Руина, Мазепа, Мазепинцы - Николай Костомаров

Быхов на королевское имя, тогда как осажденные сдались на имя

царское, а не на королевское. Мазепа хотел было казнить смертью

запорожцев, служивших Сапегам, взятых в Быхове и теперь

приведенных в Батурин; но бывшие при взятии Быхова полковники

1 Саксконское войско было в Польше в то время потому, что король

польский Август был наследственный владетель Саксонии.

548

упросили гетмана пощадить виновных, потому что сами они ранее

поклялись душами своими, что преступникам окажется милость.

Зимою с 1702 на 1703 год гетман снова ездил в Москву и

воротился с новыми пожалованиями; он получил Крупецкую во-

лость со всеми принадлежащими к ней селами и деревнями, ему

надарили соболей, бархатов, вина и прочего. Польский король во

внимание к услугам, оказанным малороссийским войском, прислал Мазепе орден Белого Орла.

В следующий за тем 1703 год мы почти не видим участия коза-

ков в войне на севере; известно только, что запорожцы находились

на устье Невы и жаловались, что им не дают ни круп, ни сухарей, а заставляют жить на одном хлебе, да и того дают только половину

против положенного. Вернувшись на Запорожье, эти сечевики

своими рассказами настраивали товарищей против великорусской

власти. Разгорелось волнение, возбуждаемое заклятым врагом

москалей Костею Гордеенком, бывшим тогда в звании кошевого

атамана. Возмутительный дух разносился по Украине отчасти

запорожцами, которые каждый год от Сырной недели до Пасхи, по давнему

обычаю, посещали своих свойственников в Украине, отчасти

малороссийскими торговцами, проживавшими по временам в Сече по

своим торговым делам. В Гетманщине народное негодование

возбуждалось и подогревалось своевольствами, которые не переставали

показывать ратные царские люди. <Купы> (шайки) удальцов стали

бегать в запорожские степи, и гетман нашел необходимым, с целью

не допускать народ до побегов, обставить, как он выражался, охотными полками весь рубеж гетманского регимента. В Запорожье, где

увеличивалось число беглецов, загоралось желание идти в Украину

и расправляться там с москалями, панами и арендаторами. В

особенности бегство в Сечу происходило из Полтавского полка. Гетман

по этому поводу отставил полтавского полковника Искру и счел

нужным заметить в своем донесении в приказ, что вообще у всего

малороссийского народа <зело отпадает сердце к великому

государю>. Это тревожное положение не разразилось, однако, никаким

всеобщим волнением в народе и не прервало участия Козаков в

царской войне со Швециею.

С 1704 года царь Петр нашел удобнее посылать малороссиян

против шведов не на север, а в польские области в качестве

вспомогательных военных сил своему союзнику королю Августу II, и

с этою целью указано было гетману держать в Польше своего

резидента, а с коронными гетманами вести <любительную

корреспонденцию>.

В апреле по царскому указу Мазепа должен был со всем своим

войском, переправившись через Днепр у Киева, вступить за рубеж

польских владений и чинить промысел над нерасположенными к

королю Августу панами, нещадно опустошая огнем и мечом их

549

маетности. Мазепа шел уже со скрытым намерением схватить

Палея и в своих донесениях в приказ постоянно сообщал, на

основании показаний какого-то беглого канцеляриста из Белой

Церкви, что Палей беспрестанно сносится с Любомирскими, которые решительно уже пристали к шведам. Между тем, отклоняя

Палея от всякого против себя подозрения, он приглашал его к

себе на соединение с своими полчанами и спрашивал, как знатока

местных путей: куда идет лучше тракт в Польшу - через Подоль

или через Волынь?

В самой Речи Посполитой дела для короля Августа пошли

плохо. Паны уже перестали между собою толковать о примирении

двух королей во вред России, но прямо один за другим отступали

к шведской стороне и приходили к согласному отрешению короля

Августа от престола и к выбору иного короля. Август, подозревая, что выбор их остановится на ком-нибудь из сыновей покойного

короля Яна Собеского, приказал арестовать и отправить в

Саксонию двух братьев Собеских, Якова и Константина. Это, как

показали последствия, не спасло Августа от конкурентов.

Гетман Мазепа в мае стоял обозом близ могилы Перепетыхи*, ожидая прибытия козацких полков, которым приказал спешить.

