ДАТСКИЙ ДНЕВНИК - Антон Вершовский

И вот позавчера был обнародован указ нового правительства: во-первых, создать новое Министерство науки, а во-вторых — в свете того, что это министерство уже слишком много расходует средств, финансирование всех научных проектов радикально сократить. Не исключая и проекты, финансируемые международными европейскими грантами, то есть правительство накладывает лапу и на те деньги, которых оно нам не давало. Впрочем, это для него дело привычное: я, например, здесь получаю зарплату от европейского фонда, а налоги с нее плачу почему-то датскому правительству.

Сегодня у нас повторял Нобелевскую лекцию лауреат этого года Carl Wieman — о холодных атомах, за которые он и получил Нобелевскую премию, — то есть как раз о том, чем я сейчас занимаюсь. Жалко, я на десять лет позже начал, чем он, а то мне бы дали, а не ему.

Рождественская горячка достигла апогея. Магазины работают даже по воскресеньям, и по ним носятся обезумевшие толпы датчан, докупающих последние подарки. При этом ассортимент здешних магазинов выучивается наизусть за один поход по ним, это вам не Москва и не Петербург, и пытаться найти здесь что-то новое так же нелепо, как у себя в тумбочке, а они все носятся и носятся. :-)

17 декабря. Получили от правительства новый приказ, отменяющий практически все меры, перечисленные в предыдущем приказе.

22 декабря. Состоялось главное событие года — Julefrokost. Буквально это переводится, как "Рождественский перекус", а на самом деле это шестнадцатичасовая институтская пьянка. Началась она в десять утра с мощного возлияния с обязательным пением специально написанных и распечатанных для этого случая текстов хором по бумажкам и всеобщих игр. Игры были, например, такие: на столы ставятся купленные заранее призы, завернутые в упаковочную бумажку. Призом может быть бутылка вина, или детская игрушка, или рулон туалетной бумаги… На каждый стол выдается по игральной кости и все по очереди ее бросают. Тот, кому выпала "шестерка", получает право подбежать к другому столу, схватить с него приз и поставить на свой стол. Выигрывают те, у кого призы окажутся к концу игры. Продолжается это долго, и до финального свистка все призы меняют хозяев несколько раз; при этом, вопреки правилам, временные владельцы призов не всегда соглашаются их отдавать, и тогда возникает потасовка (в этом, похоже, и заключается тайный смысл игры). Понаблюдав за хитрым нашим аспирантом Брайеном, я обнаружил, что в потасовки он не вступает, а вместо этого все свои трофеи незаметно прячет под стол… Потом пьянка возобновилась с новой силой. Я спросил у соседа по столу, почему на столах только шнапс и пиво, и ни бутылки воды — это как же можно надраться, если водку пивом запивать? На что он мне резонно ответил "а ты сюда зачем пришел?" И таки все надрались, и пьющие и непьющие, и пели песни, и танцевали на столах, и падали под стол, и затевали носорожий датский флирт с тяжеловесными соседками, прямо не отходя от столов со выпивкой. Часов в девять вечера я пригласил танцевать очень миленькую секретаршу, и не успел договорить второй или третий комплимент, как она потеряла сознание, прямо как тургеневская девушка — только не от волнения, а от шнапса.

Ушел я оттуда в два часа ночи и был далеко не последним. Не помню, как я доехал до дому и почему я решил ехать по снегу не на такси, а на велосипеде, помню только, что он брыкался, не хотел ехать и все время меня сбрасывал. А ведь обычно, как говорят в таких случаях датчане, "мой велосипед дорогу домой сам знает".

10 января 2002. На Рождество нас всех завалило снегом по самые ушки, первые два дня его с дорог вообще не убирали, и автобусы и машины в нем вязли напропалую, поезда все приходили с задержкой на час, и самолеты не летали. Ну, как положено, за два дня до аборигенов дошло, что что-то не так, и снег с улиц убрали. Сначала, понятно, с велосипедных дорожек, потом с проезжей части, и все это свалили на те самые узенькие полоски, которые здесь отведены пешеходам.

Говорят, что "Белое Рождество" здесь бывает раз в семь лет, то есть это мне так повезло. А в новогоднюю ночь до четырех часов утра все датчане пускали фейерверки. Они к этому моменту готовятся серьезно и основательно, тратя в среднем по 150 долларов на семью на пиротехнику. Но в этот раз случилась неудача — в за полчаса до Нового года небо затянуло таким туманом, что ничего вообще не было видно — только бухало со всех сторон каждую секунду в течение нескольких часов.

