Рифейские горы - Александра Турлякова

У Даймара было три взрослых сына от первой жены, ещё два сына близнеца-подростка и четверо дочек от наложниц и рабынь. Невестки, зятья, внуки — Айвар прямо растерялся при виде такого числа народа. Сам он за месяц жизни с Айгаматом успел отвыкнуть от шума голосов, от незнакомых лиц. Сидел на скамье в углу, там, куда указал ему Дайгас, с настороженным любопытством озирался, чувствуя, что и его рассматривают тоже.

Огромный зал, дощатый пол, в центре длинная очажная яма, обложенная выбелен-ным камнем. В такой очаг запросто можно было бы уложить бревно в три человече-ских роста.

Столы стояли полукругом, так же, как и в трапезном зале у аэлов. С одной сторо-ны рассаживались дружинники со своим сайгаром, с царевичем Дайвисом, с другой — семья Даймара; сам же царь и самые уважаемые из приглашённых к столу гостей располагались в центре, за самым высоким столом.

Айвар со своего места почти всех мог видеть, узнал несколько знакомых лиц: ца-ревича Дайрила и того арана, что сопровождал его в походе, это был родной брат царя, Дайнур, но Айвар не знал ни имени его, ни того, кем тот приходится царю.

А рабыни под присмотром хозяйки — рано постаревшей, но ещё статной женщины — разносили по столам дымящиеся аппетитным паром миски. Каждый из сидевших по скамьям получил одинаковую порцию горячего мясного бульона, приправленного луком и душистыми кореньями, а ещё в бульоне, наваристом и необычайно вкусном, попадались кусочки теста, так называемые клёцки.

К жидкой еде подали на досках большими кусками отваренное мясо, на широких плоских тарелках — варёную целиком рыбу, а в маленьких чашках — вымоченную клюкву и чернику.

Раньше всех насытились женщины и молодёжь, за порядком опустевшим столом остались только мужчины, из тех, кто ещё не спешил укладываться спать.

Айвар тоже был непротив уйти, но кузнец и царевич Дайгас продолжал сидеть, лишая возможности убраться незамеченным. Он чувствовал себя чужим среди этих людей. А араны пили ячменное пиво, вели чисто мужские разговоры. Пропуская эти ничего не значащие для него реплики мимо ушей, Айвар медленным взглядом ещё раз осмотрелся.

Шкуры снежных барсов, медведей и волков по стенам, выделанные так искусно, что сохранены были объёмные головы и лапы. Инкрустированные прозрачными камнями глаза, и белые, смертельной остроты зубы. На вбитых гвоздях — оружие: мечи, щиты, секиры. Всё боевое, в отличном состоянии, и принадлежит кому-то.

Сам же Айвар вынужден каждый раз просить нож у Айгамата, чтоб хотя бы по-бриться. Да, он чувствует своё место здесь, среди этих людей, поэтому не может отделаться от настороженности, от скованности. Поэтому ему так не терпится поки-нуть этот стол, этот дом, этих людей.

Царь аранов за весь вечер ни разу не глянул в его сторону. Он занят. У него какие-то свои дела с гостем. Гость за столом Даймара сразу, ещё при первом взгляде пока-завшийся чем-то знакомым, вызывал непонятное чувство опасности. Хотя нет в его облике ничего такого, что могло бы угрожать тебе.

Немолодой мужчина, уже, должно быть, на шестом десятке, но не грузный: — на-против! — узкие плечи, быстрые движения, лицо с тонкими чертами, высокий лоб, совершенно седые волосы, зачесанные назад, и в них золотой обруч с драгоценным камнем. От обруча вдоль висков до самой нижней челюсти золотые подвески.

Не знакомый Айвару аран говорил о чём-то с царём, сидел, придерживая пальцами тяжёлую глиняную кружку с пивом. Красный камень в перстне поблёскивал при свете факелов, привлекая к себе внимание. Айвар, завороженный его блеском, еле справился с наваждением, моргнул несколько раз с усилием, отвёл взгляд — и тут встретился с глазами незнакомца. Какое-то время они смотрели друг на друга, не мигая; аран — с усмешкой, внимательно, чуть сузив тёмно-серые глаза; Айвар — с настороженным любопытством и с опаской. Он и глаза отвёл первым, и аж выдохнул с облегчением.

Мать Милосердная, у этого человека сила змеи, он зачаровывает своим взглядом. А ещё он смотрел так, будто узнал, но Айвар-то точно помнил, что ни разу не видел этого арана. Странное дело, а в первую минуту он ведь показался знакомым.

— Эй, Дайгас, ты завёл себе дружка из ми-аранов? — Молодой аран, задиристо улы-баясь, задал свой вопрос так громко, что его расслышали все, кто был в зале. — Я всегда говорил: тебе сподручнее ворочать молотом, чем острым мечом. Ты и друзей себе выбираешь не среди воинов и мужчин, а всё из рабов и сопливых мальчишек.

Дайгас даже рта не успел открыть, не сразу нашёлся, что сказать царевичу Дайви-су в ответ, чтоб перевести всё в шутку. Айвар ответил сам, причём на весьма при-личном аранском:

— Труд кузнеца — дело не зазорное! А если кто-то считает меня недостаточно взрослым, пусть спросит царевича Дайрила, — Айвар бросил взгляд в сторону младше-го из сыновей. Видел, как тот покраснел от возмущения, а аран-задира вскочил, хватая нож со стола.

— Сядь, Дайвис! — приказал вдруг царь неожиданно для всех, и молодой воин под-чинился с явной неохотой. — Если твой брат сажает за одни стол с собой этого ми-арана, значит, на то есть причина. Уважай решение старшего по крови.

Айвар, не дожидаясь продолжения, покинул стол тут же, поклонившись всем си-дящим, поблагодарил по-арански:

— Лёгкой тропы и удачной охоты хозяину дома! — Вышел вон, всё так же держа рас-крытую ладонь на груди: благодарил от чистого сердца.

Дайгас догнал его уже на улице, Айвар слышал торопливые шаги за спиной, но не обернулся. Кузнец поравнялся с ним, и до самых ворот они дошли бок о бок в пол-ном молчании, только ручка от ведра в руке Айвара тоненько поскрипывала при каждом шаге.

— Завтра с утра будем ковать лошадей. Приходи, — предложил Дайгас. Они стояли ждали, пока дозорный из дружинников открывал засов на калитке. — Сам понимаешь, толковых людей не хватает вечно.

Айвар плечами повёл непонятным движением: то ли придёт обязательно, то ли ещё подумает. Ответил:

— Как сын царя, ты мог бы просто приказать…

Дайгас рассмеялся, чуть качнулся вперёд, хотя и не выглядел захмелевшим от вы-питого пива.

— Мой брат Дайвис из тех, кого демоны раздоров любят тянуть за язык, но ты-то придёшь ко мне, не к нему… Тут охота в горах намечается. Ниже по склонам уже трава пошла, бараны спускаются пастись на наши пастбища. Добыча знатная будет. Вот перекуём лошадок…

— Ладно, — Айвар согласился. Ему не хотелось портить отношения с этим человеком в первый же день знакомства. Да и работать в кузнице с ним понравилось.

— Ну, приходи тогда. Как сможешь, так и приходи.

Айвар пошёл по узкой тропинке, издалека слыша, как лязгает железо засова.