Море серебрянного света - Тед Уильямс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дверь туалета зашипела, закрываясь за ней, и она отправилась обратно к Джерому, чтобы сказать ему, что ее планы изменились. Даже хорошо, что не надо тащить его прямиком в логово тигра. Во всяком случае теперь он не пострадает. Она подумала о пропавших детях. Похоже это ее судьба – стать их защитником и паладином, есть ли в этом смысли или, хочет она того или нет. Будем надеяться, они оценят это. Что ее мать как-то говорила о благодарности?
"Благодари меня сейчас, пока я еще жива. Сэкономишь на почтовых расходах."
Но я не собираюсь платить за почту, мама, подумала она. Пока у меня нет твоего адреса.
МАМА хотела, чтобы она пошла в магазин вместе с ней, но Кристабель не хотела идти. Она вообще не хотела ничего делать. Она сказала мамочке, что хочет остаться в отеле и посмотреть сетевое шоу, но на самом деле не хотела и этого. Мама с папой слегка поссорились – папа не хотел, чтобы мама пошла туда, где кто-нибудь сможет увидеть ее.
– Нам нужно сидеть тише воды ниже травы, – сказал он.
– Я не собираюсь сидеть и ждать, пока мой ребенок помрет с голоду или будет вынужден есть отбросы, – сказала мама. – В номере есть кухня и я собираюсь ею воспользоваться. Ребенок не должен касаться плохо прожаренных овощей.
Это была маленькая ссора, и Кристабель чувствовала себя плохо вовсе не из-за нее, хотя она ей и не понравилось. Мама и папа больше не шутили, папа не обнимал маму и не целовал ее в шею. Он поднял Кристабель на руки и крепко обнял, но ни он, ни мамочка не казались счастливыми. А с тех пор, как с Чо-Чо и мистером Селларсом случилась эта плохая вещь, они не могли слова сказать друг дугу, не поссорившись.
– Ты уверена, что не хочет пойти со мной, моя сладкая? – спросила мама. – В магазине ты могла бы выбрать сериал себе по вкусу.
Кристабель покачала головой. – Я устала.
Мама закрыла дверь, вернулась в комнату, пощупала лоб Кристабели и вздохнула. – Температуры нет. Но ты не выглядишь здоровой, а?
– Нет, я себя чувствую хорошо.
– Скоро мы уедем отсюда, – сказала мама. – Так или иначе. И я куплю тебе что-нибудь вкусненькое.
– Я тебе позвоню, если ты не вернешься через полчаса, Кей, – сказал папа.
– Полчаса? Да мне потребуется больше, чтобы сходить туда и обратно. – На мгновение злой взгляд, которым она всегда глядела на папу в последние дни исчез, и она посмотрела на него так, как обычно. – Я обещаю, что если не вернусь через час, то позвоню.
Она ушла, и папа отправился в соседнюю комнату, чтобы поговорить с мистером Рэмси. Кристабель попыталась посмотреть стенной экран, но не было ничего интересного. Даже Дядюшка Джингл казался глупым и печальным в истории о Принцессе Попо, новом ребенке Королевы Облачных Котов, потерявшейся в цирке. И даже самые смешные шутки, вроде той, когда слон схватил Дядюшку Джингла за ногу и стал крутить его по кругу, вызвали у ней только улыбку.
Чувствуя себя настолько усталой, что хотелось плакать, она открыла дверь и вошла в соседнюю комнату. Папочка разговаривал с мистером Рэмси, они оба глядели в блокнот мистера Рэмси и не видели нечего вокруг. Она прошла в спальню и посмотрела на кровать, на которой лежали мистер Селларс и Чо-Чо, рядом друг с другом, тихие и неподвижные. Она долго смотрела на них, надеясь, что мистер Селларс откроет глаза и она побежит к родителям и мистеру Рэмси и расскажет им, что он проснулся. Они будут гордиться ею, мистер Селларс сядет на кровати и назовет ее "Маленькой Кристабель" и поблагодарит ее за то, что она хорошо смотрела за ним. Может быть и Чо-Чо проснется, тоже, и станет не таким противным.
Но глаза мистера Селларса не открылись, и она даже не видела, как шевелится его грудь. Она коснулась его руки. Теплая. Значит ли это, что он не мертв? Или надо трогать его за шею? В сети всегда так и делали, но она никак не могла как.
Чо-Чо выглядел очень маленьким. Его глаза были тоже закрыты, зато рот отрылся и слюна текла на подушку. Кристабель подумала, что это совершенно отвратительное зрелище, но он в нем не виноват.
Она наклонилась к кровати. – Просыпайся, мистер Селларс, – прошептала она, так громко, чтобы он мог услышать, но не настолько громко, чтобы услышал папочка в другой комнате. – Просыпайся, пожалуйста.
Но он не проснулся. Он выглядел плохо, как тот, кого сбила машина и он лежит на обочине. И ей опять захотелось плакать.
