Радужная Нить - Асия Уэно

— Да мы представления не имели о том, что творится на Фунао! Сами едва не погибли! — в замешательстве я взмахнул руками. Неужели она серьёзно? Не могу поверить! Потому что если поверю — жить тоже не смогу. Разрушенный городок, яркое пятно темари в грязной луже, птичья клетка… Неужели всё это — я?!

— Если что, и убиваться будем на пару, — остановил меня Ю, уже вслух добавляя: — О-Химэ-сама, Кай — не первый мой избранник, как тебе, должно быть, известно. Почему же только с ним?..

— А вот это тебе виднее. Кто из нас ки-рин? — ухмыльнулась вредная малявка. Да, Вода — она и есть Вода. — Хочешь сказать, у тебя каждый выбирал Пять Изначальных Сил единовременно? Вы хоть понимаете, что любое стихийное бедствие находится под влиянием не одной стороны, а многих? Не стоит возлагать ответственность за землетрясение на одну Черепаху, а за наводнение — на моего господина. Всё связано. Как ты мог забыть об этом, Хранитель Островов?

Отвечать не было необходимости. Мы замолчали, пытаясь переварить услышанное и хоть как-то поставить на ноги мир, перевернувшийся вверх тормашками. Коюки, внимательно следившая за разговором, первая нарушила тишину.

— Простите, — робко произнесла она, — я многого не поняла из вашего рассказа, господин… Ю, но речь ведь шла о цунами? Я… не заметила никаких разрушений, когда была в лесу. Да что там, не подозревала об опасности! А вы говорите, что волна перенесла вас через деревья и только тогда обрушилась на посёлок. Разве это не… противоестественно?

— Милочка, — тоном почтенной старушки обратилась к ней Химэ, — а пить чай в подводной беседке — обычное для тебя дело? Отчего ж тогда не попросишь новый взамен пролитого?

Бедняжка смешалась, пробормотала что-то невразумительное, и я поспешил спасти положение.

— Лес не пострадал, потому что его-то совы и охраняли. — Я ободряюще кивнул девушке, затем повернулся к хозяйке. — О-Химэ-сама! Выходит, мы неосознанно усилили их волшебство, по воле судьбы оказавшись рядом? И что теперь, навек обосноваться в Подводных Чертогах, дабы не вредить окружающим?

— Мне нравится эта мысль, — разулыбалась Химэ, но тотчас же строго наморщила лобик. — Впрочем, люди быстро надоедают. Разумным было бы обуздать то волшебство, что выплёскивается из вас наружу. Нелепо отвергать свойство, способное принести пользу. Верно, Многоцветный?

— Да, просто так ничего не происходит, — задумчиво пробормотал тот. — Если ваша догадка верна — с чем я пока не готов согласиться, госпожа — нам с Каем предстоит потрудиться на славу. Боги, ну как же я не догадался?! Неужели моё самочувствие связано именно с этим?! Ну да, конечно, с чем же ещё?.. Если мы, побывав на Хорае, привели в движение Великие Изначальные Силы и теперь мечемся меж пяти огней… Так вот, почему в Мире Яви меня потянуло во все стороны одновременно!

Отступив почти к самому выходу из беседки, он помотал гривой, не желая мириться с очевидным. Значит, мой друг верит Химэ! Не хочет, но верит. А я сам? Неужели это правда? Что, если?..

— Послушайте, — голос вдруг охрип от осознания ужасающей истины, — а ведь мы остались в добром здравии вовсе не благодаря синей жемчужине! Это как с лесом. Волна прошла его насквозь, не задев и каплей. Сберегла наши жизни, несмотря на то, что подхватила и повлекла, будто песчинки. Понимаете? Именно потому, что мы, как и совы, были ответственны за её появление! Теперь я… знаю. Теперь доказательств не требуется!

Это всё мы натворили, мы, мы, мы…

Как же так, ну как же так?! Разве можно с этим жить? Нет… Люди, о существовании которых мы и не подозревали — чем они провинились? Перед совами — не спорю, боги их рассудят, но перед нами?.. Несправедливо, всё несправедливо от начала и до конца! Но сравнится ли это чувство с другим? С той болью, которая сопутствует пониманию собственной уязвимости, когда начинаешь бояться самого себя.

Непреднамеренное зло ранит сильнее, чем умышленное. Если совершил его ты…

К действительности меня вернуло чьё-то лёгкое прикосновение. Огромные серые глаза смотрели с непритворной заботой, без тени отвращения — а именно последнего стоило бы ожидать. Но ведь она не видела города, размолотого в жидкую грязь, и тел не видела… ничего ты не понимаешь, девочка! В доверчивости своей представить не можешь, что мы натворили. И всё же спасибо…

Я оглянулся на Ю, и тот встретил мой взгляд, не дрогнув. Затаил чувства глубоко внутри, как у него порой бывает. Один город уже оплакан. "Там, в Хамаре, было страшнее". И ты продолжаешь смеяться, не стирая из памяти этого имени?

Похоже, таким, как мы, не выжить без умения прощать самих себя. Верно, приятель? Другой вопрос, а стоит ли?..

Ладно, забудем на время. Если получится.

— И куда нам податься, таким… безобидным? — на шутки сил уже не оставалось. Усталость ударила молотом по ногам, веки сделались свинцовыми — словно груз на совести отяготил не только душу, но и тело.

— В покои, разумеется, — отозвался чей-то далёкий голос. — Ночь для отдыха, утро для прощания. А здесь спать нельзя. Нельзя, я сказала! Ки-рин-сама, ну что теперь с ним делать?!

Глава 6

Истина

(Второй День Металла месяца Светлого Металла, 499-ый год Алой Нити)

— Признавайся! Это ты усыпил меня?

На моё сонное бормотание животное и глазом не моргнуло. А впрочем, если и моргнуло, не разглядеть. Четвероногий товарищ свернулся в клубочек на краешке ложа, накрыв морду хвостом на манер Химико. Дрыхнет. В Юме — и дрыхнет? Лежебока…

Я разлепил веки и осмотрелся. Нет, привиделось. В опочивальне я один. Покрывала на ощупь знакомо шелковистые. Да и татами, могу поспорить, сплетены из всё тех же водорослей — как и занавеси у входа, как и сами «стены», мерно покачивающиеся под пальчиками глубинных течений. Зеленовато-синяя полумгла, свет будто растворён в самой воде. Спокойствие…

Хочется снова закрыть глаза и лежать, нежится в сладкой истоме, ни о чём значимом не помышляя. И чтобы конца этому не было.

Должно быть, именно так я и поступил, поскольку пришёл в себя от похлопывания по щекам и смятённого шёпота:

— Хитэёми-сама! Ради Пламени, заклинаю вас! Проснитесь, Хитэёми-сама, пока не поздно!

Коюки. Встревоженная не на шутку. Да что же стряслось?

Очертания девушки, пугливой рыбкой отпрянувшей от моего лица, расплываются, кажутся зыбкими, будто я изрядно перебрал накануне. Ах да, мы же под водой. А где Ю? Только что был здесь… или во сне?

— В чём дело?

— Нет времени объяснять! Надо бежать. Верьте мне, Хитэёми-сама!