Александра - Олег Ростов

— Хорошо. Клятву я приму позже… — Помолчала, глядя на старейшину, потом добавила. — Хан Урусоба Чаргович.

Он вскинулся. Смотрел на меня. Я кивнула.

— Раз ты ханского, княжеского рода, значит хан. Больше законы Чингисхана не действуют. Чингизиды потеряли право на монополию.

— На что потеряли?

— На монополию. То есть, только им называться ханами. Я её отменила. Я выше ханов. Я потомок императоров. И это право мне дано богом и моими предками. Встань, хан Урусоба. Видишь вон там большие луга?

— Вижу, госпожа.

— Везите туда свои семьи. Раненых много у тебя?

— Есть, тех кого сумели забрать и кто ещё не умер.

— Всех раненых сюда в крепость.

Она склонился ещё раз.

— Благодарю тебя, госпожа. Ты не пожалеешь.

Он встал на ноги. Остальные татары тоже встали. Вывели коней, держа под уздцы из крепости. Вскоре часть войска, переместилась на луга около крепости. Часть ушла в степь.

— Царевна-матушка, ты что их сюда допустишь? — Спросил меня комендант.

— Допущу. Уже допустила. А что такое? Ты против, Архип?

— Не доверяю я басурманам. Обман это.

— Я тоже не доверяю.

— Тогда я не понимаю, Царевна?

— А тебе, Архип, не надо понимать. Тебе делать надо то, что я скажу. Главное, что я понимаю. Готовь избу под госпиталь. Мне нужны эти половцы.

— Кто?

— Кипчаки.

— Делай, что тебе говорят, воевода. — Процедил Божен. — Царевна знает, что говорит. Далее не твоего ума дело.

Одергивать его не стала. Воевода Архип недовольно посмотрел на Божена. Но тот только скривился. Айно Эст спокойно смотрел на коменданта. При этом его рука лежала на рукояти сабли. Казаки, наблюдавшие всё это, усмехнулись. Сотник Кобыла оставался безучастным. Смотрел на всё равнодушно.

Вскоре, часа через два стали подходить кибитки и арбы со скарбом. Всадники гнали довольно большую отару овец, табун лошадей и… Верблюдов! Неплохое хозяйство у Урусобы. На арбах сидели дети. Женщины шли рядом. К ночи на лугах запестрели юрты. Овец и лошадей половцы отогнали чуть дальше. Запылали костры. В крепость свозили раненых. Тех, кто сумел выжить к этому времени. У меня уже всё было готово. Вот только Фроси моей не было и Дарёнки. Я же не знала, что здесь придётся заниматься хирургией. Хотя свой саквояж с инструментами всегда в такие поездки возила с собой. Мало ли, что случиться⁈ Саквояж, это громко сказано, но мне сделали нечто похожее в слободе для иностранцев один немец, по моим хотелкам. Не совсем саквояж получился, но близко к этому. Зато удобно свои инструменты возить. Эфир у меня был в стеклянной бутылочке. Сделала несколько отваров из трав. И ещё был спирт во фляжке, которую мне так же сделал тот немец, из слободы.

Первого ко мне принесли сына Урусоба. Мальчишка. У него был сабельный удар. Кто-то хорошо постарался или у него была хорошая сабля, из хорошей стали. Пацану прорубили кольчугу и подоспешник. У него началось загноение. Я положила ему на лицо тряпку с эфиром. Он уснул. Рану вскрыла. Убрала загноение, почистила рану и наложила швы. Вышла к его отцу.

— Я сделала всё, что могла. Теперь всё будет зависеть от него самого.

Потом работала с другими. Восьмерым помочь уже было нельзя. Они умерли до восхода солнца следующего утра. Остальные выжили. Как и сын Урусоба. Звали его Аслан.

Казаки уехали утром следующего дня. Я составила список того, что необходимо их поселениям. В основном, продовольствие и порох.

Ноябрь 1512 года от Р. Х. Крым. Салачик. Ханская резиденция.

Менгли I Герай, шестой сын первого крымского хана Хаджи I Герая, после нескольких попыток стать крымским ханом. Какие попытки были удачными, какие нет. Он становился ханом несколько раз и так же несколько раз лишался ханского трона. Теперь же уже никто не пытался оспорить его право называться крымским ханом.

Хан смотрел в окно. Он развернул городское строительство в Саланчике. Пройдёт совсем немного времени и это место назовут Бахчисараем. Сейчас же это Саранчик, где ещё со времён Золотой Орды существовал административный центр. В большую комнату, где находился хан, тихо зашёл один из придворных.

