Мой испорченный рай - Дж. Б. Солсбери

— Спасибо.

Она втягивает воздух сквозь зубы.

— Хотя я пригласила Джейка к нам в номер, когда он закончит работу, чтобы мы могли покурить.

Я улыбаюсь.

— Отлично. — Я не говорю ей, но планирую заснуть к тому времени.

— Ненавижу это. — Куинн стоит рядом со мной, пока мы ждем сигнала светофора, чтобы пересечь четырехполосную улицу с плотным движением бампер к бамперу. — Это как центр Рапид-Сити, только без всех этих мертвых президентов18.

После знакомства с Северным побережьем с его культурой серфинга, фургонами с едой, одним светофором и заправкой, которая не открывается до десяти, мы согласились, что Вайкики — это не совсем тот опыт, на который мы рассчитывали.

По крайней мере, я могу сказать, что мы приложили усилия и дали городу еще один шанс. Мы встали рано, прогулялись и позавтракали на пляже, кишащем людьми в гавайских одеждах и с цветами в волосах. Мы провели на пляже весь день, и, учитывая наличие спасателей и небольшие волны, я могла бы спокойно купаться, если бы не свежий страх, который все еще кипит в моих жилах. Я даже не доставала фотоаппарат из сумки. Но весь опыт был не вдохновляющим.

Когда устали от того, что семья из семи человек швыряла песок нам в лицо, находясь в нескольких шагах от наших полотенец, мы решили вернуться в мотель.

Наши шлепанцы шлепают по горячему асфальту, когда мы быстро идем в надежде добраться до тротуара до того, как загорится зеленый свет. Не могу поверить, что пролетела весь этот путь, чтобы попасть в пробку.

Джейка сегодня нет в мотеле. Он действительно заходил вчера вечером и, как и обещал, они с Куинн покурили. Они были достаточно любезны, чтобы перенести вечеринку на крышу, чтобы я могла поспать. И Куинн сегодня несколько раз напоминала мне, что сегодня вечером мы едем на Северное побережье на вечеринку Джейка.

Я только что вышла из душа, когда замечаю Куинн у зеркала, накладывающую макияж. На ней облегающий джинсовый топ-халтер, в котором меня бы точно не застали живой. Ее волосы ниспадают на спину естественными волнами, а глаза сексуально подведены карандашом. Эта женщина выделяется в любой толпе, но в таком наряде она — сияющий секс-маяк.

Я достаю из сумки несколько вариантов. Рваные джинсы-бойфренды, винтажная рубашка с Джимми Хендриксом, шлепанцы.

— Ни за что. — Куинн качает головой. — Нет. — Она отпихивает мою одежду в сторону и бросает мне в руки два крошечных клочка ткани. — Надень это.

Придерживая полотенце, я умудряюсь вытряхнуть микро-мини юбку и кружевной бюстгальтер.

— Ты с ума сошла. Я не надену это. — Я бросаю вещи обратно ей.

Подруга ловит их на лету и швыряет бюстгальтер обратно.

— Ладно, оставь эти дурацкие джинсы, но надень этот топ.

Хрупкое кружево задевает меня и падает на пол.

— Это лифчик.

— Это топ, — уточняет она.

— Он кружевной и будет прикрывать только мою грудь. Это и есть определение лифчика.

Куинн взбивает волосы перед зеркалом.

— Я не согласна.

Я подхватываю кружево с пола и бормочу:

— Не согласие не делает это менее правдивым.

Потакая ей, я надеваю свои рваные джинсы-бойфренды вместе с топом-лифчиком. Джинсы немного великоваты и висят низко на бедрах, а топ имеет полоску кружева, которая спускается примерно на три дюйма выше моего пупка. Не думала, что мне понравится, как это выглядит, но на моем свежезагорелом теле смотрится совсем не плохо.

Повернувшись к зеркалу, я кружусь и хмуро смотрю на повязку размером с ладонь, которая украшает мое плечо.

Встряхиваю свои вьющиеся волосы и добавляю средство для придания им послушности, избегая свежего рубца над ухом. Наношу немного пудры на нос и щеки, подравниваю брови и наношу блеск для губ. Кроссовки будут выглядеть нелепо с этим нарядом, поэтому я надеваю черные шлепанцы. Куинн смотрит на мои ноги, но не заставляет меня надеть ее туфли на каблуках.

Когда выходим из мотеля, уже почти восемь часов. Вместо того чтобы ехать по живописному маршруту вдоль побережья, мы выбираем более быстрый путь через остров. Освещенные городские дороги ведут к темному двухполосному шоссе, проложенному через высокие травы и джунгли. Куинн ведет машину, а я теряюсь в пейзаже. Я представляю, что это единственное место в стране, где долгая поездка на работу не так уж плоха. Мысленно записываю места, куда бы хотела вернуться, чтобы увидеть их при дневном свете.

Погрузившись в свои мысли, я удивляюсь, когда машина замедляет ход.

— Мы на месте, — говорит Куинн.

Это было быстро.

Глубокий ритмичный звук музыки регги проникает на улицу. Повязка на моем плече внезапно начинает чесаться и кажется слишком тугой, и я бы умоляла Куинн отвезти нас обратно в мотель, если бы думала, что она согласится. Вместо этого я хватаю свою толстовку с заднего сиденья и прижимаю ее к животу.

Подруга огибает капот машины и с разочарованием смотрит на мою толстовку.

— Серьезно?

— На случай, если замерзну. — Я пытаюсь казаться беспечной, но ничего не получается. Она знает меня слишком долго.

Вцепившись рукой в мой локоть, она практически тащит меня к дому. Целеустремленно шагая, как будто не только принадлежит этому месту, но и владеет им, она распахивает входную дверь без стука. Я застываю на месте, когда десятки пар глаз смотрят на нас. От такого внимания Куинн расправляет плечи, а я съеживаюсь рядом с ней.

— Что? — громко говорит она сквозь музыку. — Никогда раньше не видели натуральных рыжих?

Джейк прорывается сквозь толпу, раскинув руки, с почти закрытыми веками.

— Ты здесь!

Его внимание успокаивает всех остальных, и они возвращаются к тому, чем наслаждались до нашего прихода.

— Не обращайте на них внимания. — Джейк встает между нами и закидывает руки нам на плечи.

Я прикусываю губу, чтобы не закричать от боли, когда он сжимает мою повязку.

— Никто никогда не пользуется входной дверью. Они, наверное, подумали, что вы копы. — Он ведет нас на кухню. Я узнаю одного из парней, который спал