Сын цирка - Джон Уинслоу Ирвинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я спросил, куда вы идете, – сказал водитель доктору Дарувалле.
– Домой, – ответил Фаррух. (Ему показалось бессмысленным добавлять, что он намеревался немного прогуляться. Подъехало такси – почему бы его не взять?)
– Где дом? – спросил друг на переднем сиденье.
– Рассел-Хилл-роуд, к северу от Сент-Клер – просто северней Лонсдейла[105], – ответил доктор; он остановился, и такси остановилось. – Вообще-то, я собирался заехать в магазин – купить пива, а потом уже домой, – добавил Фаррух.
– Садитесь, если хотите, – сказал водитель.
Доктор не испытывал никакого беспокойства, пока не устроился на заднем сиденье и такси не тронулось с места. Друг-пассажир на переднем сиденье громко рыгнул, и водитель рассмеялся. Солнцезащитный козырек перед другом водителя был плотно прижат к лобовому стеклу, и дверца бардачка отсутствовала. Фаррух не мог вспомнить, в этих ли местах помещают удостоверение водителя или, скорее, на перегородке из плексигласа между передним и задним сиденьями (сама перегородка выглядела странновато, поскольку обычно такси города Торонто обходились без нее). Во всяком случае, доктор так и не обнаружил в кабине удостоверения водителя, и такси уже ехало слишком быстро, чтобы из него можно было выскочить, – разве что при остановке на красный свет, подумал доктор. Но красных огней не было какое-то время, и когда впереди зажегся первый красный сигнал светофора, такси его проскочило не останавливаясь; в этот момент дружок водителя на переднем сиденье обернулся и посмотрел в упор на Фарруха.
– Так где твой настоящий дом? – спросил друг.
– Рассел-Хилл-роуд, – повторил доктор Дарувалла.
– А до этого, засранец? – сказал водитель.
– Я родился в Бомбее, но уехал из Индии, когда был подростком. Я гражданин Канады, – сказал Фаррух.
– А что я тебе говорил? – сказал водитель своему другу.
– Давай отвезем его домой, – сказал друг.
Водитель посмотрел в зеркало заднего вида и внезапно развернул машину. Фарруха отбросило к дверце.
– Мы покажем тебе, где твой дом, бабуин, – сказал водитель.
У доктора Даруваллы не было возможности сбежать. Когда они медленно ползли в пробке или когда останавливались на красный свет, доктор был слишком напуган, чтобы попытаться это сделать. На довольно большой скорости водитель вдруг резко затормозил, и голова доктора врезалась в оргстекло. Затем водитель дал газу, и доктора Даруваллу отбросило назад. Фаррух почувствовал, что у него на лбу вздулась шишка; когда он аккуратно коснулся свой опухшей брови, в глаз ему уже натекала кровь. Четыре шва, а может быть, шесть, сказали доктору его пальцы.
Район Маленькой Индии небольшой; он простирается вдоль Джеррард-стрит от Коксуэлл-авеню до Хайавата-роуд – некоторые скажут, что до Вудфилд-роуд. Все согласятся, что к тому времени, как вы доберетесь до Гринвуд-авеню, Маленькая Индия как раз и закончится; и даже в Маленькой Индии не обошлось без китайской общины. Такси остановилось перед бакалеей Ахмада на углу улиц Джеррард и Коксуэлл; вероятно, не случайно бакалейщик располагался по диагонали к одному из офисов канадской службы иммиграции – здесь друг водителя и выволок Фарруха с заднего сиденья.
– Вот ты и дома, лучше здесь и торчи, – сказал он доктору Дарувалле.
– А еще лучше, бабуин, проваливай в Бомбей, – добавил водитель.
Когда такси отъезжало, доктор ясно видел его только одним глазом; он был так рад освободиться от головорезов, что почти не обратил внимания на внешний вид автомобиля. Он был красным – а может быть, красно-белым. А если бы Фаррух и видел какие-либо надписи на машине или цифры, он бы их все равно не запомнил.
