Вавилонская башня - Антония Сьюзен Байетт

Мейсона, автора книги „Балабонская башня: Басня для детей нашего времени“. Издательство подало апелляцию по одиннадцати основаниям. Суд отклонил большинство из них, но согласился с тем, что судья первой инстанции выказал пренебрежение к свидетелям-экспертам и не дал присяжным достаточных указаний касательно роли литературных достоинств произведения. „Предоставил им барахтаться как смогут“, – заметил один из судей апелляционной инстанции».

На газетных фотографиях Жако пьет шампанское с адвокатами. Джудовы фото все старые, новых не нашлось. Дэниел приносит газеты Джуду, по-прежнему занимающему его постель. Тот немного отъелся, к тому же Джинни снабдила его новой пижамой. Он садится и с непроницаемым лицом долго изучает статьи.

– Ну вот, все уладилось, – говорит Дэниел. – Можешь вставать, скоро будешь богат и знаменит.

– Не нужно мне ни того ни другого. Они меня до костей обгрызли. Ничего не нужно…

– Но теперь-то тебя оправдали!

– Одни осудили, другие оправдали. Говорили, говорили, разбирали меня, препарировали – мерзость!

– Ну, так или иначе, а пора тебе, друг мой, на выход.

– А куда я пойду? Вам бы следовало об этом подумать, прежде чем тащить меня сюда.

– Я-то как раз подумал. Я сказал тогда: оставайся, пока не полегчает. Тебе явно полегчало.

– Не уверен…

– Ничего, обтерпишься. Вставай-ка! Пойдем в паб, проставишься.

– Может быть. Я подумаю…

Трое друзей смотрели на груду костей: белых, недавно обглоданных черепов, ребер, лодыжек и запястий c приставшими тут и там лоскутками вареного мяса.

– Это кребы, – произнес Самсон Ориген. – Налетели, пировали, потом ушли.

– Ничего не трогайте, – отвечал Грим. – Если они вернутся, то поймут, что кто-то выжил.

– Пойдемте прочь, – сказал Турдус Кантор.

Где-то в лесу завыл зверь, в жарком голубом небе кружила большая птица. Три старика двинулись прочь, порой оглядываясь туда, где у подножия Башни мрачно высилась груда костей. Но вот уже глаз не мог различить, из чего она сложена, и стало казаться, что это свалены белые камни, поросшие кое-где мхом, а вокруг поблескивают бледные ракушки да галька. Трое все шли и шли. И если их не догнали кребы, то идут и поныне.

Благодарности

Улитки, устаревшие законы, этнометодология – когда я работала над этой книгой, меня занимало множество вещей, и я благодарна всем, кто подзадоривал и утолял мое любопытство. За подсказки в делах научных благодарю Стива Джонса, Стивена Роуза, Арнольда Файнстина, Фрэн Эшкрофт и Лоуренса Радзави. За юридические разъяснения – Ричарда дю Канна, Эндрю Пью, Стива Аглоу, Артура Дэвидсона, Радзи Мирескандари, Саймона Голдберга и Мэрион Бойарс. Лори Тейлор ввела меня в основы этнометодологии. Кармен Кэллил, Мартин Эшер, Стив Фаунтен, Джон Форрестер и Лиза Аппиньянези помогли глубже понять идеи и моды шестидесятых годов, а Джон Сазерленд – историю судебных процессов по делам о непристойных изданиях. Клодин Вассас и Даниэль Фабр открыли мне кладезь народных преданий о птицах и улитках. Отдельное спасибо Клодин за миф о птице зиз. Игнес Содре, Майкла Уортона, Жана-Луи и Анн Шевалье, моего мужа Питера Даффи, Дженни Аглоу и Джонатана Бёрнема благодарю за дар беседы. Рэндольф Квёрк и его коллеги из комиссии Джона Кингмана поделились идеями о языке. Указатели к «Деве в саду» и «Живой вещи», составленные Хейзел Белл, хоть и не задумывались как подспорье для автора, много послужили мне именно в этом качестве. Я глубоко благодарна всем моим студентам на литературных курсах в Кенсингтоне и Мэрилебоне. Джонатан Баркер был мне незаменимым советчиком по части чтения. Дэвид Ройл говорил со мной об искусстве шестидесятых и одалживал книги девяностых. Хелена Калетта и Джон Саумарез-Смит оказались не столько книготорговцами, сколько проводниками в моих книжных поисках. Перечислю здесь особенно пригодившиеся мне работы:

Jeff Nuttall Bomb Culture, Robert Hewison Too Much, Richard Neville Playpower, Bernice Martin A Sociology of Contemporary Cultural Change, James Britton Language and Learning.

Благодаря статье Брайана Кларка «О причинах биологического разнообразия» я обратила внимание на слова сэра Томаса Брауна о человеческих лицах, алфавитах и разнообразии того и другого. К авторам, чьи идеи изменили мое мировоззрение в шестидесятых и остаются актуальны для меня и поныне, относятся Айрис Мердок, Дорис Лессинг и Джордж Стайнер. Я ненадолго позаимствовала персонажа одной из книг Мердок шестидесятых годов. Спасибо Хамфри Стоуну за оформление текста и виньетки с улитками. Особое спасибо Элизабет Аллен за юридические и архивные исследования на тему непристойных публикаций, убийств на пустошах, разводов. Я благодарна Джилл Марсден, которая работала над рукописью этой книги и все держала в порядке. Я, как и всегда, не знаю, что бы я делала без Лондонской библиотеки.

Любые ошибки в этой книге исключительно на моей совести.