Саламандра - Полевка

ко всему его пнули в зад для придания ему ускорения. Товарищи сразу же с ревом бросились на его защиту, но у монахов в руках появились короткие и тяжелые дубинки. Они стремительно отбили атаку голых охранников, кроме этого, для наглядности монахи разбили пару носов крупным мужчинам, при этом, казалось, они сами даже не запыхались и не побеспокоили темень своих капюшонов, которые так удачно скрывали их лица.

— Мы нашли несколько пустых комнат, — невозмутимо сказал один из монахов, — и, кроме того, эти господа решили уступить нам свою комнату.

— Прекрасно, — Тургул хищно улыбнулся побледневшему хозяину и показательно размял кулаки, — мы займем пару пустых комнат.

— Это хозяин донес на нас городской страже, — Бэл осторожно сел за стол, — приходили стражники и требовали наши вольные. Нам пришлось отдать им наше золото, лишь бы они ушли. Но, насколько я понимаю, завтра придут другие стражники, и все опять повторится.

— Завтра утром мы будем на дороге домой, — ухмыльнулся Тургул, — пусть они у меня потребуют ваши вольные и вообще попробуют заикнуться на эту тему.

— А хозяин хитрец, как я погляжу, — Лекс обмакнул последний блинчик в тарелку с медом и сыто зачавкал, — он и с разбойниками ладит и со стражей дружит…

— Разбойниками? — насторожился Тургул, — хотя да, похоже на правду. Уж больно он нас пытался в караван засунуть, и потом, разбойнички напали прямо рядом с гостиницей. И так ловко. Видать знали, сколько охраны будет и когда выйдут.

— Ну, наши догадки — это еще не доказательство, кто-то из разбойников вполне мог заходить в гостиницу и попросту разузнать заранее, но вот страже сдавать своих постояльцев — это нехорошо. И неважно, что ты считаешь их освобожденными рабами, они заплатили за постой, а значит, ты обязан о них заботиться, а не устраивать пакости.

— Наказать? — один из монахов прислушивался к разговору, — убить хозяина, поджечь гостиницу, или поджечь и оставить хозяина внутри?

— Да что ж вы такие кровожадные… — Лекс отодвинул миску с медом, — не надо никого наказывать, жизнь сама все сделает. Вон разбойничков перебили, наверняка они дождутся и отомстят хозяину и без нас, за то, что про Тургула не предупредил. Хотя, возможно посчитали, что один человек ничего не сможет, а тут вот как вышло. Не надо брать на себя обязанность богов — казнить и миловать, люди должны помогать друг другу. Или они не люди, а звери.

— Хорошо, — монах отстранился от стола, где кушали Лекс с Тургулом и верная четверка, которая опять собралась вместе, и стал что-то энергично рассказывать своим товарищам, которые методично подъедали все с тарелок.

— Бэл, у тебя есть силы в седле сидеть? — Тургул накрыл руку Бэла сверху, тот вздрогнул и осторожно вытащил ее, — или мы можем оставить тебя с Крином в другой гостинице еще на пару дней, а потом вы потихонечку поедете домой? Мы торопимся и будем ехать со всей возможной скоростью.

— Спасибо, что беспокоитесь, — Бэл спрятал руки под столом, — я хотел бы поехать с вами, я выдержу, я сильный.

— Хорошо, — Лекс допил фруктовый узвар и зевнул, — тогда все по кроватям, а с утра на рассвете помчимся дальше.

Четверка все же решила ночевать в одной комнате, а Лекс с Тургулом опять оказались в комнате с одной кроватью. Центурион забрал единственную подушку и растянулся на прикроватном коврике, который перетянул к двери. Закутавшись в плащ, он заснул раньше, чем Лекс успел развязать платок и устроиться на кровати. За дверью опять что-то прогрохотало, послышался шум множества ног. Тургул проснулся и прислушался.

— Охранники пытались отвоевать свою комнату обратно, — центурион довольно хмыкнул, — у них, похоже, ничего не получилось. А эти монахи боевые ребята, прямо, чем больше узнаю, тем больше нравятся. Молодцы, так славно накостылять старшим, и при этом такие славные у них дубинки, надо будет попросить пару уроков, похоже, в ближнем бою неплохая вещь, — Тургул зевнул и опять улегся под дверь, — хотя, с мечом все равно не сравнится, но когда например…

Лекс так и не услышал, о каком примере хотел рассказать центурион, заснувший на половине фразы, улегся поудобнее на комковатом матрасе и, укрывшись покрывалом, благополучно заснул. Казалось, он только закрыл глаза, а Тургул его уже трясет за плечо.

— Вставай, соня ленивая, говорил, что поедем на рассвете, а сам дрыхнешь. Все уже завтракают внизу, ящеров уже седлают, а ты тут разоспался. Вставай, кому говорю…

— Ладно, встаю, — Лекс сладко потянулся, все тело отозвалось болью и усталостью. — Вот ведь гадость такая! Чем спать на плохом матрасе, лучше уж на полу. Все тело болит! В следующий раз ты спишь на кровати!

Тургул только хмыкнул и подал рыжику платок, чтобы тот закрыл волосы. Проверив, чтобы ничего не торчало, он разрешил Лексу выйти из комнаты. Монахи закончили завтракать и, подхватив котомки с едой, вышли из гостиницы. Охранники, особенно те, которые были с разукрашенными мордами, сразу стали шипеть, что эти монахи совсем распоясались и надо бы их проучить, все остальные согласно кивали и поддакивали, но при этом сидели на скамьях и спокойно ели свою кашу.

Мэл и Пин закончили завтракать и вышли седлать ящеров. Хорошо, что в гостинице они оставили в прошлый раз парочку лишних ящеров, поэтому Тургулу досталась новая самочка, отдохнувшая и готовая к дороге. Тургул быстро все сжевал и пошел проверять, как седлают ящеров и рассчитаться с трактирщиком, и вообще, поизображать ответственного старшего. Лекс поковырял невкусную кашу и отодвинул тарелку. Невкусная еда — как комковатый матрас, лучше отказаться с самого начала, чем потом мучиться.

По дороге в город на понтонном мосту им повстречался караул охраны, который очень целеустремленно двигался в трактир. Лекс только хмыкнул им вслед, похоже, кого-то сегодня ждет облом. Лучше бы они с разбойниками так разбирались! Бэл держался в седле очень уверенно, и Лекс успокоился на его счет. Проезжая по понтону, рыжик бросил в воду веточку и с удовольствием увидел, что та почти не двигается. Хорошо. Значит, новый проток расширяет себе дорогу и забирает на себя основную массу воды. Рыжик вспомнил, как вода с удовольствием намывала песчаную отмель при впадении в широкий рукав. Интересно, как скоро эта петля начнет заиливаться?

Миновав город, они встретились на вторых воротах с группой монахов, которые выехали первыми. Те растерянно осматривали остатки Шустрика. Теперь это был скорее большой ручей, чем река. Лодки с понтонным настилом разбирали и куда-то утаскивали рабы под охраной местных воинов. Ящеры спокойно перебирались через ручей, а их наездники даже не замачивали ног. Теперь вместо шумной реки