Подснежники и вонючие крысы - Оскар Крун

Оскар Крун

Подснежники и вонючие крысы

Серия «Лучшая новая книжка»

Published in agreement with Koja Agency

Oskar Kroon

Hanna Klinthage

VITSIPPOR OCH PISSRÅTTOR

Нарисовала Ханна Клинтхаге

Перевела Мария Николаева

© Oskar Kroon, 2023

© Hanna Klinthage, illustrations, 2023

Originally published by Rabén & Sjögren

© Мария Николаева, перевод, 2024

© Издание на русском языке, иллюстрации, оформление. ООО «Издательский дом «Самокат», 2024

* * *

Всё это так грустно. Безумие, холод и все эти ненужные вещи. Которые просто скидывали в кучу на свалке или заталкивали в синий контейнер.

Теперь, когда всё позади, я перебираю в памяти все события этой зимы. Само собой, вспоминаю и свалку, и холм позади нашей школы.

Я часто думаю о крысах. И о тех, обыкновенных, которые, попискивая, сновали туда-сюда среди негодных тостеров и кусков фанеры, и о других. О мерзких крысах, отравивших жизнь единственному человеку, который отважился быть самим собой.

Такие крысы, видимо, будут всегда. Наверное, люди никогда от них не избавятся.

Но бывают ведь и подснежники. Словно маленькие звездные системы, весной они возникают на склоне холма между свалкой и шоссе. И тогда в наших телах начинается какое-то бурление.

О звездных системах мне рассказал Кристер. Судя по всему, их существует великое множество.

А теперь я расскажу о нем. О Кристере, моем старшем брате.

Я расскажу о том, что случилось с нами этой ужасной зимой.

Часть 1

Кристер и я

Все на выход

– Ну что, вылезай, – велел водитель.

– Но… – заикнулся было я.

Этот дядька уставился на меня, барабаня пальцами по огромному рулю.

У дядьки была седая борода, а длинные волосы были собраны в хвост.

Двери распахнулись, и он кивком указал мне наружу, в холодную тьму.

Елки, фонари и уродливый серый снег – вот всё, что можно было там разглядеть. Велосипедная дорожка вела прямо во тьму и обрывалась в ней. Я никогда не нашел бы дорогу домой.

– Давай, – повторил водитель. – Выметайся уже. Мы не можем вечно тут торчать и вымораживать салон.

Можно подумать, это я открыл двери.

В животе у меня что-то закололо, холодно и зло. Я знал, что разревусь, стоит мне раскрыть рот, поэтому промолчал. Только несколько раз моргнул, а потом спустился по ступенькам вниз. В глушь и неизвестность.

Стояли февральские морозы, и слезы на моих щеках превращались в колючие жемчужинки. Казалось, я погибну в этом лесу. Замерзну ночью насмерть, а поутру меня обнаружит какой-нибудь одинокий бегун.

– Смотри там, не зазевайся, – сказал мне папа, когда я садился в автобус. – Я потом приеду и заберу тебя, договорились?

– Договорились, – согласился я.

Мы обнялись, и тогда папа добавил, что я очень крутой, раз не побоялся сам поехать на тренировку по гандболу, и от его слов по телу разлилось такое тепло.

А теперь мне было так холодно, что меня всего трясло.

Как и подозревал папа, по дороге я глубоко задумался, и тут автобус вдруг затормозил и остановился, водитель стал ворчать про конечную остановку для всех пассажиров, а я огляделся и понял, что все пассажиры – это я один.

– Все на выход, – проревел водитель в микрофон, так что в пустом автобусе запрыгало эхо.

Я устроился под навесом автобусной остановки, но там тоже было страшно холодно.

– Папа! – громко позвал я, но вокруг было безлюдно, и никто не мог меня услышать.

– Кристер, – проговорил я, потому что даже имя брата каким-то образом придавало мне храбрости.

Словно Кристер мог прилететь, как какой-нибудь супергерой, и спасти своего братишку. Так я всегда о нем думал.

Вот только Кристер не умел летать. Кристер не был супергероем.

Потом я вспомнил про Найму, мою лучшую подругу. Я представил себе, как она станет без меня тосковать и сколько прекрасных слов скажет обо мне на моих похоронах. Это должны быть скромные похороны, для самых близких. Кристер, папа и Найма. Ну и Зузу, само собой. Зузу со свалки, где мы вечно торчим. Я подумал, что Зузу мог бы что-нибудь спеть. Думаю, подошла бы песня «Покажи мне дорогу домой». Папа часто нам включал ее дома, на кухне…

Внезапно я услышал хорошо знакомый шипящий звук. Так открываются двери автобуса.

Потом раздался чей-то голос. И заурчал мотор.

Я поднял голову и увидел ту самую седую бороду. Но теперь к ней прилагалась еще и пара добрых глаз.

– Эй, ты там, полезай уже внутрь!

Я не знал, что и сказать.

– Я отвезу тебя, – сообщил водитель. Подозреваю, что в тот момент под усами он прятал улыбку.

– Не нужно, – прошептал я в ответ.

На самом деле я не знаю, почему так сказал, просто вырвалось. Я всё же немного его побаивался.

– Давай, запрыгивай, парень, – повторил водитель. – Ну же.

В конце концов, с оледеневшими ладонями и льдинками слез на щеках я оказался там, в автобусе, у самой кабины, а Борода принялся просить у меня прощения.

– Извини, – сказал он. – Меня чертовски замучила совесть. Нельзя вот так взять и выкинуть человека на улицу.

– И правда, нельзя, – шмыгая носом, буркнул я.

– Да еще и на конечной, – продолжал он.

– В такой глуши, – подтвердил я.

Борода рассмеялся так, что внутри у него что-то забулькало.

– Нет, так только дураки поступают!

– И гангстеры, – добавил я.

Водитель опять зашелся своим булькающим смехом.

– Я просто хотел поскорее вернуться домой, – сказал он.

– Я тоже, – ответил я. – Я почти всегда хочу домой.

Потом Борода спросил, как меня зовут, и когда я ответил, что меня зовут Кай, сказал: «Красивое имя». О его собственном имени, Перси, я не сказал ничего. Я прислонился головой к стеклу и принялся смотреть на проносящийся за окном мир. Словно раньше я никогда и не задумывался о том, какой он большой – мир.

Так много домов, площадей, и все эти площади выглядят примерно одинаково – отличаются только названия пиццерий на вывесках.

Я просто сидел и глазел. Ощущал себя таким маленьким и в то же время очень большим.

Я видел за окном высокие дома и светящиеся окна.

Видел парки, площади и мосты.

Повсюду жили люди!