Дядюшка Джингл лучше не стал. Она перепробовал множество других шоу – даже "Молодежную Банду", которую так не любили ее родители, называя ее "вульгарным", что означало плохим или страшным, она точно не знала. Папочка вернулся, и она быстро переключилась на другой канал.
– С какой стати ты смотришь лакросс (* (фр. la crosse – "клюшка") – командная игра, в которой две команды стремятся поразить ворота соперника резиновым мячом, пользуясь ногами и снарядом, представляющим собой нечто среднее между клюшкой и ракеткой)? – спросил он ее.
Она решила, что так называется игра. Игроки махали палками один на другого. – Даже не знаю. Интересно.
– Хорошо. Я собираюсь прилечь на несколько минут. Через четверть часа должна позвонить твоя мать, так что если не будет звонка, разбуди меня, договорились? – Он указал на часы в уголке стенного экрана. – Ровно в 17:50, хорошо?
– Хорошо, папочка. – Она посмотрела, как он идет в спальню, потом переключилась обратно на "Молодежную Банду". Люди в шоу похоже всегда говорили о том, кто что танцует – хотя она никогда не слышала о таких танцах, вроде "Сыграть-в-ящик" и "Подрыгнуть до Неба". Кто-то сказал: "Клорина собирается поиграть в Бампере с чем-то жидким" и Кристабель не поняла, говорят ли они о еще одном танце или о настоящем бампере, хотя вроде ни одного автомобиля в шоу не было, а тут еще кто-то сказал "Да, вот почему она всегда ходит ударенная" и это больше относилось к машинам, чем к танцам. Она выключила экран.
Все казалось не так. Мистер Селларс болен, может быть умирает, а ему даже не позвали доктора. А что, если ему нужно какое-нибудь лекарство. Мамочка пошла за покупками, но Кристабель знала, что в супермаркете лекарства не продают, в лучшем случае всякие фруктовые сиропы от кашля. И если кто-то болел по настоящему, вроде бабушки Соренсен, то ему покупали лекарства в аптеке или везли в больницу.
Она прошлась по комнате, спрашивая себя, не поговорить ли с мистером Рэмси. Мама позвонит только через десять минут и Кристабель чувствовала, что это будут самые долгие десять минут в мире. И она действительно хотела есть. И очень устала, вот. Быть может ей стоило пойти в магазин с мамой.
Она поискала в кармане папиного плаща крендельки, которые он забрал у нее утром, потому что ей не разрешали есть их на завтрак, и внезапно нашла книгоочки.
Она слегла удивилась, потому что думала, что папа оставил их дома. Она вспомнила тот день, когда они уехали, и внезапно ей действительно стало очень тоскливо – захотелось увидеть других детей, даже Офелию Вейнер, которую не всегда выносила. И спать в своей комнате, вместе с постером Зумера Зизза, куклами и животными.
Она села на диван, надела очки и какое-то время просто глядела в темноту, которая была намного более интересной, чем этот глупый печальный отель. Потом она включила их, и, хотя стекла остались темными, в ухе неожиданно зазвучал голос мистера Селларса.
– Если эти ты, малышка Кристабель, скажи мне наш код. Ты помнишь?
Секунду она вспоминала. – Румпельштильцхен, – прошептала она.
– Хорошо. Я хочу тебе кое-что сказать...
– А где ты? Ты в порядке? Ты проснулся? – Она уже бежала через комнату в спальню, чтобы посмотреть на него, но он говорил, не слушая ее, и вопросы замерли у нее во рту.
– ... и я не могу объяснить тебе, но я очень, очень занят. Я знаю, это выглядит так, как будто я болен, но это не так – просто сейчас а не могу быть в своем теле. Надеюсь, ты не слишком переживаешь.
– Тебе будет лучше? – спросила она, он опять начал с начала и только сейчас она поняла, что это запись и что он не звонил ей сказать, что проснулся. Обычное сообщение.
– Мне нужно, чтобы ты очень внимательно выслушала меня, маленькая Кристабель. Я не хочу, чтобы ты боялась. У меня всего несколько секунд, потом я опять буду очень занят, поэтому я оставляю тебе сообщение.
Я подозреваю, что Чо-Чо в таком же положении, как и я – выглядит больным или спящим. Не беспокойтесь о нем. Он здесь, со мной.
Хотела бы она знать, где это "здесь", но она знала, что он не ответит.
– Я оставляю это сообщение по двум причинам, – продолжал голос мистера Селларса. – Во первых, что бы там не говорили мы, взрослые, дела не всегда идут так, как нужно. Я надеюсь, что вскоре опять увижу тебя и мы будем дружить еще долго-долго. Но если что-нибудь случится со мной – помни, Кристабель, я очень стар – я хочу, чтобы ты запомнила, что я считаю тебя самой храброй и доброй девочкой, которую я когда-нибудь встречал. А я прожил долгую жизнь, и слов на ветер не бросаю.