Аквилон. Трилогия - Саша Токсик

А легенда о русалке потихоньку забудется. Превратится в сказку для детей.

* * *

Несколько лет спустя.

Летний вечер наступил в деревне Каменка. Солнце уже село, но небо было ещё светлое, с розовыми прожилками облаков. Воздух тёплый, пах сеном второго покоса.

На завалинке возле старого дома сидел Михей. Его борода стала совсем седая, спина сгорбилась. Но глаза остались прежними: светлые, внимательные, словно видят насквозь.

Вокруг него собралась ватага деревенских ребятишек. Человек десять разного возраста, от пяти до двенадцати лет. Грязные, счастливые, пахнущие речкой и ворованными яблоками.

Михей со взрослыми по прежнему оставался молчаливым. За весь день мог три слова сказать. Но дети его обожали. Для них он был лучшим рассказчиком на свете и мастером деревянных игрушек.

Вырезал свистульки, которые пели разными голосами, лошадок с настоящими гривами, кукол с узнаваемыми лицами односельчан.

Сейчас он достал старый нож с костяной ручкой и липовую чурку. Начал строгать, и одновременно рассказывать тихим голосом историю, которую дети уже слышали много раз, но всегда просили повторить.

— Было это… давно. Приехал в наши края барин. Молодой, красивый, богатый. На охоту приехал. Или на рыбалку — кто теперь упомнит.

Михей рассказывал историю про барина, который приплыл к Бабьему затону. Про то, как ночью он услышал пение и пошёл на голос. Про русалку, которая была когда-то девушкой Пелагеей, утопившейся от несчастной любви. Про битву под водой, где барин оказался волшебником и победил чудовище.

— Откуда ты знаешь, дядя Михей? — спросил кто-то из детей. — Видел что ли?

Михей посмотрел долгим взглядом:

— А может, и видел. Я ведь в ту ночь там был. С дедом Степаном, земля ему пухом, и другими рыбаками.

В руках деревяшка превратилась в женскую фигурку. Девушка в длинном платье с венком в руках. Лицо печальное, но спокойное.

— Вот, — протянул фигурку самой маленькой девочке. — Это Пелагея. Теперь уже не злая.

Мимо шёл мужик, остановился:

— Здоров же ты врать, Михей! Все знают, там никакой русалки не было!

Михей не спорил. Пожал плечами, Достал новую деревяшку.

А дети верили. Для них дядя Михей никогда не врал. Значит, был волшебник. Была битва. И была девушка Пелагея, которую предали, но потом освободили.

Так легенда жила, меняясь с каждым пересказом. Через поколение никто не вспомнит, как всё было на самом деле.

Но будут помнить главное, зло было побеждено добром. А несчастная душа нашла покой.

* * *

Я плыл обратно уже несколько часов. Солнце поднялось высоко, припекало спину даже через ткань походной куртки. День выдался на редкость ясный, ни облачка на небе. Вода блестела как расплавленное серебро.

Лодка шла ровно. Настолько, что на одном из участков реки я рискнул закрепить руль и задремал.

Капля плыла рядом, присматривая за тем, чтобы лодка ни во что не врезалась.

Сегодня она была грустной и молчаливой из-за Плотвички.

«Почему сестра убежала?» — спросила она в очередной раз. — «Капля хотела дружить!»

Я объяснял мысленно, стараясь подобрать простые слова:

«Плотвичка испугалась. Очень сильно. Забыла всё. Теперь она как новорождённая».

«Когда вспомнит?»

«Никогда. Её жизнь началась с чистого листа».

«Может, через годы. А может, начнёт жизнь заново».

«Грустно», — булькнула Капля и ушла под воду.

Проснулся я часа через два. Берега уже были заселёнными, людными. Город приближался.

И тут в кармане зазвонил чарофон.

Звук был неожиданно громким в утренней тишине. Я достал трубку, на ней отображался номер Аглаи. Нажал на кнопку приёма:

— Алло?

— Данила! — голос Аглаи был напряжённым. — Наконец-то! Я вчера весь вечер звонила! Двадцать три раза! Где вы были? Почему не отвечали? Я уже думала, что-то случилось!

— На рыбалке, за городом. Там связи нет.

— Рыбалке⁈ — в её голосе смешались возмущение и недоумение. — Ладно, неважно. Я смогу попасть на встречу с бароном Мергелем!

Да, действительно, с момента нашей встречи с Аглаей прошло два дня, и встреча Лазурина и Мергеля состоится именно сегодня.

Мергель. Эта фамилия уже звучала недавно. Тот самый Николай женился на наследнице рода Мергелей. Значит, нынешний барон его внук или правнук. Как интересно замкнулся круг.

— Данила, вы меня слышите? — заволновалась Аглая.

— Слышу, конечно, — ответил я. — Не переживайте, я скоро доберусь до города и вам перезвоню.

Время поджимало. Я надавил на рычаг, и лодка побежала вперед быстрее. К предстоящей встрече следовало подготовиться.

Глава 9

Я плыл уже четвёртый час. Солнце перевалило за полдень, било в спину даже через влажную ткань походной куртки. Правая рука онемела от того, что держала рычаг движителя в одном положении. В обычном состоянии я этого бы даже не заметил, но сейчас тело было буквально истощено битвой.

Капля плыла рядом уже час не всплывая. Только изредка я видел серебристую тень под водой. Она держалась на глубине метра три, в холодном слое.

«Капле грустно», — наконец донеслось до меня.

«Знаю, малышка».

«Плотвичка испугалась Капли. Убежала».

«Не тебя испугалась. Просто забыла всё».

Последовала долгая пауза. Потом раздалось тихое бульканье:

«Капля тоже была маленькой. Одинокой. Данила нашел. Научил всему».

Это было редкое признание. Капля почти никогда не говорила о времени до нашей встречи.

Действительно за это время она значительно прибавила в своих способностях, да и общаться стала практически одними словами, а не мыслеобразами. Благодаря связи которая установилась между нами, не только подпитывалась энергией но и буквально читала мои мысли. Пускай понимала далеко не всё, но её знание мира значительно расширялось.

Между тем, я добрался до города. Канал вывел к Садовой улице. Здесь кипела дневная жизнь, грохот экипажей, крики торговцев, смех из кофеен. Нормальный мир, где никто не знает о русалках-утопленницах и битвах под водой.

Взгляд зацепился за вывеску. «Большой Пассаж» — золотые буквы на тёмно-синем фоне, каждая размером с тарелку.

Память услужливо подбросила слова Аглаи из нашей первой встречи: «Хожу в Большой Пассаж, это такой модный магазин с очень высокими ценами».

Именно то, что нужно. Дорогое украшение из дорогого магазина. У Аглаи оно будет смотреться вполне естественно.

Я собирался добраться до «Мертенса», но так вышло даже лучше.

Причалил к гранитным ступеням. Прихватив с собой портфель с камнями двинулся наверх. Оставлять их в лодке было бы легкомысленно. Толкнул тяжёлую дверь с медными ручками в форме дельфинов.

Магазин выглядел роскошно. Эта роскошь словно кричала о себе каждой деталью. Не дай бог какой-нибудь посетитель подумает, что это не самый лучший и респектабельный магазин города.

Мраморный пол отражал свет хрустальных люстр, создавая иллюзию, что