Змеиная Башня. Учебник лекаря - Павел Беспалов

— Тише! — вдруг пророкотал деспот.

Праздник замер; десятки удивлённых глаз обратились к нему.

— Мальчик мой. Мария. Подойдите сюда!

Я сидел рядом с возлюбленной, делясь впечатлениями о битве. Взяв её за руку, я повёл её к нему.

— Как символ власти в этом крае я могу обвенчать вас! — он вынул из нагрудного кармана шкатулку и открыл её, показывая два простых серебряных браслета.

Венчание здесь, в этом мире, означало публичное признание, что двое людей принадлежат друг другу. Нечто вроде клятвы перед небом, что свадьба состоится.

Мария мило покраснела, и сердце моё застучало быстрее.

— Юная дева, согласна ли ты поклясться в любви этому мужу? — торжественно произнёс старик.

— Да, я согласна, — робко сказала она, заставляя моё сердце колотиться ещё сильнее.

Старик строго посмотрел на меня.

— Храбрый муж, согласен ли ты поклясться в вечной любви этой деве?

— Безусловно согласен!

— Я, как символ нерушимой власти, запечатлел ваши клятвы. И луна будет мне свидетелем!

— Можете поцеловаться, — добавил он после небольшой паузы и впервые за всё время искренне улыбнулся.

Я нежно положил руку на щёку Марии, и наши губы слились в долгом поцелуе.

Жители пожелали нам вечного счастья, осыпали цветами, едой и раз за разом поднимали чаши за наш союз.

В моей голове вспыхивали мириады самых разных мыслей. Всё-таки за чёрной полосой всегда идёт белая.

На празднике я изрядно напился: каждый считал своим долгом выпить за нас. Странно, но алкоголь действовал на меня слабее, чем раньше: я должен был бы очнуться где-нибудь в кустах малины, но нет — только язык развязался, а ноги немного заплетались.

Под утро провожал Марию и Варю домой. Бабушка, словно вихрь, подхватила своё старое лукошко, надела широкую шляпу и хитро улыбнулась.

— Старею, видать… — проговорила она. — Мне же травы собирать, вернусь нескоро, — она подмигнула мне и, проходя, прошептала: — Уйди до рассвета.

Намёк был очевиден. Мария смущённо опустила взгляд, теребя подол белоснежного платья, украшенного цветами, похожими на ромашки.

От этой картины во мне вспыхнуло желание.

Она искала предлог провести со мной время, но не могла его найти. Поэтому я предложил заварить по чашке чая с душистыми травами и мёдом и просто немного поболтать.

Через пару минут мы уже сидели на кровати. Мария у изголовья, я у изножья. В воздухе повисло напряжение, сквозь которое слышались её робкие вздохи. Мы не сразу, но понемногу придвинулись друг к другу.

— Во время битвы думала, что умру… Сердце замирало, но ты был отважен. Я счастлива, — смущённо говорила она, всё больше краснея.

Мы вдвоём, наедине, при свете одинокой свечи. Её лицо в полумраке казалось особенно прекрасным, и касания её руки разрядом пробегали по моему телу, пробуждая чувства.

— Честно… Я не горжусь ни первым поединком, ни вторым.

— А стоило бы, победа есть победа, какая бы она ни была. Так папа говорил, — робко добавила она.

— Ты редко говорила про родителей. Какими они были?

— Добрыми, работящими и в меру гордыми. Папа с мамой мечтали избавить меня от тягот сельской жизни. Отправить туда, где старые традиции постепенно отступают перед прогрессом. Они часто недоедали, чтобы отвезти меня к репетитору в большой город. Покупали дорогие книги, надеясь, что я стану чиновником хоть малой руки.

— Но при вторых родах мама скончалась, и отец больше не мог вести нас к светлому будущему, пытаясь обеспечить малых детей.

— А чего хотела ты?

— Порадовать родителей. Хотя мне и не было нужно ничего особенного, просто достойный муж и место, где можно спокойно жить. На большее у меня никогда не было амбиций. А у тебя они есть?

— Да… Есть такая поговорка: аппетит приходит во время еды. Вот и у меня просыпается. Я хочу научиться настоящему исцелению, приобрести дом, чтобы жить, ни в чём не нуждаясь. А там и новые цели появятся.

Разумеется, я не стала говорить про своё тайное желание. Что хочу найти отца и хотя бы поговорить с ним по душам. Возможно, моя рука дрогнет, и я уйду, а, возможно, сожгу его в огне ярости.

— Это достойные желания, — она улыбнулась.

— Но у меня есть и не самые достойные, — я взял Марию за плечи и аккуратно уложил на кровать.

Мы были совсем близко друг к другу. Я чувствовал, как её сердце бьётся в такт нашему сбившемуся дыханию.

Я слегка спустил бретельку с её плеча, провёл ладонью по шее. Мария тихо ахнула, и я с жаром поцеловал её.

Звякнул расстёгнутый ремень. Она покраснела, закрывая лицо ладонями.

Нечего больше ждать.

В эту прекрасную осеннюю ночь мы занялись любовью.

* * *

Я возвращался домой, чувствуя счастье в каждом шаге. Улица, как и полагалось в столь поздний час, была безлюдна. Только стрекот сверчков сопровождал меня.

Тусклый свет пробивался сквозь закрытые ставни. Это насторожило меня — учитель в такое время обычно спит без задних ног.

Подходя к дверям, я ещё больше напрягся. Огляделся. Возможно, я не гений, но глубокие следы, оставленные в грязи у каменной тропы, распознать сумею.

Это был явно не мотоцикл. Я обошёл угол дома, двигаясь вдоль забора, и увидел старенький автомобиль из шестидесятых, напоминающий Волгу, забрызганную коричневой грязью.

Грубый бас вдарил по ушам, словно обухом по голове:

— Змеиная Башня призывает тебя!

Аж вздрогнул от неожиданности. Повернулся к двери и тихонько подошёл, прислушиваясь и пытаясь заглянуть внутрь.

Наклонившись к замочной скважине, я по неосторожности задел локтем горшок с рассадой, стоявший на столике. Горшок перевернулся и с грохотом разбился о каменные плиты.

— Кто здесь затаился? Смеешь подслушивать? — рявкнул незнакомец, распахивая дверь.

Глава 9 Первая миссия

Дверной проем был для него мал, поэтому он нелепо пригнулся и протиснулся через него, словно косолапый медведь.

Суровая физиономия была отмечена косым шрамом, а одет он был в старомодный чёрный костюм с красным подбоем. Брюки и начищенные туфли.

— Шпионить удумал, крысёнок! Ну ничего, сейчас лапы повыдёргиваю! — грозно произнёс он своими пухлыми губами. Огромная пятерня уже тянулась ко мне.

Я только открыл рот, чтобы вымолвить хоть что-то, но меня опередили:

— Угомонись, дуболом, это мой новый ученик.

— Ого!.. Тогда будем знакомы! — мужик мигом подобрел, натянул жуткую улыбку и протянул свою пятерню ко мне, чтобы поприветствовать.

— Не сердись. Мы боевые лекари, народ горячий, чуть что не по нашей воле — так сразу идём голову отвинчивать!

— Братик Леонид пришёл… — звонко пропев, маленький Никита вылетел из-за спины мужчины и вцепился в меня, точно пиявка. Я растрепал его