Красавица и босс мафии - Лола Беллучи

Желание узнать, что находится внутри магазина, огромно, но я не могу ничего сделать с этими открытиями, поэтому решаю остаться на месте, в прихожей. Здесь есть на что посмотреть. Я делаю короткие шаги, рассматривая каждый из рисунков, защищенных стеклянной витриной, прямо здесь, внутри магазина.

Я понятия не имею, как художнику удалось запечатлеть цвета на бумаге, но вау! Это невероятно! Просмотрев всю витрину четыре раза, я возвращаюсь к началу и более внимательно изучаю рисунок, который заставил меня зайти в магазин в первую очередь. Я смеюсь и прикрываю рот рукой, потому что он получился гораздо более скандальным, чем я могла себе представить.

Я мысленно благодарю магазин за то, что он пуст, когда за прилавком, пройдя через дверь, появляется маленькая беловолосая женщина. Увидев меня, она улыбается, и я делаю то же самое. Женщина покидает свой пост и направляется ко мне.

— Чем могу помочь, милая моя? — Спрашивает она, и я качаю головой.

— Я просто любуюсь ими.

— Они красивые, правда? — Спрашивает она, останавливаясь рядом со мной и глядя на тот же рисунок, что и я.

Одетая в черную юбку до колен, кремовую футболку и зеленый кардиган, женщина выглядит так, как, по моим представлениям, должна выглядеть бабушка, которая балует своих внуков. В основном потому, что она маленькая и кривоногая, как добрые старушки из мультфильмов.

— Они прекрасны, — соглашаюсь я. — Я недавно рассказывала эту историю своей сестре. — Я указываю на иллюстрацию принцессы, лежащей на груде матрасов, которая висит в витрине.

— Принцесса на горошине?

— Да, — отвечаю я со смехом, вспоминая реакцию Ракель на эту историю.

— Как насчет того, чтобы взять иллюстрацию в подарок ей?

— О, простите, но у меня нет денег, — честно отвечаю я. — И ей это не понравится, — признаюсь я и не могу удержаться от смеха. — Ракель ненавидит эту историю. — Старушка секунду удивленно смотрит на меня, а потом смеется вместе со мной.

— Это действительно плохая история, — говорит она, заставляя меня смеяться еще сильнее. Мне больше нравится "Красавица и чудовище".

— Вы поверите, если я скажу, что почувствовала себя Белль, когда вошла сюда? Эти полки просто невероятны. — Я машу рукой в сторону конца магазина, и женщина одаривает меня гордой улыбкой.

— Этот магазин принадлежит моей семье уже более восьмидесяти лет, он принадлежал моему отцу, который открыл его, когда приехал в Бразилию из Франции в конце сороковых годов. У нас здесь одни из самых старых книг в Бразилии, понимаешь? На прилавке также есть и другие антикварные предметы. — Она указывает на то, что, как я думала, предназначено для обслуживания клиентов, и я замечаю, что на самом деле это витрина другого типа. — Теперь это мое, но я уже стара, так что я считаю это витриной моего сына, даже если он немного ленив. — Настала моя очередь смеяться над ее откровенностью. — Пойдем, — говорит она, уже шагая впереди меня. — Смотреть можно бесплатно, — объявляет она, не давая мне шанса не согласиться.

Я оглядываюсь на выходную дверь, но я буду чувствовать себя крайне невежливо, если просто уйду после того, как со мной так хорошо обошлись, и, кроме того, мне очень хотелось посмотреть, что представляет собой остальная часть магазина.

Вздохнув, я пересекаю коридор.

Высокие полки, которые я видела, вблизи еще больше, они тянутся до самого потолка, заваленные книгами, которые выглядят старыми и, учитывая слова женщины, редкими. До сих пор я не знала, что безлюдная комната может заставить меня почувствовать себя маленькой и незначительной.

Я медленно прохожу по полкам, любуясь старыми обложками и читая названия, не решаясь прикоснуться к ним. Не дай бог испортить одну из них, а мне, как невезучей, это вполне вероятно.

Меня охватывает чувство покоя и умиротворения, как будто я нахожусь в месте, отделенном от хаотичного мира, которым всегда была моя жизнь. Я чувствую благодарность за то, что нашла это место, и обещаю себе вернуться сюда в будущем. Я не часто делаю что-то для себя, но это я сделаю, решила я.

В магазине мягкое освещение, неяркие неоновые лампы освещают полки. Я останавливаюсь посреди них и смотрю на потолок — кажется нереальным, что он может быть таким высоким в магазине посреди Саары(ТЦ под открытым небом). Я могла бы жить здесь, я знаю. Прыгать с места на место, зная все возможности, которые могут предложить мне страницы, разложенные на этих полках.

Не знаю, сколько времени я провожу, прогуливаясь по полкам, погрузившись в размышления и совершенно забыв о том, что я не одна. Когда это осознание приходит ко мне, и я ищу старушку, она наблюдает за мной из-за своего прилавка с загадочным выражением лица.

— Ваш магазин прекрасен! — Неловко говорю я и улыбаюсь.

— Ты действительно так думаешь. Я вижу это по твоему лицу.

— Да.

— Меня зовут Магда, — представилась она.

— А я Габриэлла.

Я подхожу к прилавку, через стекло замечаю несколько предметов, которые выглядят старыми, некоторые блестящие — броши и серьги. Другие — просто старые, но все очень красивые.

Мой взгляд останавливается на металлической розе, покрытой лаком для ногтей. Лепестки у нее красные, а стебель, шипы и листья черные. Я не могу перестать смотреть на нее, удивляясь, как она могла быть такого темного оттенка. Магда замечает мой интерес, тянется за прилавок и берет предмет.

— Тебе нравится? — Она кладет на прилавок, и я понимаю, что это брошь.

— Она прекрасна!

— Он твоя, — заявляет она после нескольких минут молчания, пугая меня в прямом и переносном смысле. Мои глаза расширяются, и я поднимаю взгляд от прилавка на пухлое, светлокожее лицо женщины.

— Что? Нет! Я не могу за это заплатить, Магда.

— Я не спрашивала тебя, можешь ли ты заплатить, — говорит она с такой же простотой, как и все остальное, что она говорила мне за те минуты, что прошли с момента нашей встречи. — Я сказала, что он твоя. — Я замираю с открытым ртом и некоторое время молчу.

— Я не могу принять это, я очень благодарна, правда. Но я не могу принять это. Я даже не знаю, сколько это стоит, я просто знаю, что никогда не смогу расплатиться. — Магда цокнула языком.

— Это всего лишь брошь, девочка. Она стоит очень мало или почти ничего, если только какой-нибудь жадный турист не решит посетить мой магазин, желая потратить деньги просто так. Тогда эта брошь и все остальные в витрине превращаются в артефакты эпохи империи. — Она подмигивает мне и снова громко смеется. Боже мой, это абсурд! Эта