Человек книги. Записки главного редактора - Аркадий Мильчин

Просматривая свои бумаги, я обнаружил в них ответ на мое предложение директору издательства «Искусство» подготовить книгу о правилах оформления библиографического аппарата в книгах:

14 декабря 1960 г.Тов. А.Э. Мильчину

Уважаемый Аркадий Эммануилович!

Ваш проспект книги, посвященной правилам оформления библиографии в книге, принят при обсуждении проспектов на редакционном совещании. Издательство считает целесообразным выпуск подобного методического справочного пособия для редакционных работников. Объем книги не должен превышать 9 авторских листов. Редакция включает это издание в план редакционно-подготовительных работ на 1961 год с расчетом выпуска его в 1962 году. Рукопись должна быть представлена Вами до 1 декабря 1961 года. После одобрения рукописи с Вами будет заключен договор.

Директор издательства (А.В. Караганов)

Я совершенно забыл, что у меня был такой замысел. Не помню также, почему я от него отказался. Возможно, я не успевал и, воспользовавшись возможностью напечатать пособие в сборнике «Редактор и книга», решил не выпускать отдельную книгу на такую тему. Впоследствии ее написали библиографы Академии наук и редакторы Физматгиза, а я выступил титульным редактором этого пособия: Госин И.Я., Смирнова М.Н., Черняк Л.Е., Шилина А.Т., Ясельман Э.С. Библиографические сведения в изданиях: Справочно-методическое пособие для издательских работников и авторов. М.: Книга, 1981. 191 с.

«Памятная книжка редактора» (М., 1966)

В 1966 году вышла составленная мною «Памятная книжка редактора». Это была, в сущности, профессиональная записная книжка. На обороте титульного листа значилось: Составлено А. Мильчиным по предложению О. Мешкова. Олег Мешков был слушателем факультета повышения квалификации МПИ в группе, в которой я вел занятия по редактированию. Он, в прошлом капитан дальнего плавания, заведовал редакцией литературы по водному транспорту в издательстве «Транспорт». Молодой, толковый, красивый, с явными литературными способностями, знающий предмет выпускаемых его редакцией книг не только в теории – «о таком заведующем редакцией можно только мечтать», думал я тогда о нем.

Я старался использовать общение с редакторами на этих курсах для того, чтобы выяснять, какие книги они хотели бы получить от нашей редакции. В ответ на мою просьбу такого рода Олег Мешков предложил издать памятную книжку редактора, в самом буквальном смысле памятную, с формами для записей (своих планов, графиков, сведений о рукописях, авторах, рецензентах и т. п.) и небольшим справочным отделом, содержащим сведения, которые для редактора равносильны таблице умножения или системе единиц физических величин: ставки гонорара, основные правила оформления элементов текста и т. п. Цель – помочь организационной стороне редакторской работы. Идея мне пришлась по душе, и я постарался ее реализовать. Тем более что тогда всякого рода настольных книг для записей в продаже не было. К тому же составление такого мини-справочника было в русле вынашиваемого мною уже тогда замысла о создании справочника редактора. Директор издательства М.Я. Телепин был не против того, чтобы я составил такую памятную книжку: затрат на гонорар на нее практически не было. Он согласовал с Комитетом по печати, как тогда требовалось, мое составительство, и за год «Памятная книжка редактора» была создана. Получилась она изящной по формату, почти как обычная записная книжка (9,5 х 12,5 см), чуть больше фотооткрытки. Скромно, но приятно оформил ее наш художественный редактор Николай Дмитриевич Карандашов.

Я послал «Памятную книжку редактора» О.В. Риссу. Мне вообще хотелось подарить это изделие ему из чувства симпатии, а к тому же от него можно было ожидать нелицеприятной дружеской критики. И она последовала в письме от 8 ноября 1966 года:

Теперь воспользуюсь приглашением на обороте титульного листа и выскажу свои соображения о «Памятной книжке». Я вообще ЗА всякие подобные издания, вероятно, потому, что с детства полюбил прекрасный календарь – памятную книжку «Товарищ», имевшую, по-моему, большое педагогическое значение и немало способствовавшую воспитанию юного поколения. Такие издания очень интересны и полезны. Знаю, что при сжатом объеме приходится отбирать самое необходимое и многое упускаешь. Но что хотелось бы видеть в «Памятной книжке редактора», хотя бы за счет экономии в первой части (прографках)?

Очень давно я прочел интересную книжку профессора-геодезиста Витковского «За океан» (она у меня есть). Описывая свое плавание в Америку, он целиком приводит остроумные «Заповеди для пассажиров», которые вручаются одновременно с билетом. Недавно я узнал, что такая доходчивая форма «печатной пропаганды» или «воспитательной работы», называйте, как хотите, – применяется за рубежом до сих пор. Нечто подобное я встречал и в старых памятных книжках. Вот мне и кажется, что в памятной книжке для советского редактора следовало бы две-три страницы отвести высказываниям-афоризмам о редакторской работе – из Горького, Короленко, Лихтенберга, Гете и пр.

Второе – коль скоро это справочник, то в нем обязателен тоже краткий списочек литературы по специальности. По своим встречам и беседам знаю, что редакторы, даже окончившие факультет журналистики, очень мало читают и не знают необходимой литературы. Для вас же, издателей, здесь двойной «профит»: заодно продвигали бы работы издательства «Книга».

Следовало бы, особенно в свете последних решений по НОТу, отвести хоть небольшое место организации труда и рабочему месту редактора. Здесь возникает такой злободневный вопрос: можно ли пользоваться шариковыми ручками? (О нем, кстати, не мешало упомянуть и в книге о корректуре.) Хотя шариковые ручки и узаконены банковскими инструкциями, я убежден, что в полиграфии они зло. И не потому, что надписи стираются. Нет, следы пасты в оригинале и корректуре настолько бледнее чернил, что наборщики пропускают примерно половину правок.

С внедрением шариковых ручек качество типографской правки резко ухудшилось. Да и исправления шариковой ручкой в оригинале для набора видны хуже, чем исправления чернилами. Следовало бы, по крайней мере, собрать на этот счет мнения производственников.

В разделе о технических правилах верстки не мешало бы упомянуть об одном существенном моменте, обойденном технической инструкцией и как раз смущающем редакторов. Дело в том, что мало кто из них знает о рабочем приеме верстальщиков: когда на полосе не хватает строки до формата, они ставят перевернутую очком вниз линотипную строку, а когда, наоборот, строка лишняя, то они перевертывают концевую строку «с ног на голову». В первом случае это сигнал «выгнать», а во втором – «вогнать». И вот представьте себе, этот прием «не доходит» не только до многих редакторов и корректоров, но даже иной раз и технических редакторов. Помечают либо убрать «марашковую» строку, либо перевернуть строку как надо. А полоса так и остается неполной или с лишней строкой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});