Запрещенная реальность. Том 1 - Василий Головачёв

— По каким же каналам?

— Компьютерная сеть МВД. К моему удивлению, код входа остался прежним, а доступ мой сохранился.

— Разве у тебя есть комп?

— Не у меня, у директора школы, который мне доверяет и дает иногда ключ от кабинета, полагая, что я хожу играть на компьютере. А вот коды ФСБ и ГУБО сменились, я едва успел выйти из поля запроса: ребята поставили резидент-программу, поднимающую шухер при попытке влезть в сети спецслужб.

Матвей, который проделал точно такую же процедуру, работая на компьютере «Рюрика», в душе только усмехнулся.

— Но и того, что я узнал, а это верхушка криминального айсберга Маракуца, вполне достаточно для «десяти лет строгого расстрела», — продолжал Василий.

— Вор в законе, кличка Боксер. Трижды судим — якобы за незаконное ношение оружия, за превышение мер защиты, — он в прошлом профессиональный боксер-тяжеловес, — а также за покушение на убийство, находился под следствием по многим делам, неоднократно задерживался правоохранительными органами, однако ни разу не был осужден и в следственном изоляторе больше двадцати суток не сидел.

— В минувшем году, — ровным голосом добавил Матвей, — Маракуц субсидировал одну общественно-политическую структуру, планировавшую проведение общественного референдума на территории СНГ по вопросу воссоединения стран в едином государстве, но прогорел.

Василий поскучнел, покачал головой, оценивая услышанное.

— Похоже, мы идем по одному и тому же следу. Надо бы разделить функции во избежание дубляжа.

— Кто возражает? Что касается Маракуца, то он сделал ставку не на классический криминал и рэкет, а на криминальный контроль респектабельных коммерческих и финансовых структур. Впрочем, взимаемой с предпринимателей дани он предпочитает «крышу», то есть защиту собственности подконтрольных структур.

— Да, механизм прост и эффективен, как удар ломом. Видимо, твой Афонин не захотел платить Маракуцу за «крышу» и поплатился.

— Я не вникал в дела фирмы, пока на нас не напали во время поездки в Москву. — Матвей рассказал историю с нападением на дороге. — На фирму наезжали давно, в том числе и местные «правозащитники», «губошлепы» и милиция, но у Маракуца сил больше.

— План у тебя есть?

— Надо начинать с того охранника, Алимбаева, которого Сергей просто уволил, хотя мог бы отдать под суд. Потом пойдем к Шаровскому, он явно работает на Маракуца, обладая полной информацией о делах и средствах фирмы. Ну а потом нанесем еще один визит самому Маракуцу.

— Он будет ждать.

— У нас есть преимущество: он не знает, кто к нему приходил в прошлый раз, зато мы знаем его дружков — полковника Сиволапова и вице-мэра Поджабова.

Василий встал, хлопнул ладонью по подставленной ладони Матвея, отнес поднос с посудой к мойке, сказал:

— Тогда пошли ко мне, наведем марафет.

Через час, переодевшись в свободные, не стесняющие движений штормовки, прихватив «чеченки» — чулкоподобные шапочки-маски с прорезями для глаз, друзья поехали по первому адресу к бывшему охраннику фирмы «Рюрик» Кирсану Алимбаеву по кличке Бай.

Алимбаев жил в одном из «спальных» районов Рязани — Мещере, где изначально селились сильные мира сего — депутаты городской Думы, чиновники мэрии, милицейские начальники и респектабельные бизнесмены с темным и не очень темным прошлым. Камера по Баю плакала давно, однако, судя по всему, всесильная рука Маракуца поддерживала бывшего личного телохранителя до сих пор, и жил Алимбаев припеваючи, имея четырехкомнатные апартаменты, обставленные в соответствии с фантазией подобных недоумков. Оценить эту фантазию мог бы, наверное, только круглый идиот. Во всяком случае Василий бродил по владениям Алимбаева, шалея от обилия видео, аудио, электро-и светоаппаратуры, количества кроватей, позолоченных, фарфоровых, серебряных деталей, мебели, антиквариата, картин и люстр.

На кухне стояли два холодильника: шведский «трехспальный» «Норд» и гигантский «Минск-10», а также кухонный комбайн, автомат-мойка, микроволновая печь, суперплита с восемью конфорками и автоматическим зажиганием, стеклянно-зеркальный шкаф с посудой и встроенный в стену агрегат для очистки воздуха и воды.

— Охренеть можно! — только и сказал Василий после посещения кухни.

То же самое мог повторить и Матвей, но уже после посещения туалета и обложенной черным и серым мрамором ванной комнаты, где была установлена японская ванна с гидромассажем стоимостью двенадцать тысяч долларов.

— Это как же должен жить босс, если так живет его раб! — добавил Василий, когда они уходили.

Проникли в квартиру легко.

Убедившись, что Бай дома, Василий переоделся в домашний женский халат, нацепил парик, «сделал» лицо, превратившись в смазливую «гёрл», и позвонил в дверь. Алимбаев был осторожен, открыл лишь после долгого рассматривания гостьи в дверной глазок, не отреагировав на кокетливое «приветик, я ваша соседка, не найдется спичек или зажигалки?», а открыв, получил хороший «колун» между глаз.

Допрашивала его «соседка», деловито обрабатывая пальцами болевые точки, в то время как Матвей, подволакивая ноги, играя пожилого «соседа», осматривал квартиру. В конце концов Алимбаев сдался, признавшись, что участвовал в захвате президента фирмы «Рюрик». Матвея он не узнал, а Василия, отлично справившегося с женской ролью, не знал совсем.

— Мы отвезли его на дачу Аркадия Самсоновича, — прохрипел Кирсан, стоя на четвереньках, не в силах разогнуться. — Это в тридцати километрах в Брыкином бору. Но они собирались перебросить его на… в другое место. Куда — не знаю, хоть режьте.

— Не на дачу ли Маракуца?

Алимбаев дернулся, с ненавистью глянув на «соседку».

— Не знаю никакого Маракуца..

— Знаешь, дорогой, а не знаешь — так узнаешь, когда мы подбросим твоему боссу мыслишку, что это ты его продал.

— Я действительно не имею понятия, где его дача! — заскулил Алимбаев. — Где-то на озере Великом, но точно не помню.

— Верим, Бай. Может, знает Шаровский?

— Спросите у него.

— Спросим и вернемся, если ты соврал. Добра у тебя много, весело будет гореть. Ну что, шеф?

— Сонник[110] что надо! — ответил баском Матвей. — Игрушки[111] — аж целых пять по всем углам! А видел бы ты его лепень[112]!..

Василий с любопытством заглянул в гостиную, обошел спальни, кухню, после чего и сказал короткую фразу. «Охренеть можно!»

Алимбаев попытался их задержать, вытащив откуда-то помповое ружье — у него, похоже, в каждой комнате было по арсеналу, — однако добился лишь того, что Матвей вышиб из него дух в стиле нелюбимого «унибоса» — с оборота, круговым вращением ноги и ударом в брюшину.