Между Мирами - Андрей Валерьевич Степанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В одном из коридоров, наиболее длинных, как мне показалось, шла вереница портретов. На ближайшем был изображен сидящим на кресле темноволосый мужчина с грустным взглядом, который как будто смотрел на тебя и думал: «Зачем мне все это надо?». Рядом расположился портрет женщины с медной рыжиной в волосах. В ней угадывались черты Ани.
Еще до того, как я взглянул на подписи, я догадался, что это – ее родители, ныне властвующие император и его супруга. Я прошел дальше, к следующей картине. Там в мундире стоял, засунув ладонь между пуговиц, рослый и широкоплечий, с гордым и властным лицом – явно предыдущий правитель. Он, как и его младший сын Сергей, был очень похожи на Александра Третьего.
В сравнении со своим предком, нынешний император даже внешне казался слабым, если не сказать, болезненным. Но раз об этом никто ни разу не упомянул – что ж, значит такая конституция у человека. Главное, за языком следить.
– Многие говорят, что отец совсем не как мой дедушка, – шепнула Аня, встав рядом. – А я не верю. Он такой же и даже лучше. И совсем не жестокий.
– Разве правитель не должен быть иногда жестоким?
– Совсем необязательно, если к этому не располагает ситуация.
– Вот видишь, все зависит не от человека. А от ситуации, – я позволил ей взять меня под руку, и мы неспешно пошли дальше по коридору, углубляясь в историю. Вскоре показались уже более знакомые лица. – Еще хуже, когда ты веришь людям, которые действуют в собственных интересах. К сожалению, наша история знает множество таких примеров. Я надеюсь, мы сможем избежать этого здесь. Долго нам еще идти?
– Сейчас должно быть собрание Малого Совета и папа наверняка там. Еще прямо и потом налево по коридору.
– Хорошо бы нам удалось поговорить с ним наедине. Нам с тобой. Без лишних глаз.
– Ой, вряд ли это получится.
– Почему еще? – удивился я, но тут мы свернули за угол и нам навстречу тут же шагнул молодой парень в прямоугольных очках, с аккуратно зачесанными волосами и одетый в темно-зеленую форму:
– Извольте не шуметь! – сказал он громким шепотом и поднял палец. – Доложить о вас, Анна Алексеевна?
– Да, пожалуйста. О нас обоих.
– Одну минуту, – парень характерно постучал в дверь и вошел.
– Он что, всегда здесь стоит? – я проводил его взглядом, успев заметить несколько человек за большим овальным столом прежде, чем закрылась дверь.
– Только когда идет совещание. Оно длится не больше полутора часов и, к тому же, у него есть, где посидеть, – Аня указала на небольшой пуф. – Для тебя это может необычно выглядит, что у нас есть такие люди, но…
– Дело не в людях, а в организации процесса, – начал спорить я, но тут появился Трубецкой, и я сразу же переключился на него: – Павел Романыч, здрасьте!
– День добрый, – он пожал руку и тепло улыбнулся Ане. – И вам тоже, Анна Алексеевна. Я подумал, что лучше мы втроем займем его императорское величество, чем сам Алексей Николаевич решит собрать все семейство.
– А я хотел спросить…
– Не сейчас, – не разжимая губ ответил мне шпион и заложил руки за спину. Я только успел увидеть толстую папку.
Дверь кабинета открылась, и люди начали покидать его. Деловитые и серьезные, с лицами скорее скорбными. Но, завидев Аню, многие менялись, словно становились теплее, однако, поздоровавшись, проходили мимо.
– На заседаниях всегда так? Почему они все такие мрачные?
– Не всегда, – тихо ответила мне Аня. – Наверно, просто сложная работа была.
– Алексей Николаевич готов вас принять, – юноша встал рядом с дверью и заметил Трубецкого: – простите, о вас не докладывал.
– И не нужно, – тут же успокоил его шпион. – Я с ними.
С трудом заставив себя идти, я пропустил Аню вперед, а затем вошел сам, глядя по сторонам. Ожидая всего, что угодно, как только за нами захлопнется дверь.
Глава 24. Дела семейные
Всего лишь на пару секунд повисла тишина – как раз на то время, когда мы с Павлом вставали по обе стороны от Ани. Я осматривал все вокруг, стараясь не замечать главного, хотя любопытство пересиливало страх перед ее отцом, и я все же остановился.
– Анюта? – массивное кресло со скрипом сдвинулось назад, а мужчина, с небольшими залысинами впереди, но все такими же добротными усами, вскочил и бросился вперед, к нам.
Он был почти одного роста с дочерью, а единственное сходство с портретом в коридоре – грустные глаза. Император крепко обнял Аню, потом посмотрел на Павла и потряс ему руку:
– Спасибо вам, Павел Романович, что смогли доставить ее сюда. Я знал, что могу быть в вас уверен и… что такое? – он вдруг замолчал и посмотрел на меня.
Я заметил, что Трубецкой одним пальцем показывает в мою сторону. Император недоверчиво всматривался в мое лицо, как будто пытался узнать меня, но безуспешно. Потом нехотя отпустил руку шпиона и сделал два шага в мою сторону:
– Вы? – спросил он негромко, но его недоверие выразилось еще ярче.
– Я, – должно быть, император просто сделал паузу, а я влез со своим ответом, потому что он сперва моргнул, потом выразительно изогнул брови и вновь повернулся к шпиону:
– Как это понимать?
– Спрашивайте конкретнее, ваше величество, – молодцевато ответил Трубецкой, как заправский солдат.
– Почему человек, которого вынесли вусмерть пьяным с бала, стоит сейчас передо мной?
– Маскировка, ваше величество! – гаркнул Трубецкой.
– Тогда или сейчас? – Алексей Николаевич водил головой из стороны в сторону, не зная, сердито смотреть на меня или на Павла, или и на него сердиться тоже.
– Тогда, разумеется, – не удержался от смешка шпион. – Позволите за стол?
– Позволяю.
Император все еще хмурил брови и недоверчиво посматривал на меня, но все же вид дочери рядом со мной добавлял ему какого-то тепла. Хоть всего лишь каплю. До момента, пока мы не сели за стол, Аня не вымолвила ни слова. Я тоже опасался говорить много и потому готов был в любой момент пнуть под столом Павла, чтобы тот пришел мне на помощь.
Я переглянулся с принцессой, одними глазами показывая: скажи что-нибудь отцу. Та пожала плечами и кашлянула, привлекая внимание властителя:
– Па, я понимаю, что мы отвлекли тебя от важных дел, но дело важное.
– Важное? Важное дело?! – взревел Алексей Николаевич, и мое мнение о его персоне начало резко меняться с каждым сказанным словом. – Ты регулярно пропадаешь. Не посещаешь занятия. Когда ты была во дворце в последний раз… – он гневно посмотрел на меня, сжал губы и почти прошипел: – сама знаешь, что произошло в последний раз! И что теперь – ты заявляешься в разгар собрания! И с кем, позволь тебя спросить??
– Я прекрасно знаю, с кем я пришла к тебе, папа! – жестко
