В чужом пиру - Виктория Волгина

Девочки того времени, особенно в глухой провинции, воспитывались строго, со многими табу и замуж старались выйти девственницами. У многих это был единственный капитал, единственное приданное. У Оли – тоже. Она вышла замуж девственницей, чем несказанно удивила мужа:

– Ну ты и подарок мне сделала!

Он был с ней неясен и мягок, никогда не повысил голоса, ни разу не назвал даже дурой, во всём помогал. По словам Ольги, они очень хорошо прожили первые десять лет, хотя и здесь ей пришлось вести войну с деспотом-свёкром. Отхлестав его однажды мокрым бельём, Оля до самой смерти свёкра не разговаривала с ним. Ненависть была обоюдной. За эти годы Стаc опять умудрился попасть в тюрьму – где-то снова подрался, и ему припечатали рецидив. На протяжении года Оля ездила к нему с передачками и немало абортов поделала от каждого посещения.

Десять лет спустя мать Стаса вдруг решила подарить сыну машину. Тогда и кончилась их с Олей хорошая жизнь. Она называла машину «блядовозкой», так как её одноглазый супруг вдруг приобрёл популярность у женского населения городка. Когда Оле уже стали говорить знакомые гаишники, что муж возит женщин, Оля негромко сказала:

– Ты первый начал. Не удивляйся, если тебе обо мне тоже начнут говорить.

На что обнаглевший муж ответил нецензурно и стихотворно:

– … не лужа, хватит и для мужа.

Олю эти слова глубоко потрясли и фактически поставили точку в этом браке.

Она опять огляделась и увидела совсем не маленького человека, добивавшегося её внимания. Началась её двойная жизнь. Свекровь узнала о её любовнике и стала жаловаться знакомым:

– Такая-сякая, с голой жопой к нам пришла, обули-одели, и вот благодарность.

Но Оле никогда ничего не говорила, всегда во всём помогала и обожала внучек. Ольга до сих пор отзывается о свекрови как о благороднейшем человеке.

Любовник протолкнул Олю заведовать кадрами на мебельной фабрике, и началось её восхождение по карьерной лестнице. Освободилась должность заведующей общим отделом городской администрации, и Оля перешла работать туда. Пришлось поступить в заочный техникум – должность обязывала. Муж тем временем ушёл в бессрочный запой и снова загремел в тюрьму. Травма черепа, алкоголь и три тюремных срока сделали из него психически больного человека. Приходит однажды Оля с работы и видит: по всему огороду, раздавив помидоры и другие овощи, разложены куски фанеры. Муж гордо объяснил, что по чертежам делает из этих кусков автомобиль:

– Знаешь, как мы с тобой на нём гонять будем! – хвастался он.

Жить с ним в одном доме становилось опасно. Когда однажды мимо Ольгиной головы просвистел топор, она решилась на развод. Да и сам муж сказал ей:

– Давай разойдёмся, я за себя не отвечаю – могу убить.

Встал квартирный вопрос – Оле с детьми идти было некуда. Тогда свекровь со свёкром каким-то образом исхитрились получить квартиру и ушли жить туда с сыном, а Оля с дочерьми осталась в доме. Используя служебное положение, сделала в доме все удобства.

Несколько лет бегала зав. общим отделом по коридорам администрации, украшая их личиком и девичьей фигуркой. Ровно столько, сколько мог вытерпеть запавший на неё глава администрации. Оля не давалась ему, и когда подвернулся случай уволить заведующую загсом, он сказал Оле:

– Уходи в загс, видеть тебя больше не могу!

Она, устав от него ускользать, согласилась.

Городишко не видел более красивой заведующей. Уже называли её Энской Мерилин Монро.

Время шло, незаметно подросли дочери и, шестнадцатилетними выскочили замуж за непутёвых парней. Ольгины протесты не были услышаны дочерьми, и её борьба с противоположным полом продлилась уже в семьях дочерей. Забот прибавилось: Ольга разрывалась между работой, внуками, разбирательствами с зятьями. С работы она бежала в садик за детьми, брала к себе, кормила, потом разводила по домам, ругала дочерей, била зятьёв. А ночью шла сторожить детский сад, где ещё и полы мыла, чтобы дочери и внуки не нуждались материально. Личная жизнь как будто отступила на второй план. Но уже близился её звёздный женский час.

Бегая утром на работу, сорокашестилетняя Ольга стала замечать на себе взгляды молодого военного. И однажды он пришёл к ней в загс и прямо предложил ей любовь. Ольга навела справки и узнала: тридцать один год, женат, имеет девятилетнего сына. Конечно, хотелось перспективных отношений, но устоять под напором молодой страсти не нашлось сил. Эта бурная страсть закружила и околдовала её надолго.

