Бокс-офис - Владимир Прягин

Мы сразу сняли следующую сцену, где участвовала графиня.

В кадре возникла палуба летучего лайнера. У перил толпились пассажиры, чьи лица пока были затуманены. В толпе выделялась аристократически красивая дама лет сорока с высоким «хвостом». На ней были облегающие брюки, высокие сапоги и кожаный плащ, изящно приталенный. Черты её лица уже проявились, а взгляд был пристален и прохладен.

Дама смотрела на приближающийся берег. Ракурс сменился, и мы тоже увидели маяк с моря. Позади маяка вдалеке мерцала россыпь огней — там был крупный город с портом. Небо над ним уже по-вечернему потемнело. Кристалл же почти перестал светиться, синие блики на его гранях поблёкли. Лайнер преодолел границу между мирами, ему больше не требовался магический ориентир.

Стоп-кадр.

Когда мы пересмотрели сцену, Сон-Хи сказала с сомнением:

— Дмитрий, насчёт реалистичности… Нет, я не про летучий корабль, который каким-то образом держится над водой. Фэнтези есть фэнтези. Но вот главная героиня… Если она шпионка, то почему так бросается в глаза? По-моему, она должна сливаться с толпой, а не наоборот… Графиня, прошу понять меня правильно, это не претензия к вам, а именно вопрос к сценаристу. Я восхищена вашим стилем, но…

— Вполне резонный вопрос, мисс Квон, — сказала Анастасия. — Мне тоже любопытно, как Дмитрий это аргументирует.

— Не привередничайте, прекрасные дамы, — сказал я. — Ишь, налетели! Шпионка им, видите ли, слишком красивая. Мы тут развлекательное кино снимаем, вы не забыли? Можно подумать, в фильмах про Джека Монда главный герой — плюгавенький мужичонка, который стеснительно прячет взгляд. И что-то я не припомню, чтобы хоть кто-нибудь выражал по этому поводу недовольство.

— Ну, если под таким углом посмотреть, то да, — признала Сон-Хи.

— Тем более что после первого фильма, — добавил я, — Анастасию запомнят именно в ярком, вызывающем образе. Публика захочет ещё что-нибудь такое, как я подозреваю. И тут мы — хоп! Второе кино.

— Я чувствую себя глупо, — улыбнулась Сон-Хи. — Ведь это я — продюсер. И это мне положено упирать на коммерческий компонент, чтобы выжать побольше денег. А ты должен отбиваться, требуя соблюсти художественность, смысловую насыщенность и авторский почерк. А вместо этого…

— У нас всё не как у людей, — пожал я плечами. — И вот ещё о чём я подумал. В тот раз нам удачно подвернулся Саммит наследников. Такая везуха вряд ли повторится, и надо думать заранее, где устроить премьеру, чтобы о себе заявить максимально громко. Просто выйти в прокат весной — это не вариант, иначе два наших потенциальных хита будут мешать друг другу.

— Да, — кивнула Сон-Хи, — вторую картину начнём прокатывать в середине лета, я это обсуждала с отцом. А весной хорошо бы показать её на каком-нибудь фестивале, чтобы банки приняли к сведению. Жаль, что Лазурная неделя в Ницце только в сентябре начинается. Это была бы идеальная площадка для презентации в мировом масштабе.

— Вы, вероятно, слышали, — сказала Анастасия, — что в Петербурге тоже есть международный кинофестиваль.

— Это вы про «Белые ночи»? — уточнил я. — Да, фестиваль-то есть, но, во-первых, его проводят ближе к концу июня, а во-вторых, там показывают всякие высокоумные фильмы, с претензией на большое искусство. От шпионского фэнтези там шарахнутся, как от блохастой кошки.

— Верно, — подтвердила графиня. — Но пару недель назад мне написала подруга, тоже актриса. Ситуацию с кинопроцессом в Империи она знает, что называется, изнутри. И вот она поделилась слухами — Москва хочет организовать свой собственный кинофорум, тоже международный.

