Тайны Кипеллена. Дело о благих намерениях - Ольга Васильченко

стоило сильно перенапрягаться после припоя. Алана узнает, бурчать будет, да и дел миллион, на Школе Высших Искусств свет клином не сошёлся. Да и если они сами до сих пор не разобрались в причинах творящегося сумасшествия, сам я вряд ли смогу что-то сделать. В крайнем случае, придётся послать кого-нибудь за моей живопиской. Договорилась же она как-то с тем полоумным диваном у себя в лавке…

Профессор травничества, только заревел и схватившись за бок, заковылял в угол, поэтому ответил Габриэль.

— Студентов снабдили стопорным заклятьем от ополоумевшего хлама и распустили до завтра по домам. А преподаватели, сначала дружно переливали из пустого в порожнее, пытаясь хоть что-то сделать. Вроде придумали решение, жутко колдунственное, и решили с утра опробовать, а потом дружно отправились в «Старого пирата» пьянствовать — новый глава боевой кафедры проставляется. Здесь ни одной живой души кроме привратника, меня, тебя и нашего непьющего язвенника профессора.

— Школьный бардак неистребим. — Я едва подавил злорадный смешок и решил побыстрее перевести тему.

— Есть просьба. У Мнишека дикий погром из-за смешения двух зелий. Душедерку он поставил в качестве охраны от воров…

— Скорее, чтобы напугать, — поправил Ремиц.

— Их так напугало, что клочки по стенам висят.

Но на мои резкие слова, он лишь состроил недоверчивую мину:

— А второе какое?

— Вот это тебе и надо определить. Какое, откуда, а главное, почему так бабахнуло.

Из рассказа Аланы де Керси, хозяйки книжной лавки «У моста»

Дождь за стенками кареты шумел не переставая. Вообще-то звук льющейся с неба воды мне нравился, но не сегодня. Было в нем что-то дрянное, мерзкое, как скребущиеся по углам мыши. Тревожный шелест, нехороший, раздражающий. Я скукожилась на сиденье между Румпелем и стенкой кареты, зябко кутаясь в шаль и то и дело передергивала плечами. После очередного тычка в бок тролль не выдержал, стянул плащ и набросил мне на плечи. Делька бесцеремонно вытряхнула фею себе на колени и заставила меня сунуть руки в освободившуюся муфту. А после и вовсе скомандовала вашей покорной слуге пересесть между ней и Румпелем. Втиснувшись к ним, я почти сразу согрелась и перестала зябко вздрагивать и шмыгать носом.

Фийона, лишенная теплой лежанки, что-то матерно пробормотала сквозь сон. Но Румпель сунул её в широченный карман своего рабочего жилета, и та вновь притихла.

— Дель, скажи кучеру, пусть высадит нас на Малой Багетной, — сипло попросила я, хлюпнув носом.

Куцья приморская зима!!! В носу море разливное, в горле стая морских ежей на нересте, в костях ломота, в голове пустота. Пошарив по карманам юбки, выудила изрядно помятый лоскут, некогда бывший красивым батистовым платочком, и наплевав на приличия (а перед кем тут чиниться?) высморкалась и пояснила.

— У главных школьных ворот наверняка околачиваются стражники, вряд ли они нас пропустят. Зайдем со стороны живописного корпуса, — насколько мне помнилось, часть мастерских имела выход на Малую Багетную улицу, вряд ли за последние три года что-то изменилось. Там бурно торговали дешевыми холстами, кистями, готовыми подрамниками, дрянным вонючим грунтом из рыбьего клея, жареными пирожками, тошнотворной кавой4 на вынос и прочей околохудожественной ерундой, столь нужной всякому уважающему себя студенту-художнику.

— Ты думаешь, пан Краска все ещё оставляет ключи за дверным косяком? — насмешливо хмыкнула Делька.

— Думаю, оставляет, — я иронично скривила губы. — Старый цверг всегда был охоч до наживы.

— Да уж, — фыркнула подруга, небось вспомнив, как мы на последнем курсе торговались с мелкорослым сквалыжником за ночь в мастерской перед выпускным просмотром. Как водится, нам не хватало аккурат одной ночи, чтобы все дописать. Сошлись на пяти золотых, из которых наскребли только два, под остальные три приспособили пуговицы подходящей формы и толщины, на которые я нанесла узор с иллюзией золотых монет.

Говорят, старого скрягу выкинули из корчмы, когда он сунул за пиво такую «деньгу». Ну да нам-то что, с выпускников взятки гладки, а пожаловаться он все равно не мог. За мздоимство из Школы вылететь — раз плюнуть: оставаться в мастерских на ночь строжайше запрещено. Точнее, стало запрещено, после того, как группа студентов-художников запершись там в ночь перед просмотром вместо бдения у мольбертов вызвала демона, чтобы тот дописал за них работы….

Магистр Никол после рассказывал, что серию из восьми полотен «Святые угодники, совестящие блудницу» спешно выкупил главный кипелленский храм Четырех пресветлых. Уж больно реалистично они её… хм, совестили. На каждом полотне по-разному.

…А с демоном якобы рассчитались честь по чести, без всяких хитростей отдав ему добросовестно заработанные восемь левков. Которые он потом, вроде как, с ними же в корчме и пропил. Естественно в честь окончания сессии.

Карета притормозила, и внезапный рывок вытряхнул меня из теплых воспоминаний в сырую промозглую реальность. Покряхтывая, как ревматичная старуха, я вывалилась наружу вслед за Аделью, по закону подлости влетев обеими ногами в скрытую снежной кашей лужу. Та сыто хлюпнула и мигом ринулась обживать мои ботильоны. Ругаясь грязней, чем Вильк, севший на палитру со свежевыдавленными красками, пришлось скакать по тротуару, чтобы избавиться от набившейся в обувь мешанины из снега, воды и грязи.

Над ухом неосмотрительно гыгыкнул Румпель.

Ох, будь я боевым магом, остались бы от него только обугленные ботинки, а так получил лишь испепеляющий взгляд. Делька принялась отсчитывать нужное крыльцо. К счастью, фонарь над ним сегодня горел (погашенный означал бы, что мастерская занята). Нашарив заветный ключ, подруга открыла двери и махнула нам рукой, чтобы прекращали паясничать и шли скорей внутрь.

В мастерской привычно пахло лаком, масляными красками и льняным маслом, но пуще того скипидаром. Пан Краска был неумолим, свято веря в великую художественную силу куцьего скипидарного масла, и продолжал издеваться над вверенными ему студентами, требуя разбавлять краски только им. Потыкавшись в потемках, и, кажется, пару раз задев непросохшие работы, мы нашли дверь в коридор и выбрались прочь из наскипидаренного царства.

Где искать Вилька, я представляла смутно. Если его вызвал Ремиц, то есть вероятность застать обоих в Кривой башне. А это на другом конце Школы, через алхимическое крыло. К тому же, помня рассказ Румпеля, передвигаться по темным коридорам надо с оглядкой, а ну как и на наши с Делькой тылы какое-то ведро покусится. Тревога пошла на убыль, и в голове все больше зудела мысль, что я сделала феерическую глупость, приехав сюда. Ну чем мне