Невеста горца. Долг перед кланом - Злата Романова

меня и слушать не хочет! Ты понимаешь, что мне не дают выбора? Откажись жениться на мне, Асад.

– Нет, – спокойно говорит он. – Это решение дяди Чингиза. Только он может его отменить.

– А если я скажу, что не хочу тебя в мужья? Что мне даже смотреть на тебя не хочется, что ты мне противен!

– Мне все равно, – равнодушно пожимает он плечами.

Меня пробивает злость.

– Ты же тоже этого не хочешь! Ты не можешь хотеть жениться на мне, мы едва выносим друг друга!

– Это не имеет значения.

– Ты мужчина, ты можешь отказаться! Почему ты такой упрямый? Тебе же это ничего не стоит!

Он фыркает.

– Я не могу отказаться от слова, которое уже дано.

Я не верю своим ушам.

– Ты просто примешь это?! У тебя что, совсем самоуважения нет?

Он наклоняется ближе, его темные глаза сверкают раздражением.

– Я сделаю то, что нужно, Мина, и твои оскорбления не заставят меня передумать.

– Мне плевать, что нужно тебе и дяде Чингизу! Я этого не хочу. Точка.

– А мне плевать, чего хочешь ты, – парирует он.

Я смотрю на него со всей ненавистью, которую испытываю.

– Тогда ты ничем не лучше моего дяди.

Он даже не моргает, но я вижу, как его глаза темнеют.

– Я никогда не говорил, что лучше него, Мина.

Это все. Конец. Что бы я не сказала, это не смягчит его ледяное сердце. Душа в себе слезы, я разворачиваюсь и ухожу, чувствуя ярость и отчаяние, а он просто молча позволяет мне уйти.

Глава 9

Я почти не сплю этой ночью.

План побега роится в голове, как стая разъяренных пчел. Я просчитываю каждую деталь: где взять деньги, как выйти незаметно, когда.

Я больше не сомневаюсь. Если я не уеду – меня здесь сломают.

Но утро приносит совсем другое.

В доме переполох. Что-то случилось. Помощницы по дому мечутся по коридорам, глаза бегают, шепчутся, опускают взгляды при встрече. В воздухе висит напряжение, будто перед бурей.

– Что происходит? – окликаю я одну из женщин.

Та вздрагивает и отводит взгляд.

– Привезли Ханифу… ее муж… – шепчет она, имея в виду старшую дочь дяди Чингиза, с которой я коротко познакомилась на злосчастной свадьбе. – Он очень злой, я не знаю, что произошло.

Она поспешно уходит, будто боится сказать лишнее, и я больше никого не спрашиваю, вместо этого сама иду к гостиной, дверь которой слегка приоткрыта. Там собралась вся семья, но я не решаюсь зайти внутрь, слушая у порога.

Муж Ханифы, видимо, крупный мужчина с каменным лицом, стоящий перед дядей Чингизом с мрачным видом. Ему под сорок пять и он производит впечатление не совсем доброго человека из-за ледяного взгляда, который кажется способным прожигать насквозь. Он стоит прямо, как стена, а Ханифа рядом с ним вся поникла, сгорбив плечи.

Ей тридцать восемь, но сегодня она выглядит на все пятьдесят. Без макияжа, волосы выбились из-под платка, глаза красные, лицо пепельного цвета.

Она опускает голову, как побитая собака, губы дрожат, а дядя Чингиз, невозмутимый, как всегда, спокойно ждет, пока с ним объяснятся.

– Я возвращаю вам вашу дочь, – говорит муж Ханифы хриплым голосом. – Мне не нужна такая жена.

Ханифа вскидывает голову, делая шаг к мужу.

– Джамиль, прошу тебя… Дай мне слово. Дай сказать!

Он не смотрит на нее. Только на Чингиза.

– Я не хочу больше видеть эту женщину в своем доме.

– Объясни, – тихо говорит дядя Чингиз, но от его ледяного тона даже меня пробирает дрожь.

– Твоя внучка, – видно, что Джамиль с трудом сдерживает ярость, – была поймана в доме парня, с которым она, как оказалось, встречалась за моей спиной.

Латифа возмущенно вскрикивает, но дядя Чингиз быстро затыкает ее одним своим взглядом.

– Кто-то из моих увидел ее выходящей из его квартиры, – сквозь зубы продолжает говорить Джамиль, все еще не глядя в глаза дяде Чингизу. – В то время, когда она должна была быть в университете. И это не самое худшее! Люди рассылают ее неприличные фотографии и видео, она опозорила нас на весь город!

– Джамиль! – Ханифа падает на колени. – Пожалуйста! Я не знала об этом, клянусь тебе! Я бы ее остановила, если бы знала, что она способна так себя вести…

– Ты не остановила. – муж смотрит на нее, как на предателя. – Ты знала, что она крутит шашни с кем-то и не сообщила мне. Из-за тебя все дошло до того, что она опозорила себя и нас. Я голову не могу поднять от стыда из-за нее, а ты, вместо того, чтобы дать мне наказать ее, снова предала меня, позволив ей сбежать!

– Я спасала ее от смерти! – Ханифа кричит сквозь слезы. – Ты бы ее убил!

– Да, – подтверждает он. – Потому что такой позор на наш род заслуживает только смерти.

Ханифа ползет к отцу, хватается за его ладонь.

– Папа, прошу тебя… Ты же знаешь, я хорошая дочь. Я не хотела… Я просто мать! Я не могла иначе!

Чингиз медленно забирает руку. Его лицо – чистый камень, без единой эмоции.

– Ты помогла ей бежать. Это значит – ты встала против мужа и помешала ему очистить свое имя.

– Я встала за свою дочь! – рыдает Ханифа. – Это же мой ребенок, папа! Как я могла позволить убить ее?

– Тебе следовало лучше воспитывать дочь, чтобы она знала, как должна вести себя приличная женщина. В том, что произошло, ты виновата не меньше, Ханифа, и я не могу помешать твоему мужу развестись с тобой, если он так решил.

– Джамиль, пожалуйста, не принимай такое решение в гневе! – поворачивается к мужу рыдающая женщина. – Ради наших детей! Подумай о них, прошу тебя!

– Я думаю о них больше, чем ты. Очевидно, что ты не способна привить им правильные ценности и дать достойное воспитание, им будет лучше без тебя. Я с тобой развожусь, Ханифа, – глухо говорит Джамиль, глядя на ее рыдающую фигуру сверху вниз. – Ты остаешься здесь.

– Папа! – в отчаянии тянется к отцу Ханифа.

– Ты больше не жена, – говорит дядя Чингиз, поднимаясь. – И дела этой семьи тебя больше не касаются, дети