Между Мирами - Андрей Валерьевич Степанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У меня есть кое-какие вопросы по поводу моего поместья.
– Юридически это скорее имение – есть некоторые тонкости, которые вам следовало бы знать.
– А в чем разница? – тут же подхватил я, готовый узнать побольше о своем участке земли, размером с небольшой городок.
– Так, мелкие формальности. Скажем, если вы захотите написать завещание, то поместье нельзя дробить, а вот имение – можно. К тому же, насколько я знаю, площадь вашего земельного участка позволяет это сделать не единожды.
– Я пока не планирую умирать, – произнес я.
– Никто не планирует. А судя по слухам, что в деревне ходят… вы правда сами решили отправиться за гробокопателями? – как бы между делом спросил он.
– Я полагал, Виктория вам все рассказала.
– Она сообщила мне исключительно то, что я должен стать вашим управляющим. За умеренную плату.
– Сперва уточните, сколько это для вас? Какова сумма?
Он назвал число, кратное трем зарплатам хорошего рабочего. Меня это вполне устраивало, потому что я предполагал что-то около тысячи рублей – ведь это же хороший управляющий!
– Полагаю, что вы не из болтливых?
– Нет.
– И не пьете?
– Тоже нет. На Рождество и на именины племянницы позволяю немного.
Я всмотрелся. Евграфыч честными глазами уставился на меня в ответ. Стало немного неловко, и я кивнул.
– Вижу, что вы очень хорошо разбираетесь в юридических тонкостях.
– Более-менее, – тут же вставил он. – Иногда не знаю последних новшеств, но это случается крайне редко.
– Хорошо, – у меня отлегло – неужели мне и правда подобрали нормального человека в услужение? – Тогда уточню: что я могу делать со своей землей?
– Все, что угодно, – управляющий пожал плечами и пытливо уставился на меня. – Все зависит от того, что именно вы хотите сделать?
– Я бы хотел получать некий доход от своего имения – если так будет более правильно его называть.
– С двух с лишком тысяч десятин можно получить немало, даже если ничего не продавать. Лучше всего будет, если город постепенно начнет разрастаться в сторону западную – в вашу, то есть. Тогда стоимость земли вырастет многократно. Разумеется, это произойдет не сегодня и не завтра. Но в течение десяти лет, я вам гарантирую, городские власти будут посматривать в эту сторону.
– Вы меня успокоили, – фыркнул я. – Надеюсь, что доживу до этого момента. А в течение десяти ближайших лет что можно сделать, чтобы не испортить землю, но и не остаться без денег? Я боюсь, что мои траты будут слишком высокими в ближайшие месяцы.
– Если важны именно эти критерии, я могу подумать, что можно сделать. Есть несколько вариантов. Или, может, еще что-то важно?
– Не шумно и не грязно, что может быть важнее? – рассмеялся я. – Если вдруг соседи что-то продают – можно и у них перекупить, чтобы свои земли не портить.
– Вы, часом, к политике отношения не имеете? – спросил вдруг Евграфыч. – вам там самое место было бы. С такими запросами вы бы там преуспели.
– Смотрите, как бы я не принял ваш совет близко к сердцу. Тогда мои просьбы будут и вовсе странными.
– Я всяких просьб на своем веку повидал достаточно. Лишь бы человек был не говно, уж извините за прямоту.
– Постараюсь не разочаровать. И, знаете, если все получится с доходом, тогда позже можно будет и новым домом заняться.
– Хорошо, что все по очереди, – удовлетворенно кивнул Евграфыч. – Обычно молодежь хочет всего и сразу. И неважно, что деньги не позволяют – но это не ваш случай, похоже. Ломают старое, не успев построить нового, – он покачал головой. – Я думаю, мы с вами, господин барон, найдем общий язык.
– Это радует. Вам уже предоставили место для проживания?
– В Любце свободный домик был. Мне его предоставил староста.
– Но мне он даже ничего не сказал, я был у него недавно.
– Его память подводит – возраст, как-никак. Да и расстроенный он какой-то был.
Я посмотрел на Евграфыча и понял, что не могу однозначно определить его возраст. Что-то в диапазоне сорок-шестьдесят. Но для шестидесяти он был слишком живчик, а для сорока странными были фразы про «молодежь». Поэтому я решил не вдаваться в такие подробности.
– Последний вопрос и я вас отпущу: на моей земле четыре деревни. Это буквально мои деревни или тут тоже есть некоторые юридические тонкости?
– Вы земельный план смотрели? – спросил меня Евграфыч. – Если ваш кусок земли отмечен цельным контуром без вкраплений – то земля, на которой стоят деревни, тоже ваша. То есть, здесь вы выступаете арендатором и можете самостоятельно менять налоговые ставки для всех проживающих. Отдельные документы есть где-то у вас в банке или дома, а копии есть у деревенских старост. Если ваш вопрос по-прежнему касается доходов, то жители передают вам земельный налог и плату за пользование некоторыми коммуникациями.
– Давайте это оставим на потом, когда я переварю все, что вы мне сказали, – поспешил ответить я, пока управляющий не влез в еще более глубокие дебри.
Евграфыч слегка склонил голову, потом вытащил из внутреннего кармана смятую бумагу, в которой я узнал утреннюю доверенность.
– Вот, вы тут составляли документ, но он на предъявителя. Безопаснее будет связать его со мной. Никто другой не воспользуется, и вам спокойнее будет.
Я еще раз пробежался глазами по бумаге. Действительно, та самая доверенность. И охотно вписал имя нового управляющего. Тот также просмотрел документ и убрал его.
– Полагаю, что в ближайшие дни я вам не понадоблюсь. Извольте откланяться, – я протянул ему руку и он нехотя пожал ее. – Не будьте слишком доверчивы. Между людьми разного уровня всегда были и будут границы. Если станете переходить их слишком часто, кто-то может заподозрить неладное. Просто совет.
– Прислушаюсь, – кивнул я.
Евграфыч отправился в Любец, а я смотрел ему вслед: кажется, теперь имение окажется в надежных руках.
Глава 21. Удачный план
Дела налаживались. На следующий день никто не ломился ко мне в дом, чтобы обвинить меня в преступлении, не тыкал в труп барона и не судил меня на месте. Это радовало, хотя не отменяло неприятных ожиданий – Виктория и ее подручные так и не нашли ничего.
В равной степени вероятности могло оказаться, что труп барона уже заспиртован и ждет момента, чтобы предстать доказательством моего преступного умысла. Или же он попросту покрылся илом и песком на дне Клязьмы.
Но работу свою водолазы еще не закончили, второй день прочесывая дно реки. Посторонние им не попадались – значит, тело кроме них, не искал больше никто.
С Аней все стало гораздо проще. Проблемы ее «хорошего воспитания» исчезли, и я наконец-то перебрался в жилые комнаты из гостиной. А поскольку Евграфыч в доме не появлялся, нам никто не мешал наслаждаться компанией друг друга.
Территорию
