на Подолье, Патрикий отправил туда своего любимца иеромонаха Афиногена. Афиноген вскоре построил в Боярской слободе храм Знамения Богородицы, благодаря чему стал знаменитым и уважаемым среди старообрядцев. Однако этого ему оказалось мало, и он стал распускать слухи, будто бы он является епископом Лукой. Когда озадаченный Патрикий собрал о нем в Петербурге подробные сведения, обман открылся, и Афиноген сбежал за реку Прут в Яссы. Вернувшись в Польшу и приняв католичество в Каменце-Подольском, он вступил в армию, а потом женился на богатой польке. В 1757 г. он уже в чине капитана переехал в Краков на постоянное жительство. Тем не менее Афиноген успел рукоположить многих священников. По просьбе священника Анфима Афиноген собирался рукоположить его – вопреки всем церковным правилам – в сан епископа для боровицких дьяконовцев. В конце концов Анфим сам объявил себя епископом, а после разоблачения сбежал к «некрасовцам», проживающим в Бессарабии, где казаки, узнав, кто это такой, утопили его в Днестре. Тем не менее многие старообрядцы признавали священников, рукоположенных этими «епископами». Все эти события получили название «афиногеновщина» или «анфимовщина» [Иоаннов 1855: 17–35; Кельсиев 1875: 605–610; Мельников 1909: 82–88, 91–98, 104–107, 129; Миловидов 1969: 31].

В связи с изданными царицей Екатериной II известными манифестами о веротерпимости определенное количество старообрядцев вернулось в Россию. Поселившись на реке Иргизе в Саратовской губернии, они образовали еще один важный религиозный центр [Добротворский 1857/2: 376–481; 1857/3: 519–590; Попов 1866: 231–261; 1866; Мордовцев 1872/1: 77—114; 1872/2: 112–150; 1872/4: 273–319; Лебедев 1910]. В связи с отсутствием ожидаемых результатов в августе 1763 г. царица издала сенатский указ 11.894, в силу которого русским войскам было разрешено пересечь польскую границу «сколько можно скрытно» и снова ликвидировать Ветку [ПСЗРИ/ XVI: 331–334]. В 1764 г., в соответствии с данным указом, полковник Я. Маслов с двумя полками произвел т. и. вторую «ветковскую выгонку», во время которой было депортировано и переселено в Сибирь около 20 000 старообрядцев [Иоаннов 1855: 44; Макарий 1855: 306; Ядринцев 1880: 98–99; Швецова 1899: 8—11; Бломквист / Гринкова: 1930: 2–3]. Многим старообрядцам удалось скрыться в соседнем Рогачевском повяте, откуда многие двинулись дальше. Ветка, которая через некоторое время снова была заселена старообрядцами, потеряла статус религиозного центра, превратившись в богатый торговый городок. Ее роль приняла на себя община стародубских старообрядцев, куда по инициативе бургомистра-старообрядца Алексея Хрущева в 1735 г. перевезена была ветковская церковь [Иоаннов: 45–46; Макарий 1855: 311; Рубановский 1882: 663–664]. В истории России Ветка прославилась еще раз, предоставив в 1772 г. на 15 недель убежище своему собрату по вере Емельяну Пугачеву, будущему предводителю крестьянского восстания [Пушкин 1881: 111; прим.: 179, 187, 198; Самсонов 1955: 140–157].

Те старообрядцы из Стародубья, которые в контактах с представителями царской власти усматривали нарушение принципов веры, переселились на те земли Речи Посполитой, которые были расположены подальше от границы. В местечке Чернобыль в Радомысльском повяте Киевского воеводства они нашли нового солидного покровителя в лице Яна Миколая Ходкевича. Обосновавшись в своей резиденции, Ходкевич активно собирал в Чернобыле людей разных национальностей и вероисповедания [см.: Sulimierski i in. 1880: 751]. В 1771 г. он предоставил старообрядцам значительно больше льгот, чем они имели прежде в Чонках около Гомеля <речь идет о т. и. Асаховом ските, называемом также Чолнским (Чонским) – от урочища Чолнский-Обрыв, где этот скит был построен около