— Великий хан.

Менгли Герай медленно повернулся. Посмотрел на вошедшего.

— Слушаю тебя, Навруз.

— Вести с Дона.

— Говори.

— Появился ещё один хан.

— Что? Кто это? Кто-то из казанских ублюдков?

— Нет. Он не из чингизидов. — Навруз смотрел на хана, приложив руки к груди и чуть склонившись.

— Как это не из чингизидов? Самозванец?

— Это Урусоба из рода Чаргова.

— Кто такой? Я о таком и не слышал? Как он осмелился назваться ханом? — Презрительно скривился Менгли Герай.

— Род Чаргова, старинный кыпчакский род. В своё время они звались ханами, до прихода хана Бату. После этого они и не только они, все остальные тюрки потеряли право на ханский титул, мой господин. Ханами теперь могли называться только потомки Чингисхана.

— Всё верно. Но этот Урусоба не чингизид.

— Но права ему называться ханом вернула Искандера.

— Какая Искандера?

— Комнина, мой хан.

— Эта ромейская девка?

— Великий хан, за эту, как Вы сказали девку, готовы заплатить многие правители. И даже новый султан Селим Явуз, да продлит Аллах его годы, не отменил награду своего отца за Искандеру и её сестру Елену. А даже увеличил её. Летом она разгромила войска императора Максимилиана. А поляки с литвинами отступили, не приняв боя с её армией. Московский Князь слушает её. Он даровал ей титул генерала. Это воинское звание. Искандера принцесса. Она имперского рода. Это признали все. И она сказала, что законы Чингисхана больше не действуют, когда даровала Урусобе титул хана.

— Кто этого самозванца признает ханом? Даже пусть его предки когда-то и назывались ханами?

— Не всё так просто, мой господин.

— Поясни?

— Некоторые беи из числа кыпчиков, те, чьи рода до хана Бату тоже имели своих ханов, затаились и выжидают.

— То есть, они тоже лелеют мечты вновь обрести титул ханов?

— Я думаю, что да. Мало того, из Джунгарии приходят нехорошие вести, мой хан.

— Какие?

— Часть монгольских племён, которые не приняли веру пророка, так же отказались признавать за чингизидами право только им называться ханами. Они говорят, что кровь Чингисхана ушла. Что в чингизидах её не осталось.

— Кто именно так говорит?

— Некий Эссен тайши. Мало того, они считают тех из монгол, кто стал правоверным после хана Узбека, не настоящими монголами. Порченными.

— Почему этого пса ещё не зарезали?

— Эссен тайши из рода Борджигин, мой хан. Это род из которого вышли многие другие известные рода, в том числе и род самого Чингисхана. Себя они считают чистыми ойратами, то есть монголами. Мы их называем калмаками, урусы называют их торгоутами. Они многочисленны. Калмаки начали натиск на сибирское ханство. От них очень страдает ногайская орда. И Московский Князь, с подачи Искандеры, послал к Эссен тайши посольство. Мало того, Искандера встречалась со старшинами донских казаков, этих неверных разбойников. Стало известно, что она заключила с ними договор. Поставляет им продовольствие, порох и оружие. Те, кто подписал с ней договор стали называться Войском Донским. Она очень опасна. Плетёт свою сеть, как паучиха. Искандера что-то готовит. Не просто так Князь Московский послал посольство к калмакам. Если Эссен тайши заключит с Князем Василием союз и даст своих нукеров, а Искандера объединит казаков Дона, то в степи будет большая резня. Летом у Искандеры на Дону убили мужа, боярина Ивана. Она поклялась, что не снимет черных одежд вдовы до тех пор, пока не утопит степь в крови и самое главное, не вырежет весь род бея Мурада, а его самого не посадит на кол. Это его нукеры осадили крепость на Дону, которая и принадлежала Искандере.

— Она ждёт этих калмаков?

— Да. Ждёт их, заигрывает с казаками, формирует новую армию урусов и льёт пушки, которые более скорострельные и дальнобойные, чем даже пушки османов. В дельте Дона и выше участились схватки казаков с твоими подданными, Великий хан. Некоторые кочевья просто исчезли. На их месте остались только сожжённые и разграбленные юрты, и мёртвые, много мёртвых. Некоторые были казнены на колу.

— Ведьма! Её сжечь надо на костре и пепел