Руина, Мазепа, Мазепинцы - Николай Костомаров

землякам, что с ними делалось в Московщине; те, испугавшись, задумали ворочаться назад, но гетман послал к ним нарочного

сказать, что если они самовольно воротятся, то он прикажет их вешать.

Отряд Боруховича ничего не сделал замечательного.

В феврале 1701 года царь Петр виделся с королем Августом

в Биржах^, и после несколько дней, проведенных в пирушках, оба государя заключили формальный союз. Петр обещал Августу

15 000 войска в помощь, обязываясь устроить на свой счет

магазины для его продовольствия и сверх того в придачу 100 000

рублей. Будущие завоевания были заранее поделены союзниками: 1 Пусть.

2 Ныне местечко Ковенской губернии Поневежского уезда при р. Опо-

ще.

18 Заказ 785 545

Петр себе брал Ингрию и Карелию, Августу и Речи Посполитой

уступали Остзейский край. Польские паны, бывшие на этом

совещании, требовали еще от России уступки права на

Правобережную Украину. Петр по этому вопросу отправил дьяка Бориса

Михайлова к Мазепе.

Когда, приехавши в апреле в Батурин, этот дьяк сообщил

гетману условия, каких требовали поляки, гетман благодарил царя

за доверие к себе, потом, прочитавши присланные польские’

условия, сказал:

<Поляки требуют отдачи им Трехтемирова, Стаек и Три-

полья, - это можно им уступить, лишь бы они, прежде отдачи

им этих мест, подтвердили договор, а чтобы дозволить им, как

они хотят, населять Чигиринщину и другие места в

Правобережной Украине, того никак нельзя, потому что тогда с левого берега

будут люди переходить на житье на правый берег, и в единое

лето заселится все днепровское побережье; поляки учнут его

называть своим, и оттого, по такой близости, будут происходить

ссоры. Запорожцы будут склонны к правой стороне, и мне, гетману, будут отдавать послушание разве только по крайней неволе.

И так от правобережных жителей и от запорожцев будет нам

происходить всегдашнее беспокойство. Просят поляки уступить

им несколько сел Стародубеком полку: и этого нельзя, оттого что

Стародубский полк делится от польских владений рекою Сожью.

Немалое число ратных людей и казны обещает государь полякам, но какое будет вспоможение с польской стороны? Не чаю я от

поляков добра: и прежде брали они царскую казну, а по договору

не поступали, да еще твердили, будто мир заключил без их воли

сам король, а не Речь Поеполитая. Противно договору они многие

православные церкви обратили в унию и в прошлом году

соборную львовскую церковь отдали унитам. Вызвал король в прошлом

году нашего великого государя на войну под Ругодив (Нарву), а

сам прочь отступил. С поляками дружить опасно. Наши крони-

кары1 пишут: пока свет стоит светом, поляк русину не будет

братом. И доныне так исполняется! Уж коли с ними договор

чинить, так с их первейшими сенаторами, арцыбискупом гнезнен-

ским и великим коронным гетманом Любомирским, которые у

них все дела ведают и за Днепром у них есть вотчины>.

Дьяк Борис Михайлов сказал:

<Великий государь о всяких принадлежностях, что належат2

к малороссийскому краю, без совета своего верного подданного

гетмана и кавалера ничего чинить не изволит, и для того обна-

дежения я, Борис, сюда и прислан нарочно>.

* Хронографы, летописцы.

2 Здесь - относятся.

546

Вскоре после этого свидания гетман получил указ идти на

войну самому. Он выступил и, добравшись до реки Сожи, там

остановился, дожидаясь своих полковников к сбору. Но 26 июня

он получил иной указ - воротиться и послать отряд Козаков.

Гетман выслал пять полков под наказным начальством

миргородского полковника Апостола, приказавши раздать козакам

<чехами>1 на годовую службу и на месячные кормы. Эти

малороссийские козаки участвовали в сражении при Эрестферской мызе, где

был разбит шведский генерал Шлиппенбах. Донося своему

гетману об этой победе, полковники жаловались, что великороссияне

отнимали у малороссиян военную добычу и обращались с ними

с пренебрежением. <Едва ли, - замечали полковники, - кто

вперед из наших, услышавши от товарищей о таком доброхотстве, захочет идти в эту царскую службу, разве с понуждением и

насилием>. Вот уже вторая подобная жалоба, показывавшая, как

неладно было малороссиянам с великороссийскими войсками.

