Между Мирами - Андрей Валерьевич Степанов

– Почему? Мои клиенты жаждут прочесть сегодняшний номер. Но из-за удаленности района… – тут он меня перебил:

– На сегодня типография уже занята, заметку перепечатают еще и в завтрашнем номере. Можем дать вам две тысячи завтрашних номеров!

– А сегодня никак совсем?

– Совсем! – воскликнул мужчина. – Печатаем экстренно еще пятьдесят тысяч номеров! И с вечера начинаем уже завтрашний, так что… вы слушаете? Алло!

Я уже убрал трубку от уха и довольный смотрел на сидящих за столом. Выключил телефон и вернулся назад.

– Как я и говорил – у них сейчас огромный спрос, так что идея сработала. Печатают тираж, кратно превышающий стандартный.

– Так ты считаешь, что это лучший результат?

– Конечно! – воскликнул я. – К вечеру столица тоже узнает о появлении Ани, завтрашние газеты уже выйдут с какой-нибудь аналитикой и предположениями. Но любая заметка передаст суть верно – с принцессой все в порядке. В остальное – пища для размышления. Вечерние новости на радио, столичные газеты завтра – все будут трещать об этой ситуации. Это же из ряда вон?

– Я не каждый день появляюсь на публике в компании молодых людей, если ты об этом, – Аня улыбнулась и посмотрела на Викторию.

– Сдаюсь. Действительно, это потенциально, я подчеркну – потенциально лучший результат, который мы могли получить. Мы стремились не вас показать миру, а только указать на то, что с принцессой все в порядке и укрепить позиции вашего отца.

– Думаю, это удалось. Главное, чтобы дальше все прошло без проблем.

– Если ты о проблеме вчерашней, то, – Виктория сделала несколько едва заметных жестов, уточняя, можно ли говорить об этом при Ане. И когда убедилась, что можно, продолжила, практически без заминок: – мои люди не нашли ничего. Ни лодки, ни тел, ни следов. А вытащить лодку на берег, не оставив никаких следов невозможно. Как и замаскировать их. Всегда что-то остается.

– И что это значит? Может, они плыли в другую сторону?

– Ты по своей неопытности мог и не заметить, что течение здесь не самое спокойное. Плыть на веслах против течения – самоубийство. Потом не хватит сил даже к берегу выгрести. Нет, они точно плыли в сторону города. Есть вероятность, что не доплыли. Мы и дальше займемся поисками, но теперь уже с водолазами. Это небыстро. Иначе привлечем ненужное внимание.

– Это я уже понял. Хорошо, если они действительно найдутся на дне реки.

– Или не найдутся вообще, что нас тоже устроит. Ты уже ходил к старосте?

– К старосте? А-а, собаки… забыл! Схожу. Деньги же остались?

– Остались. Пока что все твои траты вышли тысяч в пятнадцать всего-навсего.

– А что с моим возвращением домой? Я думаю, что родители должны меня увидеть, – подала голос Аня. – Иначе странно получается, что мы показываемся везде, тогда как во дворце никто не знает, что происходит. Когда мы сможем туда попасть?

– Во Владимир попадете послезавтра, если все будет хорошо и предсказания Максима сбудутся. Думаю, дольше нет смысла тянуть. Это устроит?

Аня кивнула, но мне стало немного боязно от фразы Виктории:

– А жених готов к знакомству с родителями?

Глава 20. В надежных руках

Мой испуганный вид свели в шутку. Как раз в ту самую, которая содержит долю правды. Только вот правды здесь было с избытком.

Я получил то, чего хотел. Но знакомиться с родителями Ани не горел желанием. Ведь это означало, что мне надо более-менее знать придворный этикет, все эти бесконечные варианты обращения к разным персонам при дворе.

Быть может, мои представления об императорском дворе были совершенно стереотипными, и на самом деле бояться нечего. Глядишь, меня еще с теплом встретят – как же, спас дочурку из лап злых докторов, оппозиции и шпионов. Но на это я вообще никак не рассчитывал.

– Макси-им, – Виктория помахала ладонью у меня перед лицом. – Давай уже приходи в себя. Как будто ты никогда не хотел познакомиться с императором лично.

– С императором – да. Но когда он одновременно еще и отец твоей девушки, это как-то немного… страшно, – я наконец-то подобрал слово.

Они обе засмеялись, смутив меня этим еще больше.

– Обещаю тебе, папа не страшный, – сквозь смех проговорила Аня. – Но, если что, я буду его держать, чтобы ты успел убежать.

– Не собираюсь я никуда убегать, – я решил присоединиться к шутке, чем обижаться на нее.

– Вот и славно. Деньги в сумке, все сразу не трать.

– Еще найду, не переживайте, – я вспомнил про Дитера и остатки моих миллионов.

– Если вдруг потребуется помощь – тревожная кнопка у тебя с собой.

– Да-да.

Я выпроводил Викторию – она отправилась проверять посты и заниматься работой «на местах». Плоды трудов Павла Трубецкого для меня по-прежнему оставались скрытыми – вероятно, его работа в столице отнимала слишком много сил и времени.

В сумке я нашел пристойные «мелкие» купюры – никаких пятитысячных. Взял несколько и, предупредив Аню, отправился к деревенскому старосте. Дома я его не нашел и супруга отправила меня в сторону реки – какие-то у него там были дела.

Возле пристани он что-то объяснял местным мужикам, но, завидев меня, тут же махнул на них рукой и отошел в сторону. Мне же пришлось сдержаться, чтобы не сделать виноватый вид, пока я рассказывал ему о потере собак.

Новость старика расстроила – он явно был к ним очень привязан. Но с его лица не сходило изумление, что я лично пришел к нему с извинениями. В конце концов он не выдержал:

– Да шут с ними, с собаками. Нету их уже, не вернешь. Вы, господин барон, расскажите, – он осмотрелся по сторонам и наклонился ко мне: – вы поймали гробокопателей али нет?

– Поймали.

– Судить будут? – в глазах старика зажегся огонек.

– Нет. Мы их того… – перед глазами явно нарисовалось последствие попадания крупнокалиберного снаряда в голову.

– На тот свет? Туда им и дорога!

Старика это обрадовало настолько, что тот и думать забыл о своих собаках. Я же настаивал на том, что они погибли по моей вине и пытался всучить ему деньги.

– Оставьте-оставьте, – отнекивался староста. – Дело-то благое было.

– Обидеть меня хотите? – вспылил я, припомнив, что скандал при желании можно сделать на пустом месте. Старик сделал большие глаза и притих. После этого мы быстро сошлись в цене, я еще раз извинился перед ним и спешно покинул деревню.

Зато, когда я возвращался в коттедж, прямо перед дверью меня нагнала Виктория, которая, очевидно во избежание недопониманий, решила мне лично представить настоящего управляющего. После этого я смог перестать именовать ее мадам-управляющей и сменить ее титул на «шпионку».

– Евграфыч, – коротко представила она человека, немного смахивавшего на Суворова: тот же острый взгляд, вытянутое лицо, волосы, зачесанные назад и небольшой рост.

– Может быть, у него имя тоже есть?

– Станислав, – прокуренным донельзя голосом просипел Евграфыч и я понял, что по отчеству будет проще – слогов не так много.

– Он знает то, что ему