Я хмыкнул, Анастасия тоже чуть усмехнулась, а Сон-Хи попросила:

— Поясните, пожалуйста, в чём здесь состоит юмор.

— Москва — это прежняя столица Империи, — сказал я. — Она всё время пытается соперничать с Петербургом. Они постоянно меряются… гм… чем-нибудь. Причём колорит у них совершенно разный. Питер — столица чопорная, холодная, а Москва — разухабистая, весёлая.

— И это различие, — сказала графиня, — приобретает смысл конкретно для нас. В пику Петербургу, как пишет моя подруга, Москва хочет сделать свой кинофестиваль не артхаусным, а подчёркнуто развлекательным, ориентированным на коммерческое кино.

— А вот с этого места, — попросил я, — пожалуйста, поподробнее. Это пока только разговоры? Или есть практические подвижки?

— Дело якобы уже сдвинулось с мёртвой точки. Фестиваль хотят провести в середине мая. «Черёмуховый цвет» — такое будет название. Вроде бы нашлись меценаты, согласовывается программа, ведутся переговоры. Деньги, по слухам, вкладываются серьёзные. Хотя многие в тамошнем кинобизнесе воспринимают всё этот как курьёз.

— Но если у организаторов всё получится, — сказала Сон-Хи, — то это был бы для нас идеальный тайминг. Наш первый фильм к тому времени уже выйдет в прокат и, очень надеюсь, наберёт популярность. Мы тогда будем на фестивале уже не бедные родственники, а фавориты.

— Ну, если московское купечество, — сказал я, — захочет по-настоящему щёлкнуть по носу питерскую богему, то размах там будет — ого! Надо бы прозондировать почву. У меня в Москве есть приятели среди журналистов, звякну им.

— А я расскажу отцу, — кивнула Сон-Хи, — сегодня же вечером. Спасибо, графиня, что подали нам идею. Но пока, Дмитрий, нам с тобой предстоят менее приятные хлопоты. Мистер Гарсия ждёт нас…

— Пора уже? Ну, поехали.

Мы вышли с Сон-Хи во двор, сели в «мини-купер», и она заметила:

— Хорошо, что дороги с утра расчистили. А то я боялась, что увязну в сугробах.

— А у вас тут такие вот снегопады часто бывают?

— Такие сильные — нет, не очень. Два-три раза за зиму. Но без них не обходится, так что снегоуборщики наготове.

К моему удивлению, ресторанчик, куда мы прибыли, выглядел неприметно. Опрятное крыльцо в переулке, лаконичная вывеска. Место для своих, очевидно, а не парадное заведение.

Мистер Гарсия оказался седеющим, чуть грузноватым брюнетом в тёмно-вишнёвом джемпере. Галстук он не носил, а верхняя пуговица рубашки была непринуждённо расстёгнута.

Привстав, он сделал приглашающий жест:

— Мисс Квон, мистер Свиридов, прошу вас. Спасибо, что уделили время.

— Спасибо за приглашение, — сказала Сон-Хи. — Вы хотели что-то обсудить с нами, мистер Гарсия?

— Зачем же так торопиться? Давайте насладимся преимуществами этого заведения. Кормят здесь превосходно. Обожаю, знаете ли, открывать для себя такие места, где не ударяются в пафос, но гарантируют качество. Я по натуре — гурман, у меня есть давнее хобби — национальная кухня разных народов. Вчера, к примеру, обедал у филиппинцев, а сюда время от времени забредаю, чтобы отведать американский стейк. Он того стоит, поверьте на слово. Я угощу вас, и убедитесь сами. Разговоры — потом.

— Прошу извинить, мистер Гарсия, — ответила Сон-Хи ровно, — но мы не можем задержаться надолго. По телефону вы говорили, что желаете обсудить некий актуальный вопрос.