Восьмидесятый градус - Елена Георгиевна Попова

отчётам, бездельничали, искали себе дела. Чувствуется некое падение духа, и неудивительно – кто-то потерял антенну (возможно, утонула), кто-то теряет данные из-за проблем со связью с инфраструктурой на льду. Сегодня всё-таки эвакуировали часть оборудования из некоторых домов. На завтра планов по работе нет. Я приличную часть дня писала письмо классной коллеге, которая пишет длинные письма – и сама написала длинное, четыре страницы! Когда задают хорошие вопросы и интересно пишут о своей жизни, отвечать и приятно, и полезно. Каждая искренняя переписка – как дневник. Письма, комиксы, записки, книги – жизнь превращается в текст, я создаю его и потребляю. Смотреть сейчас ничего не хочется.

Работой, правда, я себя обеспечила на ближайшие дни – отобрала материал на минералогический и петрографический состав, буду изучать. Тем не менее пока работается медленно – боюсь, что всё сделаю и буду страдать от безделья. Кажется, я уже писала, что на борту самое страшное – ничего не делать?

Наученная опытом, решила осознанно пропустить завтрак и запастись едой заранее (уже сегодня, когда будильник прервал мой сон, поняла, что скоро придётся проспать). Взяла лишнюю пиццу с полдника (очень жирную) и две шоколадные вафли – кофе с ними идёт просто прекрасно!

30 Ноября

Что ж, продолжаю вести хронику растрескивания – надо куда-то записывать, иначе забудется, исчезнет. Сегодня ночью послышались как будто бы звуки мотора, а когда я встала, поняла, что судно достаточно сильно накренилось. Ужасно жить в неведении, всё чаще в голове появляется мысль одеться нормально и выйти на какую-нибудь из верхних палуб, чтобы посмотреть на ситуацию, но я просто не могу собраться и сделать это! Думаю, сегодня после обеда – прекрасное время. Я встала и пошла в лабораторию за кофе – гидрологи как раз шли к корме. Я поняла, что происходит что-то интересное – и правда, они открыли крышку-дверь, и перед нами предстал отличный вид на трещины, задевшие майны – дыры во льду, океанологическую и геологическую. Я пока не знала, в чём суть работ, зачем они будут спускаться вниз, на этот слабый лёд. Слева, наполовину разрушив океанологическую дыру, зияла открытая вода, которая слегка рябила от ветра – мой глаз распознал это как что-то приятное. В самом деле, как давно мы в последний раз видели воду? Я быстро сходила за камерой и зафиксировала. Саму процедуру смотреть не стала, ушла пить кофе – слишком волнующе. Когда вернулась, увидела, что на борт подняли крышку геологической майны – огромный квадрат из фанеры, нужный, чтобы вода медленнее замерзала и мы могли регулярно работать. Я насладилась зрелищем и порадовалась тому, что сама увидела какие-то спасательные работы, обычно слышу только отголоски. Потом пришло осознание: кажется, работы встали на недели. Ведь, скорее всего, нам придётся искать новую льдину. Либо будем ждать заморозку этой – а это тоже долго. И потом придётся заново пилить дыры во льду и всё такое. Это настоящая проблема, касающаяся всех. Вау. Как-то резко ко мне это пришло. Правда, всё это не мешает мне предвкушать сегодняшнюю сауну, и хорошо.

Сходила погулять, как и запланировала – по левому борту, который и так видно из моего окна, всё достаточно плохо – куча трещин; у кормы огромное поле открытой воды, ну и с трапа не сойти – там тоже вода. По правому борту не заметила ничего – видимо, все трещины сошлись. Пофотографировала, что смогла, оперативно залила на сервер – я бы это оценила, если бы сама не вышла посмотреть, – хочется же знать, что происходит.

Сегодня собиралась активно поработать, но, кажется, отложу на потом, пойду помогать на камбузе – там опять что-то испортилось или почти испортилось, надо спасать остатки.