Ему показалось, что Маленькая Индия в основном пустовала в пятницу. Скорее всего, никто не видел, как доктора грубо вытащили из такси; никто не подошел к нему, хотя он был в шоке и к тому же весь в крови – и совершенно дезориентирован. Маленький полноватый человек в темном костюме – его белая рубашка была залита кровью, которая стекала из разбитой брови, – с докторским чемоданчиком в руке. Он двинулся обратно. На вешалке, выставленной на тротуаре, танцуя в весеннем воздухе, развевались длинные восточные халаты. Позже Фаррух пытался вспомнить названия этих мест. «Вышивки Пинди»? «Нирма Моды»? Еще одна бакалейная лавка со свежими фруктами и овощами – может быть, из «Фермы Сингх»? На Объединенной церкви была надпись, гласящая, что по воскресным вечерам церковь также служит индуистским храмом Шри Рама. Ресторан на углу Крейвен-роуд и Джеррард-стрит заявлял, что в нем работают «специалисты по индийской кухне». Была также известная реклама для большого «Кингфишера» – ВЛИВАЕТ ВНУТРЕННЮЮ СИЛУ. На плакате, обещая НОЧЬ СУПЕРЗВЕЗД АЗИИ, были представлены обычные лица: Димпл Кападия, Санни Деол, Джая Прада – с музыкой Баппи Лахири.
Доктор Дарувалла никогда не заглядывал в Маленькую Индию. В витринах магазина манекены в сари, казалось, смотрели на него с упреком. Фаррух встречал в Торонто нескольких индийцев; среди них у него не было близких друзей. Как полагал доктор Дарувалла, родители-парсы приводили к нему своих больных детей, доверяясь его узнаваемой фамилии в телефонном справочнике. Среди манекенов блондинка в сари поразила Фарруха тем, что, похоже, была так же дезориентирована, как он сам.
Кто-то смотрел на него в окно ювелирного магазина «Радж», вероятно заметив, что у доктора идет кровь. Там был еще южноиндийский «Чисто вегетарианский ресторан» недалеко от Ашдэйл-авеню и Джеррард-стрит. В «Чаат Хат» рекламировали «все виды кулфи[106], фалуда[107] и паан». В ресторане «Бомбей Бхел» объявление гласило: «САМАЯ ПОДЛИННАЯ ГОЛГАППА…[108] АЛУ ТИККИ…[109] И Т. Д.». Их подавали к пиву «Сандерболт» – БОЛЬШОЕ, СВЕРХКРЕПКОЕ… ДУХ АЗАРТА. Еще больше сари было выставлено в витрине магазина на углу Хайавата-роуд и Джеррард-стрит. Бакалейная лавка «Шри Гросериз», включая тротуар перед ней, вся была завалена связками корня имбиря. Доктор посмотрел на здание «Театра Индии», на магазин «Силк Ден»[110].
В магазине «Ванны Дж. С. Эдисона» на углу Вудфилд-роуд и Джеррард-стрит Фаррух увидел сказочную медную ванну с вычурными кранами; ручки кранов были головами ревущих тигров – эта ванна была так похожа на ту, в которой он купался в детстве на старой Ридж-роуд, в Малабар-Хилле, что доктор Дарувалла заплакал. Разглядывая выставленные медные раковины, фановые трубы и прочее оборудование для ванных Викторианской эпохи, он внезапно осознал, что какой-то человек внимательно смотрит на него. Мужчина вышел из магазина и подошел к доктору.
– Вы ранены, вам помочь? – спросил человек, явно не индиец.
– Я врач, – сказал доктор Дарувалла. – Пожалуйста, просто вызовите мне такси. Я знаю, куда обратиться.
Он попросил водителя такси отвезти его в детский госпиталь.
– Вы уверены, что
