Инцидент в Ле Бурже - Максим Шахов

— Мне этого не хотелось бы еще больше! — воскликнул Лафон. — Но уверяю вас, меня не в чем упрекнуть! Все, что я вам рассказал, — чистейшая правда. Вы могли бы вполне мне довериться. Пока я доберусь до телефона и вызову ремонтную службу, я потеряю кучу времени, а заодно и ремонт влетит мне в копеечку. Я не так много зарабатываю, господа…

— Ну, не будьте таким жадным, — поморщился Сезар. — Мы подарили вам незабываемые мгновения наедине с природой, а вы про деньги… Вот из-за таких, как вы, и идет слава о французах, как о расчетливых лавочниках.

— К тому же руки-ноги у вас все-таки целы, а это куда важнее денег, — посмеиваясь, добавил Андре. — Кстати, о руках и ногах — наша с вами история пока не закончилась, помните об этом.

Затем оба легионера повернулись и, не оглядываясь, направились к рощице, за которой их поджидал автомобиль. Лафон же, чуть не плача, обошел вокруг своей машины, с бессильной ненавистью посмотрел вслед уходящим незнакомцам, а потом махнул рукой и забился в кабину.

Данилов изнывал от неизвестности, когда наконец появились приятели. На его вопросительный взгляд они ответили только многозначительными усмешками и велели ему перебираться на заднее сиденье. За руль сел Андре, и они помчались обратно.

— Похоже, как я и думал, в этом отеле не слишком благополучная обстановка, — наконец снизошел до объяснений Андре. — Зря вы туда вообще заселились. Но теперь поздно кусать локти. Будем брать за жабры второго портье. Есть данные, что он связан напрямую с какими-то бандитами. Информация непроверенная, но мы ее быстро проверим. У меня есть приятель — он держит кафе в двадцатом округе на улице Менильмонтан. Там имеется подвальчик с замечательной звукоизоляцией. Хоть из пушки стреляй — снаружи ничего не слышно. В двадцатом округе вообще не принято соваться в чужие дела. Полиция всегда жалуется, что невозможно найти ни одного свидетеля. Там мы и побеседуем с мсье Симоне.

Глава 10

Данилов еще не пришел в себя после путешествия за город, а они уже вернулись к исходной точке и припарковались неподалеку от отеля «Медуза». День уже подбирался к полудню, на улицы опускался почти африканский зной, утренней влажности не было и в помине, и в укромном переулке все было пронизано сонной тишиной. Даже редкие машины проезжали почти беззвучно. Густая листва деревьев поникла и не шелестела. Данилов то и дело вытирал пот, струящийся со лба, и сетовал, что в фургоне у Андре нет кондиционера.

— Легионер и кондиционер — не самая удачная рифма, — засмеялся Андре. — У нас теперь война, а на войне не до кондиционеров. Бросай свои сибаритские замашки. Мсье Лафону сейчас гораздо хуже, чем нам. Он с удовольствием поменялся бы сейчас с нами местами.

— Я вообще-то на войну не собирался, — проворчал Данилов, но так тихо, чтобы нельзя было расслышать.

Он был зол сейчас на весь свет, но злиться на парней, которые согласились рисковать своей шкурой и репутацией ради него, чужого самолета и каких-то призрачных денег, было глупо и неприлично. Но и не злиться Данилов не мог — жара, голод, беспокойство одолевали его. Он и на Юлию сейчас был зол до невозможности. Она удивительным образом умела портить ему жизнь, то оставив его с носом в любви, то теперь с этим криминальным сюжетом. Почему бы ей самой не прийти в российское посольство и не признаться во всем? О, она не пожелала терять свое неправедно нажитое богатство, свой статус, ни на секунду не забыла о собственной безопасности, связала Данилова честным словом, которое обходится ему слишком дорого!

Данилов тут же устыдился таких мыслей. Вместо того чтобы собраться, проявить волю и силу, он раскис и принялся хныкать, как девчонка. Андрей правильно говорит — война. Раз уж принял эти условия — будь добр, выполняй их как мужчина.

— Что будем делать? — хмуро спросил он, гоня прочь свою слабость. — Наверное, мне стоит сходить на разведку?

— Да к черту разведку! — ответил Андре. — Просто сходи и передай этому ублюдку, что его срочно спрашивает Жермен. И лицо сделай тревожное, будто тебе вот-вот отрежут яйца. Это должно сработать. Наверняка этот тип сейчас нервничает и ожидает проблем. А мы ему как раз их и устроим. Укажешь ему на наш фургон, а остальное не твоя забота.

— А кто это — Жермен?

— Мы сами не знаем, — объяснил Андре. — Но есть сведения, что этот парень хорошо знаком сегодняшнему сменщику.