Что ж, я успела и на камбузе поработать, и пробы поизучать. Оказалось, что второе – не такая уж и времязатратная деятельность, так что скоро я легко могу оказаться без работы (о ужас). На самом деле наскребу, не стоит беспокоиться. На собрании опять какая-то гнетущая обстановка – мне не нравится, что почти ничего не говорят про текущую проблему, никакой конкретики – сами всё знаете, ждём. Кажется, боятся паники. Ледовики очень хотят выйти на лёд, а их не пускают – опасно. Намекнули, что информацию про трещины нельзя давать СМИ – кажется, кто-то уже слил её знакомому журналисту, который, конечно, всё переиначил.

1 Декабря

От осознания факта, что уже первое декабря, поднимается настроение. Почему? Во-первых, прошёл ещё целый месяц. Если учесть, что я сменяюсь в конце марта, то для меня треть экспедиции точно прошла – это радует. Во-вторых, зима и Новый год! По инерции радуюсь – всё-таки никогда не была в более снежном, холодном, ледяном, северном месте в Новый год. Вчера увидела валенки и невольно вспомнила родину – маленький город, где достаточно снежно и Christmas всегда white, в отличие от Петербурга.

Для нас эта ночь отметилась тем, что мы прошли много миль на восток под действием мощного западного ветра – я даже не поверила, когда увидела трек с утра. При этом на удивление тепло –17 ℃. Дочитала Fun House – как всегда, грустно оттого, что это закончилось.

Весь день не покидает тревога. Откуда? Неужели из-за снов – опять снилось что-то, от чего я просыпалась, сжав челюсти. Но, скорее, сны – выражение мыслей и беспокойства. Как бы понять, в чём дело? Кажется, это то, о чём я тут не пишу. И никуда не пишу, а надо бы. Или просто гормоны скачут.

Ещё весь день занималась хозяйственными делами, в итоге руки и вообще весь плечевой пояс устали, что очень часто тут происходит, даже сидеть и печатать не хочется. В итоге пришла в каюту и просто легла смотреть длинный фильм, от которого не могу отлипнуть, – «Последняя дуэль». Кажется, скачала его, потому что обсуждала с человеком с суши. Я очень часто вспоминаю его и пытаюсь приблизиться, потребляя то, что он упоминал. Например, сейчас в письме он спросил, смотрела ли я «Семнадцать мгновений весны» – я иду скачивать. Это немного пугает, но, наверное, нормально, учитывая обстоятельства. Правда, тут дело не только в его рекомендации, он пишет, что там главный герой тоже находился среди людей с чуждыми взглядами и всё хотел домой.

По результатам собрания понятно, что не всё так плохо – люди сходили на льдину, кто-то уже собирается опять там работать. Всё продолжается – впрочем, это стало понятно чуть раньше, когда я вновь увидела из окна знакомые огни фонарей, освещающих домики. Нам, геологам, правда, придётся подождать, ведь кидать пробоотборники некуда. Но организовать это не так уж и сложно. Так что не стоит мне затягивать с выполнением всей камеральной работы, что уже накопилась.

2 Декабря

Случайно провела полтора часа в сауне – с паузами, конечно. Там нет часов, и всё располагает к длительному нахождению. Теперь забитые ранее руки висят как плети, я с трудом заставляю себя печатать (зачем заставляю?). Хотела написать, что удачно получилось – только я зафиксировала застой, как всё буквально потрескалось и изменилось. Я невольно рада – ведь я предоставлена сама себе, могу проводить время так, как хочется, а главное, без коллег. Приличную часть дня по-прежнему составляет работа, но это та часть работы, что мне приятна – анализ, корреляция колонок, попытки установить возраст осадков…

За ужином от химиков узнала, что по левому борту видели песца! Хорошо, хоть какое-то крупное животное. Медведя ждём.

3 Декабря

Дни проходят примерно одинаково, но это не тяготит. Сегодня на мытье заплесневелых яиц был доктор, сказал, что у нас были случаи простуд, что меня удивило – казалось, если заболеет один, то все заразятся. Значит, мне везло – недавно поняла, что на суше я бы уже много раз переболела чем-нибудь к этому времени. Ещё поговорили с техником – можно приносить ему музыку, фильмы, книги, чтобы он загрузил на сервер. Ура, я сделаю вклад в досуг