– Я ощущала себя молодой, любимой, желанной и купалась в этом море чувств, – рассказывала она Лере.

Головой понимала, что ворует его у другой, но, боже мой, как хотелось счастья! А потом безумная мысль закралась в мозг и там поселилась: «Почему нет? С женой он несчастлив, а любовь разрушит все преграды».

Он её не разочаровывал – дневал и ночевал у неё – Ольга к тому времени имела свою квартиру.

Вдруг в самый разгар отношений, как снег на голову, приходит вызов из Америки, присылаются деньги на дорогу.

Здесь своя предыстория. В ленинградскую молодость Оля подружилась с русской девушкой из Прибалтики. Ездила к ней в гости, познакомилась с отцом и братьями, которым очень понравилась. Семья была богатая, братья подруги занимались подпольным бизнесом – имели свой кирпичный завод. Когда в начале восьмидесятых их разоблачили и им грозила подрасстрельная статья, старший, Артур, скрылся с матерью в глубинке, у Оли. Оля спрятала мать в деревне у родственников, а от Артура приняла запечатанный пакет, который годы хранила на работе в своём сейфе. Семье подруги потом удалось выехать в Америку. В начале девяностых появился Артур и забрал пакет с миллионом долларов, очень удивившись, что Оля в тяжёлые годы ни разу не заглянула в него и даже не знает, что в нём.

Вызов и деньги на дорогу были его благодарностью с припиской:

– Оля, приезжай, мы устроим здесь твою судьбу.

Артур к тому времени стал богатым американцем.

Возлюбленный упал на колени:

– Умоляю, не уезжай, я без тебя умру!

Ещё раз жизнь поставила её перед выбором, и на этот раз Ольга сама показала фигу широким горизонтам. Артуровы билетные деньги разошлись по дочерям и внукам. Американец обиделся и больше не давал о себе знать. А у Ольги начался заключительный этап шестилетней любовной истории. Принеся в жертву любви широкие международные горизонты, она надеялась взамен получить нечто большее – стать женой любимого. И с присущими ей лобовой прямотой и напором взялась за осуществление мечты.

Любимый соглашался с ней и обещал, но всё тянул и тянул с переездом. Наконец однажды перевёз чемодан, но сам так и не переселился.

– Прости, не могу, – сказал он. – Жена валялась в ногах и обещала покончить с собой.

Ольга швырнула в него чемоданом, потребовала забыть к ней дорогу и отдать ключи. Могла бы и побить – отцовская ярость частенько выходила наружу. Но ограничилась словами:

– Лети, – грубо сказала она, – и перо тебе в жопу!

Казалось, кончилась жизнь. Похудела вдвое, померкла, перестала общаться со знакомыми, впала с страшную депрессию. Бывший любовник звонил, говорил, что любит по-прежнему, предлагал ничего не менять в отношениях. Но сильно развившийся комплекс Мерилин Монро на давал ей смириться с положением любовницы, недостойной стать его женой.

Спустя время всё же встретилась с ним, но в одну и ту же воду не удалось войти, нет. Боль потери она до сих пор носит в сердце и не может завести другого мужчину, потому что всех сравнивает с ним. Сравнение всегда в его пользу, никто не может соперничать с молодым красавцем. Лере кажется, что один из мотивов её приезда в Москву – бегство от муки желания видеть его.

Ольга знает, что после неё были и по сей день бывают у него молоденькие любовницы. И видеть его ни к чему. Хватает её на три месяца, потом она срочно ищет замену и на неделю-две уезжает домой, встречается с ним, получает раны, разочаровывается и возвращается потухшая. Он звонит, поздравляет с праздниками, надежда вновь оживает и через три месяца всё повторяется вновь. И когда отзвучит в её душе этот затянувшийся любовный марш – никому не известно.

Сейчас в Ольге ничего скромного и тайного не осталось – промелькнувшая жизнь всех переоформила. Сейчас всё стало очень чётким, явным, напористым и горластым. Красивая, самоуверенная провинциалка была перед Лерой.

– Любого убью за своих детей и внуков! Со мной не связывайся – дерьмом закидаю! – услышала Лера от современной Ольги. Нелегко и несладко порой приходилось Лере, горластость частенько обрушивалась и на неё. Но она с самого начала построила с Ольгой отношения на воспоминаниях и одинаковом подневольном положении. Этой тактики и придерживалась.

Вечерами, в Лерины выходные, они много вспоминали, делились обидами и переживаниями сегодняшнего дня. Там, на кухне, Лера однажды сказала Ольге о мучительном ощущении себя травой перекати-поле, которую ветер оторвал от корней и несёт всё дальше, а бедное растение не знает, когда и где остановится.