— А если он сделает вид, что незнаком с ним?

— Маловероятно, — заметил Сезар. — Если наш первый портье не соврал — а он вряд ли соврал, не той закваски человек, — то второй портье должен и впрямь чувствовать себя сейчас как на иголках, слишком рискованную игру ведет. Уверен, на такую смесь, как ваше лицо и имя Жермена, замешанного в вашем похищении, он непременно клюнет.

— Ладно, — сказал Данилов и вышел из машины.

Оказавшись в холле отеля, он огляделся. Тут было спокойно и прохладно — работал кондиционер. Портье за стойкой — тот самый молодой человек с прилизанными волосами — поднял голову, быстро, но пристально оглядел Данилова с головы до ног и тут же снова углубился в какие-то свои расчеты.

Данилов подошел к нему и, наклонившись, сказал негромко по-французски:

— Будьте добры, вас очень просят ненадолго выйти. Крайне срочно. Это Жермен.

— Простите? Я вас не понял, — резко вскинул подбородок портье.

— Меня только просили передать, что это очень срочно, — повторил Данилов. — Жермен ждет вас тут неподалеку, за углом. А мне, пожалуйста, ключ от номера…

Портье машинально потянулся за ключом, но было видно, что мысленно он уже не здесь. Данилов как ни в чем не бывало двинулся дальше, а портье рассеянно посмотрел ему вслед и, убедившись, что постоялец уже собирается подниматься по лестнице, схватился за телефон. Он был настолько взволнован, что уже не обращал внимания на окружающее. Данилов задержался на первой ступеньке и видел, как портье что-то быстро и тихо проговаривает в трубку, прикрывая ее ладонью. Закончив разговор, он тут же набрал еще один номер и с озабоченной миной на лице стал дожидаться ответа. Номер не отвечал. Судя по всему, такое обстоятельство взволновало молодого человека до предела. Он позвонил еще куда-то и наскоро переговорил еще с кем-то, затем подозвал кого-то из персонала, отдал короткое распоряжение и, выйдя из-за стойки, направился к выходу. Теперь уже Данилов схватился за телефон.

Голос Сезара в трубке был совершенно спокоен, хотя Данилов весь кипел.

— Тише, тише! Не нужно так волноваться! Вам это сейчас особенно вредно. Ничего страшного не произошло. Вы говорите, он трижды куда-то звонил, а потом ушел?

— Вот именно, ушел! — почти кричал Данилов. — И явно не туда, куда я его послал. Он что-то подозревает! Нужно немедленно его догнать, иначе все пропало! Я иду за ним!

— Не порите горячку! — попытался остановить его Сезар. — Просто попытайтесь определить, куда он отправился. Возможно, он назначил встречу этому самому Жермену. Для нас это была бы большая удача. Но только постарайтесь, чтобы он вас не заметил. А мы, со своей стороны, кое-что предпримем. Будьте осторожны, Алекс!

Данилов едва дослушал. Сжимая в кулаке телефон, он выскочил из отеля под обжигающее солнце. Портье был уже в конце квартала, на углу улицы, но не на том углу, куда его посылал Данилов, а на противоположном. Фургон не показывался. Не было видно также и никого из легионеров. Портье мог в любую минуту испариться, и вся их операция зашла бы в тупик. Забыв об осторожности, Данилов побежал вслед за молодым человеком.

А тот, казалось, тоже не обращая ни на что внимания, скорым шагом прошел два квартала, свернул в переулок и спустился в подвальчик, называвшийся «У Поля». Не задумываясь, Данилов последовал за ним.

Внизу оказалось вполне уютно. Кафе было стилизовано под винный погребок позапрошлого века. Скупые лучи света, проникавшие в помещение через узкие окна, расположенные едва ли не под самым потолком на уровне тротуара, едва освещали убранство заведения, придавая ему некую таинственность и романтизм. Крепкие, сколоченные из грубых досок столы, огромные пузатые бочки, сложенные в пирамиду, стаканы из толстого стекла, кисловатый винный запах, казалось, впитавшийся в самые стены, — все создавало необыкновенную атмосферу. Под стать был и хозяин — крупный пузатый человек с большими усами на багровом лице, в широченных штанах и кожаном фартуке — настоящий пират, ему не хватало только полуметрового ножа за поясом.

Впрочем, с посетителями этот грозный человек был необыкновенно любезен. Он и Данилова сразу же приветил, прихватил своими волосатыми ручищами, ласково, но настойчиво усадил за столик и тут же принялся цветисто нахваливать какую-то особенную марку вина, источником которого были то ли личные виноградники хозяина, то ли виноградники его жены — Данилов не до конца понял. Голос у хозяина был густой и рокочущий, напоминающий отдаленные раскаты грома.