Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа - Понсон дю Террайль

– Знаю.

– И не знаком в Париже ни с кем из тех, кто жил там.

– Графиня! – возразил сэр Эдвард серьезным тоном. – Те люди, которые оклеветали вас, способны, по моему мнению, на все низости, даже на отравление графа.

– Но в таком случае, – вскрикнула Баккара, содрогаясь, – если мой муж отравлен, то его уже нельзя больше вылечить?

– Я был в прошедшем месяце в Париже и встретил там доктора, который приобрел себе удивительную известность в Калькутте.

– Он излечивает умопомешательство?

– И в особенности такое, которое происходит от ядов.

– О, скажите, кто этот доктор?

– Мулат с Антильских островов, доктор Самуил Альбо. Отчего бы вам не выписать его сюда?

– Нет, нет! – вскричала Баккара. – Это будет слишком долго, я лучше сама поеду в Париж.

– Да, это будет гораздо лучше.

– Милостивый государь! – сказала тогда графиня Артова, пожав руку сэра Эдварда. – Если бы только безграничная преданность бедной оклеветанной женщины могла отплатить вам за ваше участие ко мне!

– Поезжайте скорее в Париж, графиня, посоветуйтесь с Самуилом Альбо и не бойтесь доверить ему своего мужа. Если только кто-нибудь еще может вылечить вашего мужа, так это, наверное, он.

И затем, поцеловав почтительно руку графини, он добавил:

– Позволите ли вы мне дать вам еще один совет?

– Пожалуйста, вы меня обяжете.

– Придумайте какой-нибудь предлог для возвращения в Париж.

– Я понимаю вас. Доктор Б. никогда не узнает, что я обращалась за советом к доктору Самуилу Альбо.

Сэр Эдвард раскланялся и ушел.

На следующий же день после этого граф и графиня Артовы уехали из Ниццы.

Графиня не жалела дорогой денег, чтобы только доехать скорее, и через три дня уже была в Париже, куда приехала по Лионской железной дороге.

Между тем как графиня ехала в Париж, виновник всех ее бедствий, Роллан де Клэ, намеревался отправиться во Франш-Конте, где совершенно неожиданно умер его дядя, шевалье де Клэ. Смерть эта была очень кстати для молодого человека, которому пребывание в Париже становилось неприятным после дуэли с графом Артовым.

Роллан рассчитывал на популярность, но сильно ошибся в своих предположениях: графа Артова любили, и несчастье с ним уронило де Клэ в глазах многих порядочных людей. Смерть дяди вывела его из этого затруднения. Управившись со всеми делами, он отправился к Октаву проститься.

Но на одной из улиц ему пришлось остановиться: какой-то фиакр зацепил колесом омнибус. Среди группы любопытных стояла обладательница фиакра. Роллан взглянул на нее и вскрикнул: перед ним была графиня Артова, или, лучше сказать, та особа, которую он принимал за нее.

Молодая женщина тоже заметила его и, улыбнувшись, приложила палец к губам.

Роллан уже хотел выйти из своего экипажа и предложить ей свои услуги, как она поспешно села в свой фиакр и громко крикнула кучеру:

– Улица Помп № 53 в Пасси! – И быстро уехала.

Через четверть часа после этого он сидел у своего друга Октава и рассказывал ему о своей встрече.

– Что я должен теперь делать? – спросил он.

– Ехать.

– Во Франш-Конте?

– Да.

– Не повидавшись с нею?

– Конечно, она крикнула свой адрес громко для того, чтобы ты слышал, и будет ждать тебя сегодня, завтра, а потом, вероятно, напишет тебе.

– Очень может быть.

– Она улыбнулась тебе, значит, она все еще любит тебя.

– И я так думаю, – проговорил скромно Роллан.

В восемь часов вечера он сидел уже в вагоне первого класса Лионской железной дороги. На первой станции с ними встретился парижский экстренный поезд, они остановились на несколько секунд. Роллан бросил рассеянный взгляд на вагон, пришедший из Лиона, и вскрикнул: в этом вагоне сидела графиня Артова с мужем, которую он видел сегодня в Париже.

– Что это, уж не сошел ли я с ума? – пробормотал он и поспешно выскочил из вагона, но парижский поезд уже тронулся.

– Потрудитесь скорее садиться! – крикнул Роллану кондуктор. – Поезд сейчас тронется.

– Я не еду, – отвечал Роллан в сильном волнении. Раздался свисток, и поезд тронулся.

– Когда я могу воротиться в Париж? – обратился Роллан к начальнику станции.

– Вот идет поезд из Монтеро, – отвечал чиновник, указывая пальцем вдаль, где виднелся дым от паровоза.

Поезд пришел. Роллан воротился в Париж, а багаж отправился в Дижон.

Он приехал в Париж спустя полчаса после прихода экстренного поезда.

Но женщины, обладавшей, по его мнению, способностью вездесущности, уже не было на вокзале.

Обежав все залы и не найдя ее, Роллан обратился к кондуктору, приехавшему на экстренном поезде:

– Милостивый государь, вы приехали с вечерним поездом из Лиона?

– Да, полчаса тому назад.

– Не заметили вы в вагоне первого класса красивую блондинку, сидевшую с двумя мужчинами?

– Как же, заметил.

– Вы не знаете, кто она?

– Графиня Артова со своим мужем и доктором.

– Она села в Лионе утром?

– Утром.

Роллан выбежал из вокзала, как сумасшедший, и, бросившись в первый попавшийся фиакр, крикнул кучеру:

– Три луидора на водку, если довезешь меня вскачь до улицы Помп!

Спустя час фиакр остановился у дома № 53. Роллан сильно дернул за звонок.

Было уже около полуночи.

Войдя во двор, он тотчас же узнал место, где с него снимали повязку.

– Барыни нет дома, – сказала полураздетая горничная.

– Так я ее подожду.

– Она не воротится.

– Вот что, любезная, – сказал Роллан решительно, – или веди меня сейчас же к твоей барыне, за что получишь десять луидоров, или ты пойдешь со мной сейчас к полицейскому комиссару.

– Ведь барыня меня за это прогонит, – сказала испуганно горничная, – но делать нечего, пожалуйте.

Она провела его в будуар, где на диване спала Ребекка, одетая в черный бархатный пеньюар.

– Оставь нас, – сказал Роллан повелительно.

По уходе горничной он слегка дотронулся до плеча молодой женщины, которая, проснувшись, вскрикнула от удивления и вскочила с дивана.

– Как вы смели прийти сюда без моего позволения? – спросила она гордо.

– Вы, моя милая, имели неосторожность сообщить мне сегодня утром ваш адрес, – отвечал Роллан холодно.

– Я?

– Да, вы. Вы крикнули кучеру: в улицу Помп № 53 так громко, что я услышал.

– Ну и отлично, что вы приехали, – проговорила Ребекка, изменив тон. – Садитесь, пожалуйста.

– Как здоровье вашего супруга, графиня Артова?

– Он все еще помешан.

– А!

– И я отправила его в Ниццу.

– Вот как! Но я видел, что он воротился сегодня вечером.

– Кто? Мой муж?

– Нет, граф Артов в сопровождении своей жены, настоящей графини Артовой.

Ребекка побледнела.

– Довольно уж шутить и дурачить меня, – продолжал Роллан, – теперь ты должна мне сказать, кто ты.