Врата Лимбрета - Робин Хобб

в темноте. Казалось, что путь им ясен и знаком, они обходили выбоины, о которые спотыкался Вандиен, и сворачивали на перекрестках по улицам, которые вели только в темноту. Вандиен следовал за ними, как загнанный зверь. Как только он найдет Ки, то на ощупь проберется обратно в таверну к своей лошади. Сейчас ему нужно было пройти через Врата и поймать ее, прежде чем она уйдет слишком далеко. Луна на небе становилась все бледнее.

Они резко свернули за угол, Вандиен, спотыкаясь, поспешил за ними. Он наступил на подол ее одежды, так как она остановилась перед ним. Он выпрямился и посмотрел мимо нее. Перед ними сияли врата Лимбрета.

Они показались Вандиену не более чем прямоугольным отверстием в городских стенах. Ему было трудно разглядеть местность за ними, и все же сами Врата были странно отчетливы для его глаз. Казалось, будто сама тьма отодвинулась, чтобы освободить место для этих красных ворот. Ни прутьев, ни опускной решетки не преграждало путь. Только старый привратник в серой мантии. Вандиен нежно положил руку на плечо женщины, подталкивая ее вперед. Даже будучи пьяным, он был уверен, что справится со старым негодяем. Но под его рукой ее мускулы были напряжены, как у охотящейся кошки.

- Так ты вернулась, не так ли? - обвинил ее Хранитель. - Что ты собираешься делать? Преследовать меня теперь с этой стороны? Теперь ты знаешь, что я вне твоей досягаемости. Как двое из вас вообще могут рассчитывать войти? Никто никогда не захочет уйти, а Лимбрет сказал мне позволить Вратам закрыться. Безумие. Тебе следовало вернуться на свою ферму, женщина, и оплакивать ребенка как мертвого.

Вандиен крепче сжал ее напряженные мышцы плеча. С учтивостью, которая лишь отчасти была свойственна Элис, он прошел мимо и встал перед ними, прикрывая их своим телом.

- Почему вы пытаетесь помешать этим двоим вернуться домой? - В его тоне звучало разумное любопытство. Его пальцы даже не потянулись к потертой рукояти ножа на поясе. В его позе не было ничего, что указывало бы на угрозу, но каждый мускул его лица говорил об этом. Это было несоответствие, которое Вандиен культивировал. Он натянуто улыбнулся, позволив шраму зловеще прищурить левый глаз.

Но Хранитель не был испуган. Вместо этого он, казалось, смотрел мимо Вандиена, рассматривая горизонт. Он слепо улыбнулся и с видом превосходства кивнул в ту сторону. Спустя мгновение глаза Вандиена неохотно проследили за его взглядом. Там ничего не было видно. Только луна была немного бледнее на небе, которое приближалось к рассвету.

- Что это? - с благоговением прошептала женщина позади него.

- Ничего! - фыркнул Вандиен. - Это старый трюк, который должен нервировать нас, подразумевая, что за нами стоят его товарищи. Не обращайте внимания.

Он оглянулся на Хранителя. Врата было труднее разглядеть в разгорающемся свете. Их красное сияние побледнело и потускнело, позволяя им слиться с камнями стены. Вандиен услышал, как мальчик что-то шепчет своей матери.

- Мир уходит. Он делает это здесь, мама. Опускается великий жар и белизна. Если ты останешься снаружи, как когда-то сделал я, ты ослепнешь и обожжешься. Мы должны немедленно укрыться от этого. В это может быть трудно поверить, но все становится намного хуже. Это только начало, то, что они называют рассветом.

- Человек из таверны! Куда нам идти? - Вандиен повернулся на эту жалобную мольбу. Чесс спрятал лицо в платье матери, а женщина прикрыла глаза рукой. Они поникли, как нарциссы в засуху.

- Вы должны пропустить их! - закричал Вандиен, лишь смутно понимая, что происходит. Но Врата, которые были перед ними мгновение назад, теперь ускользали от него, сначала широко распахнутые, а потом превратившиеся в узкую щель в стене. Они скрылись в разгорающемся свете. Он мельком заметил беззубую ухмылку Хранителя. Когда Вандиен в гневе бросился вперед, чтобы схватить насмехающееся существо, его вытянутые руки встретили снисходительное сопротивление, как будто он надавил на воздушный пузырь у рыбы. Он надавил на это, не обращая внимания на жгучее покалывание, словно от крапивы. Насколько далеко могли зайти его руки, и не дальше. Смех Хранителя не достиг их ушей, но Вандиен уловил отблеск его веселья, когда он сражался с уклоняющимися Вратами.

Позади себя он услышал крики, когда первые лучи солнечного света коснулись города. В то же время его кулак царапнул старый камень городских стен. Он убрал руки и уставился на грубый камень сплошной стены перед собой. Врата и Хранитель исчезли, как туман в солнечном свете. Он потратил несколько бесполезных секунд, толкая то один, то другой камень стены в поисках какой-нибудь скрытой защелки или расшатанного камня. Резные фигуры снисходительно улыбались ему сверху вниз. Он прижал ладони к стене, поводя ими из стороны в сторону, как слепой. Врата мерцали на мгновение и исчезали прежде, чем он успевал их разглядеть. Вандиен выругался, бездумно царапая камень. Затем он почувствовал, как кто-то теребит его плащ. Женщина упала на колени, спрятав лицо в скрещенных руках. Чесс подползл к нему, чтобы жалобно потянуть за руку. Он присел на корточки, безмолвно скуля перед Вандиеном. Утреннее солнце делало его волосы седыми. Они ниспадали на его сутулые плечи, обнажая тонкую шею, коричневую, как дикий мед. Вандиен посмотрел на сплошную стену и в замешательстве покачал головой. Его мозг резко застучал внутри черепа; первые приступы головной боли, вызванной Элис, пронзили его.

Он наклонился, чтобы вытащить Чесса из-под плаща. Любое резкое движение или бурная деятельность вызывали поистине незабываемую головную боль. Он знал, что должен направить свои усилия на поиски Ки. Но он не мог просто оставить этих двоих здесь.

- Мы пойдем к следующим вратам и сделаем круг, - пообещал он им.

Когда он отцепил каждую из маленьких рук Чесса, они без сил упали на пыльную улицу. Он продолжал хныкать, как будто хотел вцепиться в Вандиена, но обнаружил, что это выше его сил. Его пронзительный плач и более глубокие рыдания матери пронзили мозг Вандиена, как стрелы.

- Что случилось с Вратами? Они откроются снова? - мягко спросил он их. В ответ раздался только нарастающий и затихающий плач мальчика. Вандиен почувствовал покалывание в глазных яблоках. - Чесс, прекрати, пожалуйста. Я не смогу тебе помочь, если ты не будешь говорить со мной.

Снова причитания. Вандиен потянулся к худым плечам, вовремя подавив сильное желание встряхнуть ребенка, чтобы заставить его замолчать. Он с болью и ужасом посмотрел на маленькую головку, склоненную перед ним. Его глаза расширились, и он забыл