Эхо прошлого - Диана Гэблдон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он выдернул кинжал и отошел, дав телу упасть. Уильяма трясло, он чуть не наделал в штаны и машинально направился к выходу. Денни что-то сказал ему вслед.
Уже в отхожем месте он понял, что доктор сказал: «Тебе не нужно было этого делать».
«А я это сделал», — подумал Уильям и уткнулся головой в колени, ожидая, пока из него все выйдет.
* * *
Из отхожего места Уильям вышел в холодном поту, ощущая слабость, зато живот перестал содрогаться в спазмах. Уборную тут же занял Денни Хантер.
До рассвета было уже недалеко, и черный абрис дома резко выделялся на фоне сереющего неба. Смертельно бледная Рэйчел стояла с метлой над женой Джонсона. Та шипела и плевалась, плотно обмотанная грязной простыней. Джонсон лежал у камина лицом вниз в луже остывающей крови. Кто-то из Хантеров разжег очаг и подбросил дров.
— Он мертв, — бесцветным голосом сказала Рэйчел.
— Да.
Уильям не знал, какие чувства должен испытывать в подобной ситуации, и не понимал, что чувствует вообще.
— Она тоже?..
— Она хотела перерезать Денни горло, но наступила мне на руку и разбудила. Я увидела нож и закричала. Денни схватил ее и…
Рэйчел потеряла чепец, волосы рассыпались по плечам и спутались.
— Я села на нее, а Денни замотал ее в простыню. Вряд ли она умеет говорить, — добавила Рэйчел, когда Уильям подошел ближе к женщине, — у нее язык посредине разрезан.
Услышав это, женщина мстительно показала ему язык — его половинки шевелились независимо друг от друга. Вспомнив сон о змеях, Уильям с невольным отвращением попятился. Женщина злобно усмехнулась.
— Если она может вытворять подобное своим мерзким языком, значит, говорить она тоже умеет, — сказал Уильям и, нагнувшись, схватил женщину за тощую шею. — Скажи, с чего бы мне не убить и тебя?
— Я с-сдесь ни при чем, — тут же прошипела она скрипучим голосом, напугав Уильяма так, что он чуть не разжал руку. — Он с-саставлял меня помогать ему.
— Больше не заставит. — Уильям крепче сжал ее горло, ощущая сильное биение пульса под пальцами. — Скольких путников вы убили?
Вместо ответа она сладострастно облизнула верхнюю губу сначала одной половинкой языка, а потом другой. Уильям убрал руку с горла и отвесил женщине пощечину. Рэйчел ахнула.
— Нельзя…
— Можно.
Он отер ладонь о штаны, пытаясь избавиться от ощущения потной дряблой кожи и костистого горла женщины. Руки так и чесались взять топор и обрушить на нее — отсечь голову, разрубить на куски. Он едва сдерживался; Рэйчел поняла это по его взгляду, и ее потемневшие глаза сверкнули.
— Не убивай, — прошептала она и медленно потянулась к его обожженной руке.
Уильяма мутило, в ушах стоял звон.
— Ты ранен, — тихо сказала Рэйчел. — Давай выйдем.
Она вывела его, полуослепшего и спотыкающегося, наружу, помогла сесть на колоду для рубки дров и принесла в ведре воды из корыта. Хотя дождь стих, с крыш и деревьев по-прежнему капало. Рассветный воздух был влажен, свеж и легко вливался в грудь.
Рэйчел промыла обожженную руку холодной водой, затем коснулась его бедра, где виднелась длинная полоса засохшей крови, но он покачал головой, и девушка отступилась.
— Я принесу виски, у Денни в сумке есть немного. — Она встала, но Уильям схватил ее за запястье здоровой рукой.
— Рэйчел. — Собственный голос показался ему странным, доносившимся издалека, словно говорил кто-то другой. — Я никогда не убивал. Я не знаю… не понимаю, что с этим делать. Я думал, что если когда-нибудь убью, то на поле боя. Тогда, наверное, я бы понимал. Понимал, что чувствовать, я имею в виду. Если бы в бою.
Их глаза встретились. Солнечный луч упал на Рэйчел, окрасив щеки бледно-розовым, словно перламутр. Много времени прошло, прежде чем она нежно коснулась его лица.
— Нет. Не понимал бы.
Часть 5
На краю пропасти
Глава 42
Перекресток
Уильям расстался с Хантерами на безымянном перекрестке недалеко от Нью-Джерси. Ехать с ними дальше было недальновидно — расспросы о том, где найти Континентальную армию, порождали в местных жителях враждебность, а это значило, что они подобрались к ней слишком близко. Ни сочувствовавшие повстанцам, ни лоялисты, опасавшиеся расправы военных, не хотели разговаривать с загадочными путниками, которые могли оказаться шпионами или кем похуже.
Квакерам будет проще без него. Скрывать им ничего не приходилось, а искреннее желание Дензила записаться в армию хирургом вызывало восхищение; если Хантеры будут одни, люди им обязательно помогут. Или хотя бы воспримут их расспросы с большей доброжелательностью. Что же до него…
В начале путешествия достаточно было сказать, что он друг Хантеров. Их маленький отряд вызывал интерес, а не подозрения. Но чем дальше они ехали по земле Нью-Джерси, тем заметней становилось бедственное положение фермеров. В поисках продовольствия на фермы приезжали как отряды гессенцев[86] из армии Хау, пытавшейся выманить Вашингтона из укрытия в горах Ватчунг и вовлечь в битву, так и солдаты Континентальной армии, отчаянно нуждавшиеся в припасах.
Фермеры, которые прежде привечали путников ради новостей, теперь отпугивали их или пугались сами. Добывать еду стало трудней. Только благодаря Рэйчел кое-как удавалось приблизиться к людям и предложить им деньги в обмен на пищу. Небольшой запас золота и серебра, который вез с собой Уильям, оказался как нельзя кстати, потому что большую часть денег, полученных от продажи дома, Дензил положил в Филадельфийский банк на имя Рэйчел, а бумажные деньги Конгресса не принимались почти нигде.
Уильям не смог бы выдать себя за квакера. Мало того что он не был способен говорить просто, его рост и манера держаться заставляли людей нервничать. Да и сам он, помня об участи капитана Натана Хейла, предпочитал молчать о том, что хочет вступить в Континентальную армию, и не расспрашивать о ней — все это потом могло быть расценено как шпионаж. Однако молчание тоже тревожило людей, воспринималось как угроза.
Он не говорил с Хантерами о расставании, а Дензил и Рэйчел из вежливости не спрашивали о его планах. Однако все знали, что скоро их пути разойдутся. Уильям однажды ощутил это, проснувшись. За завтраком Рэйчел передала ему кусок хлеба и задела ладонью его руку. Он едва удержался, чтобы не пожать ее пальцы. Она ощутила этот потаенный порыв и удивленно посмотрела на него. Их взгляды встретились; ее глаза сегодня казались больше зелеными, чем карими. Он послал бы сдержанность к черту и поцеловал Рэйчел — скорее всего, она была бы не против, — не выйди в этот
