Свет погасших звезд. Люди, которые всегда с нами - Федор Раззаков

Были во время съемок и другие конфликты. Например, супруг актрисы Изольды Извицкой, игравшей Марютку, Эдуард Бредун однажды выпил лишнего и захотел выяснить отношения с Чухраем (ему показалось, что тот нетактично ведет себя на съемочной площадке с его женой). Бредун полез на режиссера с кулаками, не зная, что тот на фронте был десантником и мастерски владел приемами рукопашного боя. Поэтому Бредун не успел даже руку занести для удара, как мгновенно оказался на полу. На следующий день драчуна отправили в Москву.

Наконец, последнее серьезное испытание поджидало Чухрая в Москве. Когда группа вернулась в столицу, чтобы начать монтаж фильма, выяснилось, что на Чухрая завели уголовное дело по обвинению в перерасходе средств. И кто знает, как бы в дальнейшем сложилась судьба молодого режиссера (в худшем случае его вполне могли упечь за решетку, в лучшем – выгнать из кинематографа с «волчьим билетом»), если бы отснятый материал не произвел на студийное начальство самое благоприятное впечатление.

И все же даже после того, как работа над картиной была завершена и многими угадывался ее будущий успех, кое-кто из участников съемок продолжал в этом сомневаться. Наиболее принципиальным противником продолжал оставаться автор сценария Колтунов, который написал на имя И. Пырьева записку следующего содержания: «Уважаемый Иван Александрович. Только что я посмотрел материал картины молодого режиссера Чухрая. Ставлю вас в известность, что под этой белогвардейской стряпней я не поставлю своего честного имени».

В советском прокате «Сорок первый» собрал 25 миллионов 100 тысяч зрителей. В мае того же, 1957 года фильм был отправлен представлять советскую кинематографию в Канны. Причем произошло это в общем-то случайно. Киношное начальство не хотело этого делать, считая, что негоже посылать на Запад фильм, который прославляет белогвардейщину. Но картину посмотрел сам Никита Хрущев, который не нашел в нем ничего крамольного. И дал отмашку.

В Каннах «Сорок первый» конкурировал с американским блокбастером Майкла Тодда «Восемь тысяч миль под водой». Это был грандиозный по спецэффектам фильм, но абсолютно пустой по содержанию. В нем участвовала Элизабет Тейлор. Однако реклама у фильма была грандиозная: все Канны усеяли плакатами с названием картины и на улицах города даже устраивались карнавальные шествия, посвященные «Восьми тысячам…». Все это, естественно, и сыграло свою роль: творение Тодда взяло Главный приз. Но и «Сорок первый» оставить без награды руководство фестиваля не имело права. Во-первых, фильм и в самом деле был снят на высоком профессиональном уровне. Во-вторых, он нес в себе важную политическую составляющую, которую устроители фестиваля не могли проигнорировать. Дело в том, что во Франции проживало много бывших русских, покинувших родину после революции 17-го года, которые были весьма восторженного мнения о фильме Чухрая. Ведь это был первый советский фильм за последние 30 лет, где белогвардейца показали с положительной стороны. В итоге, учитывая все эти обстоятельства, «Сорок первый» наградили Большим призом жюри. Это оказалось не последней наградой фильма: в том же году он был удостоен приза на фестивале в Эдинбурге.

Следующий фильм Чухрая тоже был посвящен военной тематике. Только теперь речь в нем шла о событиях другой войны – Великой Отечественной, о которой режиссер знал не понаслышке. Еще студентом ВГИКа Чухрай мечтал снять подобный фильм, причем тот виделся ему не пафосным – с красивыми взрывами и героическими смертями, – а камерным, по-человечески правдивым. По словам Чухрая: «Меня огорчало, что даже в хороших фильмах были кадры с солдатами, которые шли в атаку, „красиво“ умирая на глазах у зрителей. Я думал: в этой цепи, среди атакующих, мог быть и я, а зритель, развалившись в кресле, любовался бы, как я красиво умираю. За войну я видел очень много смертей и знаю: смерть никогда не бывает красивой. Любоваться ею безнравственно. И тогда я решил, что обязательно сниму фильм о своем сверстнике – русском солдате. Я еще не знал, каким будет мой фильм. Но я уже твердо решил, что в этом фильме не будет показана смерть героя – это, казалось мне, зрелище не эстетическое…»

Все началось летом 1957 года, когда по экранам страны с триумфом шел первый фильм Григория Чухрая «Сорок первый». Как-то домой к режиссеру заявились два сценариста – Валентин Ежов и Будимир Метальников, – которые предложили ему осуществить совместный проект – фильм на колхозную тему. Сюжет был незамысловат: председатели двух разных колхозов соревнуются между собой не только на трудовой ниве, но и на личной – они оба влюблены в красивую девушку-доярку. Чухраю проект не понравился, и он рассказал сценаристам свой – про молоденького солдата, который едет с фронта в отпуск к своей матери. Гости сказали, что это намного лучше, чем треволнения двух колхозных председателей. И согласились облечь чухраевскую идею в сценарную плоть. Так на свет появился сценарий еще одного будущего шедевра Григория Чухрая – «Баллада о солдате». Однако его путь к зрителю был не менее трудный, чем у «Сорок первого».

Сначала на сценарий ополчились коллеги Чухрая, которые посчитали, что сегодня более актуальны фильмы о современности, чем о прошлом. Но Чухрай не поддался этим настроениям и продолжал отстаивать свою точку зрения. Тогда его вызвал к себе руководитель Главка по производству художественных фильмов Александр Федоров. И стал горячо убеждать молодого режиссера в том, что после такого грандиозного успеха, какой выпал на долю «Сорок первого», Чухрай просто не имеет права браться за такой фильм. «Люди ждут от вас чего-то такого же масштабного, значительного, а вы хотите снимать кино про безусого юнца, едущего с фронта в отпуск домой, – говорил Федоров. – И зачем едет-то: латать крышу матери. А ведь вы бывший десантник, участник Сталинградской битвы! Неужели мало в вашей памяти героических фактов, чем то, что вы придумали в „Балладе“? Это же мелко!»

Но Чухраю хватило мужества и здесь не испугаться. «Я буду снимать этот фильм или уйду из кинематографа!» – заявил он. И киношное руководство сдалось.

Съемки фильма начились ранней осенью 1958 года с натурных эпизодов и проходили под Владимиром. Однако чуть ли не в первый съемочный день случилась беда: в одном эпизоде Чухрай выпал из автомобиля и сломал ключицу и голеностопный сустав. Его немедленно отвезли в военный госпиталь. После того инцидента впору было рвать на себе волосы, поскольку травмы режиссера грозили длительным простоем. Но, как показало будущее, это сослужило фильму самую лучшую службу. Именно в госпитале Чухрая вдруг осенило: он понял, что пригласил на главные роли не тех актеров: Олега Стриженова и Лилию Алешникову. Они никак не тянули на юных и целомудренных юношу и девушку, к которым пришла первая любовь. В итоге, едва выписавшись из больницы, Чухрай стал искать других исполнителей и нашел их среди дебютантов. Сегодня их имена знает каждый: Владимир Ивашов и Жанна Прохоренко.