Козаки эти были отпущены в январе следующего 1702 года, но <ко-

зацкое поспольство>, т. е. рядовые козаки, уходило к шведам. По

этому поводу царская грамота к козакам гласила так: <Нам, великому государю, слышать о том прискорбно, однако ж мы вас, атаманов и Козаков, и все поспольство увещаваем, дабы вы, припоминая Бога и крестное наше целование и службы ваших

предков и отечество свое, возвратились в домы свои без всякого

сомнения, а наша великого государя милость никогда от вас

отъемлема не будет. Кто же сию милость презрит и по-прежнему

в дом свой не возвратится, и те лишены будут нашей царской

милости и восприимут смертную казнь, и отчество их и наследие

в вечном проклятии да пребудут>.

Видно, что недовольные дурным обращением великороссиян

малороссияне, бывшие тогда в походе, не сознавали преступления

в том, чтобы идти служить царским врагам. Вернувшись в

Малороссию, козаки кричали: <Что наш гетман? Вон в Москву ездит

да милости получает, кавалерию ему дали, а о нас не радит, что

мы на царской службе разоряемся! Коли так и вперед будет, так

мы лучше пойдем польскому королю служить>.

Сам гетман Мазепа был тогда в большой милости у государя, съездил в Москву и там получил милости как себе, так и тем, за кого ходатайствовал.

В 1702 году в Польше совершились крупные события.

Уничтоживши саксонское войско короля Августа под Ригою, Карл XII вступил в пределы Речи Посполитой. Вскоре Варшава была у него

во власти. Польские паны один за другим стали переходить на его

сторону. В июне, после Клишинской победы над саксонским вой-

* Старинное название монет. Здесь - деньгами русской чеканки.

18* 547

ском, Карл овладел Краковом. Здесь дела несколько перевернулись.

Карл, засевши в Кракове, расположил свое войско в Тарновских

горах: шведы озлобили поляков поборами с жителей и неуважением

к костелам. Сторона короля Августа стала подниматься. Преданные

ему поляки составили в Сендомире конфедерацию и взаимно

присягнули стоять за своего короля. Тем, которые пристанут к врагу, конфедерация угрожала смертною казнью. Польское ква)рщяное

войско было также еще за короля Августа. 29 августа король Август

был снова в Варшаве с 24 000 войска саксонского1, а Карл? с 30

000 своего войска стоял в Кракове. В это время православные люди, бывшие в Польше, сообщали в Малороссию, что у польских панов

сенаторов идет речь о том, как бы примирить короля польского со

шведским и обратить их оружие на Москву с тем, чтобы возвратить

Польше Украину.

Между тем царь 27 июля дал Мазепе указ отправить Козаков к

литовским городам Быхову и Могилеву, чтобы не допускать

шведской партии полякам укрепиться в этих городах. Быхов уже

осаждал верный королю Августу староста мозырский Халецкий, стараясь добыть засевших там поляков партии Сапег, так называемых

сапежинцев, приставших к шведскому королю. По распоряжению

гетмана Мазепы прибыл туда отряд Козаков в 12 000 под наказным

гетманством стародубского полковника Миклашевского.

Дело под Быховом пошло для русской стороны удачно.

Осаждавших Козаков и поляков партии Августа было 18000 с сотнею

пушек; в Быхове - 4000 гарнизона из сапежинцев, 150

запорожцев-перебежчиков и до полуторы тысячи разного сброду.

Осаждавшие стали палить в крепость. Комендант Биздюкевич был

ранен кирпичом, раздробленным козацким ядром, и 12 октября

послал объявить, что сдается, только не полякам, а русскому

царю. Затем подписали договор о сдаче крепости: комендант, ста-

робыховский губернатор, поставленный владельцем города Сапе-

гою, некоторые лица из рыцарства и еврейский кагал. Тотчас

Халецкий ввел туда королевских драгун, а быховский гарнизон

должен был присягнуть королю Августу и идти в Могилев. Всем

объявлялась амнистия и ненарушимость прав, дарованных городу

его владельцами Сапегами.

По возвращении Миклашевского от Быхова гетман казался

недоволен Миклашевским за то, что он допустил Халецкому взять

Быхов на королевское имя, тогда как осажденные сдались на имя