Словно сон: сага о Хильде - Даниил Олегович Шварцман

– А он был ли достоин стать ейнхьярнар – одним из воинов Один? – спросил странник.

– Да, как никто другой.

– Твой поступок благороден, – тихо произнёс старец. – Но глуп, ведь тебе не пройти врата Хельхейма.

– Ты можешь меня провести! – Хильда придвинулась поближе в надежде увидеть его лицо, но увидела лишь пустоту. – Знаешь ты тайные тропы, скрытые проходы, что приведут меня к Хель! Безоговорочно, я твоя должница лишь за то, что ты спас мне жизнь, но если поможешь и сейчас, то я отдам тебе всё, что пожелаешь!

Лицо-Тень задумался. Возможно, под своим толстенным капюшоном он размышлял, кривил губы в сомнении и слегка мычал. Вода всё так же капала: «кап-кап-кап», а в костре догорали поленья. Рана совсем не болела, хотя давала о себе знать каждый раз, когда Хильда двигала ногой.

Прошло достаточно времени, но когда Хильда пожелала спросить о его решении, то он выставил ладонь вперёд, высокомерно встал и вышел из пещеры. Она смотрела ему вслед, пока он не скрылся за поворотом. Вздохнув, она подсела ближе к огню.

Мешочек содержал в себе что-то округлое, два кровавых пятна были похожи на глазницы. Одно большое пятно находилось на нижней части мешочка. Свет костра освещал мешок и становилось понятно, что в нём – человеческая голова. Хильда прижала мешочек к своему покрытому грязью лбу и начала шептать что-то тихо-претихо.

Ётунхейм не такой и ужасный, как его описывала её бабка, а после неё и её отец с матерью. Да, земли бесплодны, и на них растут только камни, но взору открываются необъятные просторы, где свободно может парить разум, прячась за высокими горами и буйными реками. К слову о реках – они все здесь ядовиты для человека и Асов, но их цвет манит к себе, и их воды так и хочется испить. Ётунхейм казался безжизненным, пустынным, и только камни и неистовые великаны проживают на этих оледеневших землях, – но это не так. Эти равнины и горы заселены троллями, что достают до небес и имею хвост размером с драккар. Ужасные и клыкастые, похожие на волков чудища, которые гоняются за мелкими троллями; их туловище покрыто толстой бронёй, будто они выращивают из кожи кольчугу.

Снаружи спокойно дул легкий ветер, и белые, как пена от волны, облака заслонили небосвод. Лицо-Тень стоял у лазурной реки и совсем не шевелился. Хильда наблюдала за ним из-за угла пещеры и ждала, когда же он закончит думать. Когда Лицо-Тень шевельнулся, она увидела, что у него на руке сидел чёрный ворон и внимательно слушал своего хозяина. Странник вскинул рукой, и ворон взмыл в небо, улетая куда-то далеко за тёмные горы.

Кому он мог отправить послание? Хильда недоверчиво смотрела на него. Выйдя из пещеры, она неспешно, будто прогуливаясь, ступала к страннику.

– Как я вижу, ты себя чувствуешь лучше, – развернувшись к Хильде, Лицо-Тень протянул ей руку, – она осторожно посмотрела на неё, будто вместо руки он протянул змею.

– Ты меня проведешь до Хельхейма? – снова спросила Хильда.

– Многое я знаю и многое видел. Покажу тебе короткий путь до него, но что лежит после него – тебе придётся пройти самой. Думается мне, что известны тебе ужасы мира мёртвых. Ты должна запомнить кое-что: когда будешь проходить реки Гьёль и Лейп, не смотри на лица мертвецов.

– Чего ты желаешь взамен? Ни один человек не делает что-либо просто так.

– Если тебе удастся пройти в Хельхейм и выйти оттуда живой, то ты станешь моим телохранителем и в пути сопровождать меня будешь.

Хильда пожала руку Лицо-Тени и, поправив пояс, где висели меч и мешочек, она последовала за странником. Всё же пейзажи мира великанов впечатляли воительницу, хоть и казалось всё здесь безрадостным.

Хильда шла позади Лицо-Тени, который знал каждый уголок, каждый камушек, каждую речку. К вечеру снова поднялась буря, и они укрылись в заброшенном деревянном домике. Пар изо рта так и валил, сидеть было холоднее, чем стоять – так хотя бы кровь двигается по жилам, а сидя можно окоченеть и превратиться в лёд. Хильде были известны истории о том, как путешественники, которых застала буря, замерзали до состояния льда, и по сей день они стоят на просторах Ётунхейма, напоминая всем странникам о суровости этих мест.

Сухое дерево вспыхнуло в печке, и согревающая волна обволокла дом с быстротой мухи, и через пару мгновений даже стало жарко. Хильда скинула тяжёлую шкуру кабана, которую она носила у себя дома в Норвегии, и уселась на кровать. Она достала меч из ножен и принялась его очищать от засохшей крови.

Протерев дол меча, она увидела своё отражение: усталая и побитая женщина с непереносимой болью в глазах, потерянная, с обречённым взглядом. Всего этого могло бы не быть, если бы не её тревоги ещё тогда, дома, до смерти мужа. Сколько всего она могла ещё повидать, сколько счастья испытать, но в один день явился ей знак во сне, и преследовал он её девять дней, а на десятый день её муж был убит. Сколько боли она перенесла в тот день, но если бы она держала себя в руках, возможно, ничего бы и не случилось. Но к чему ворошить прошлое?

– Вижу я, с какой заботой ты относишься к с своему оружию, – сказал Лицо-Тень. – Ты закалилась в боях ничуть не хуже стали, из которой сделан твой меч.

Хильда грустно опустила глаза на меч:

– Он не мой, – вздыхая, проговорила она. – Этот меч принадлежал моему мужу.

Лицо-Тень стянул капюшон, и взору Хильды предстал мужчина с седой бородой, но не старый. С худым лицом, но не болезненным. С тёмными волосами, а не седыми.

– Его навершие, – Лицо-Тень подошел к Хильде и протянул руку, как бы прося посмотреть меч поближе. Она его передала. – Да… – тихо говорил он. – Знаю я руны, написанные тут: шестнадцать их всего, открылись они Верховному Богу на девятый день, и познал он их мудрость, и с людским родом поделился он магией рун, и Ванирам подарил знания их.

Лицо-Тень вернул меч Хильде и присел на стул у печки. Его взгляд заинтересованно бегал по полу, а когда он поднял свою голову, увидела Хильда, что глаза одного у странника нет. Она не желала делать поспешных выводов, поэтому робко опустила голову и вновь уставилась на меч – он всё ещё не блестит.

Ночь была тёмной и густой. Свет из печки не справлялся и освещал лишь кровать, где сидела Хильда, и стол, за которым сидел Лицо-Тень. По всей видимости, он уснул сидя – Хильда поняла это по его сопению. Она стянула свои грязные кожаные штаны, чтобы посмотреть на свою