Подснежники и вонючие крысы - Оскар Крун

Каждый из них проживал свою жизнь – как я, как Кристер, как папа.

Сдается мне, что в том самом автобусе, тем самым темным и морозным зимним вечером я понял, что мир бесконечен.

Мой брат

– Именно, – сказал Кристер. – Вселенная бесконечна и, вероятно, таких вселенных существует великое множество.

Когда я успешно добрался до дома, Кристер позвонил папе. Вскоре папа распахнул дверь и бросился меня обнимать. Я тогда еще немного поплакал, и папины глаза тоже заблестели. И теперь всё было хорошо. Мы расселись за кухонным столом, папа приготовил спагетти, а на десерт было мороженое. Я рассказал, как понял, что мир бесконечен.

– Неужели вселенных может быть сколько угодно? – удивился я.

– Параллельных вселенных. Именно, – подтвердил Кристер.

Кристер всё знал. Во всяком случае, о таких вещах.

Папа вздохнул. Ему от этих слов сделалось немного неуютно. Потому что, объяснил он, если существует сколько угодно параллельных вселенных, это должно означать, что в какой-то другой вселенной сидят папа с двумя сыновьями, точно такие же, как мы, и снег у них на улице такой же уродливо-серый, а в маленькой квартирке тепло и горят свечи, и один из мальчиков – младший – только что едва не пропал в черной дыре близ Фагершё, или как там она называется, но был спасен и доставлен домой бородатым водителем по имени Перси с очень добрыми глазами. Но! В той, другой вселенной, в морозилке у них не оказалось мороженого.

– Именно, – подтвердил Кристер.

– А в еще одной есть только мы с папой, но нет Кристера, – сказал я, надеясь, что тот хоть немного обидится.

Но Кристер лишь по своему обыкновению произнес: «Именно».

Потом я принялся размышлять об имени, которым назвался водитель автобуса с добрыми глазами.

– Перси, – сказал я. – Разве могут кого-то так звать?

– Разумеется, нет, – ответил папа.

– Именно, – отозвался Кристер.

Потом мы немного поболтали о том, что следует делать, если ты потерялся. Хотя Кристер считал, что неправильно говорить «потерялся»: человек всегда находится там, где он есть. Но я понял, что папа имеет в виду. Честно говоря, сидя на той автобусной остановке и планируя собственные похороны, я чувствовал себя довольно-таки потерянным.

– Тогда мне нужен собственный телефон, – заявил я. – Чтобы позвонить брату, например.

– Я подумаю, – ответил папа.

Потом мы с Кристером валялись вместе на диване, смотрели нарезку из «Звездных войн» и ели мороженое, хотя вообще-то есть мороженое на диване нельзя. Лучшее, что может случиться с тобой, когда потеряешься, – такой вот особенный вечер после, когда действуют особенные правила и на душе становится так хорошо.

– Удача, найден что был ты, – произнес Кристер скрипучим голосом магистра Йоды.

Я засмеялся.

– Удача, что оказалось мороженое в морозилке, – добавил я.

Хотя самой большой удачей в этой вселенной было то, что он на самом деле существовал и лежал со мной рядом. Он, Кристер, мой старший брат.

Для меня он был немного как Йода из «Звездных войн».

Он обладал Силой. The Force.

Ссоры у нас, конечно, случались, но в основном по пустякам, и очень быстро заканчивались, потому что поссориться с Кристером было чертовски непросто. Обычно он просто стоял и наблюдал за тем, как я с криками разбрасываю вещи. Клей-карандаш, например, или пульт управления. Ему не было до этого дела. Кристер никогда не повышал на меня голос, никогда не дрался, а когда злился, то просто садился за свой письменный стол и занимался своими делами.

А когда я шел к нему просить прощения (после того, как меня обнимет и успокоит папа, и еще немного поругает за то, что заглушка от пульта разбилась), Кристер просто отвечал, что всё в порядке.

– Иди сюда, Кай, – говорил он. – Мне нужна твоя помощь.

Можно подумать, ему вообще могла понадобиться чья-либо помощь!

Ему-то, Кристеру, который был лучшим во всём.

Он лучше всех учился и лучше всех читал вслух субтитры, когда мы смотрели какое-нибудь кино.

Кристер часто забирал меня из школы, а иногда мы брали с собой и Найму.

Кристер лучше всех знал, какой нам нужен автобус, и всегда точно мог сказать, который час, даже не взглянув на свой телефон. Еще у него лучше всех получалось находить на свалке вещи, которые можно было использовать для нашего робота. В такие моменты лицо Кристера сияло, как только что проклюнувшийся подснежник. Подснежник в больших очках в черной оправе, с взлохмаченными рыжими волосами.

Наш робот должен был походить на С-3РО из «Звездных войн». Я бы, конечно, предпочел R2-D2, но идея была Кристера, так что и решал тоже он.

Лучшим изобретателем и лучшим конструктором был он, мой брат. А еще он лучше всех складывал бумажные самолетики. Однажды он сделал самолетик, который, вылетев из нашего окна, перелетел через дорогу и приземлился на балконе у Наймы. Кристер сказал, что это всего лишь удача, но раз так, он был еще и самым удачливым.

Вообще, была всего одна вещь, в которой Кристер не так уж сильно преуспел, – в том, чтобы быть как все.

Папа говорил, что это хорошая черта. Он объяснял нам, как важно быть самим собой. Объяснял, что для этого нужна смелость.

Кристер был смелым. Или просто не умел по-другому. Он просто был такой как есть.

Беда только в том, что это привело к неприятностям.

Как, например, с этим Сакке.

Часть 2

Сакке, вонючая крыса

Снежки

Стоял февраль, выпал свежий снег, и вся школа высыпала на улицу – классы перемешались и принялись играть в снежки у подножия холма. В общем, полный хаос.

Дежурный по имени Тони бегал туда-сюда, как полицейский, свистел в свой свисток и кричал.

На ярко-голубом небе сияло солнце.

Всё начиналось так хорошо, всем было весело, но беда уже была близко.

Мы с Наймой отошли в сторонку. Туда, к ограде и кустарнику. Это было наше с Кристером место. Оно было как будто немного отделено от остального школьного двора. Там, на холме, у ограды, можно было побыть в тишине.

Но не в тот раз. Еще не дойдя до большого дуба, мы увидели, как вскидываются чьи-то руки и по воздуху летят снежки. До нас донесся хохот, а потом крик. А голос, голос, который в ужасе кричал «хва-а-а-а-тит!» – этот голос я сразу узнал.

Это кричал Кристер.

Мы, конечно, побежали на крик и увидели его. Он лежал, засыпанный снегом, но