Отсюда по желанию короля Августа, сообщенному царсклм

резидентом в Варшаве, гетман отправил в Польшу 3000 Козаков с

миргородским полковником Данилом Апостолом, а четвертую

тысячу поручил комиссариусу князю Дмитрию Михайловичу

Голицыну2, который шел с великорусскими военными силами туда

же в помощь королю Августу.

15 июня Мазепа с войском стоял под Паволочью на шляху

Гончарихе. Сюда прибыл к нему Палей со своими полчанами, не подозревая никаких козней, и расположился особым обозом

рядом с обозом гетмана. Мазепа у себя в обозе принимал Палея

очень радушно и угощал. По этому поводу гетман писал к

Головину: <Вот уже наступила четвертая неделя, как Палей находится

при мне (при боку моем гетманском). Он беспрестанно пьян, и

день и ночь, не видал я его трезвым. Я стараюсь обратить его

против Любомирских и предлагал ему дать своих Козаков для

усиления его полчан, но он, насыщенный духом Любомирских, все только отговаривается то болезнью, то другими предлогами>.

Между тем Любомирский, владелец Полонного, написал гетману

Мазепе, что удивляется - зачем это гетман с козацкими силами

вступил в черту владений Речи Посполитой. Сам он, Любомирский, стоит с войском не с дурным каким умыслом против короля

Августа, а для того, чтобы оберегать край от мужицких бунтов, * Языческое гробовище Сквирского уезда, раскопанное в 1846 году.

2 Киевский губернатор.

550

и просил гетмана оказывать покровительство его маетностям. С

тех пор все лето стоял Мазепа у Паволочи, переписывался с

Головиным и сообщал ему разные доводы измены Палея и связи

его с врагами. Гетман писал, что приезжал к нему Самусь, говорил, что Палей ничего доброго не желает ни царю Петру, ни

королю Августу, что Палей собирал раду в Кошеватой1 и

произносил такие речи, которые показывали худой умысел против

Мазепы и его войска. Гетман писал, что приезжал к нему из Дубна

польский полковник Барановский и жаловался, что палеевские

<гультаи> разоряют маетности панов, верных королю Августу, наконец, прислал Мазепе письмо Иосиф Потоцкий, киевский

воевода. <За два года назад, - писал он, - с подущения Палея

свирепствовало хлопство над своими панами по всему Поднест-

рью, а Палей оглашал, будто вероломные варварские поступки

совершаются во имя царя и с согласия гетмана Войска

Запорожского. Ныне, обращаясь как пес на свою блевотину, взялся Палей

за то же: по его наущению своевольная шайка замучила моего

сотника Алексея, мятежники овладели Немировом и разграбили>.

Приезжали к Мазепе губернаторы разных маетностей и

коменданты городов, убегавшие от <гультаев>; они извещали о разных

шайках, бродивших по краю. Единомышленник Палеев Шпак из

Умани составил ватагу и делал разорения около Днестра, ссылаясь на то, будто это творится с согласия царя и гетмана войска

запорожского. Другой предводитель ватаги в том же крае был

сотник Палеева полка Назуленко; третий - запорожец из Сечи, Корсун; четвертый - в окрестностях Каменца - Ворона. Все они

называли себя царскими полковниками. Приезжавшие к Мазепе

губернаторы представляли ему, что все зло этих бунтов идет от

Палея, наконец и сам король Август написал к Мазепе, жалуясь, что разбои чинятся над шляхетством около Буга и Днестра по

наущению Палея.

Мазепа 10 июля пригласил Палея в свой обоз и сообщил ему

о жалобах, возникших на него. Палей отвечал: <Я своим полчанам

запретил обижать поляков; но не все меня слушают; иной

самовольно своим путем идет. Что же мне делать! На то они люди

войсковые. Они смотрят на то, как ведут себя ляхи с их королем.

Вот как я услышу о добром поведении короля и ляхов, то и

смирю гультаев: полны будут виселицы!> Гетман сказал Палею, чтобы он, по желанию царскому, ехал в Москву. <Незачем мне

туда ездить!> - отвечал Палей. Тогда Мазепа не отпустил Палея

в его обоз, а задержал в своем обозе, однако не открывал ему об