Ровно в полночь я выволок свою новую замечательную фотокамеру на балкон студенческого бара нашего факультета (оттуда лучший вид в городе), народу там набилось, как сельдей в бочке, — и ничего! Только туман и грохот со всех сторон. А в четыре часа утра туман стал рассеиваться, но фейерверки кончились. Зато факультетский студенческий бар работал с одиннадцати вечера всю ночь, там мы новый год и встретили в довольно большой русско-австралийской компании — так получилось.

Шороху мы там навели… этот новый год датские студенты запомнят надолго. Сначала мы сидели от них поодаль — из уважения. Они—то туда пришли такие чинные с шампанским и кока-колой, чтобы, как положено, в течении часов двенадцати посидеть за столом, постепенно (очень постепенно!) развеселиться местным пивом, и примерно к полудню 1–го января устроить танцы на столах и прочее веселье. Ну а мы так не умеем, в результате мы им танцы устроили уже в час ночи, флегматичных датчан втянули туда насильно, в результате те из них, кому не удалось вовремя сбежать, к четырем утра дошли до состояния поросячьего визга. Думаю, мы им сильно сбили расписание праздника.

С другой стороны, поделом им. Я вот тоже в первый раз в жизни под Новый год пил после шампанского темное пиво. И не то, чтобы я об этом всегда мечтал, просто ничего, кроме пива, в этом баре не было.

13 января. Говорить по-датски очень легко, для этого достаточно выучить одно слово "Васиду?" с ударением на "и". На самом деле это — целая фраза, она значит "Что вы сказали?" и используется повсеместно и ежеминутно.

Дело в том, что датское произношение очень сложно, эти потомки викингов ленятся попусту двигать челюстями и пропускают более половины звуков, сливая целые фразы в одно мычащее слово — например, это самое "васиду" на самом деле пишется "Hvad siger Du". И поэтому, как правило, они сами друг друга понимают со второго—третьего повтора.

Стандартный датский разговор звучит примерно так:

1-й датчанин: Хум—хум—хум…

2-й датчанин: Васиду?

1-й датчанин: Хум—хум—хум.

2-й датчанин: Хум—хум—хум?

1-й датчанин: Васиду?

Поэтому, разговаривая с датчанином, нужно его внимательно слушать, иногда вставляя "Ja—ja", "Precis" и прочие подтверждающие междометия, а когда он (минут через 20) закончит говорить, надо спросить "Васиду?" И все довольны.

Есть всего еще один способ освоения разговорного датского языка, но это крайняя мера — завести жену—датчанку. Те, кто на это решился, начинают говорить за каких-то шесть-семь лет.

14 января. Была у нас этим летом вечеринка. Сидели в саду у француженки—аспирантки Изабеллы, пили хорошее вино. И вдруг сосед заходит, дескать, чего у вас там, все ли в порядке, что-то шумно, и т. п. Ушел, а Изабелла нам объясняет — вот такой сосед, привычки у него такие, ходит и смотрит. А один из гостей, утонченный такой весь из себя аспирант Луиджи, математик, а родом, что интересно, с Сицилии, эдак лениво и без тени юмора, рассматривая солнышко через бокал вина, говорит: "эээ… а почему вы его не убьете?". :-) Хорошо сицилийцам, все у них просто.

А недавно мы в своей небольшой компании отправились посидеть в английский паб "Шерлок Холмс", замечательное место, просто оазис в городе Орхусе — уютная обстановка (когда нет трансляций регби), бармены и публика — в основном британцы, а пиво (и "Гиннес" тоже!) днем стоит почти вдвое дешевле, чем в датских забегаловках.

И вот сидели мы себе тихо, и как-то постепенно за наш стол перебралась целая компания ирландцев плюс один шотландец, которых распирало желание пообщаться с новыми людьми. Похоже, друг друга они уже видеть не могли. Уже на третьей минуте знакомства, сразу же после того, как они выставили нам выпивку — отвратительную дешевую якобы русскую водку, от которой мы бы просто умерли там же на месте, не будь порции в Дании по 20 грамм, — они нам заявили, что они терпеть не могут русских.

Кроме этого, они ненавидят англичан, американцев, датчан, европейцев и всех остальных. А потом весь вечер один очень сосредоточенный, но плохо ворочающий языком ирландец объяснял нам, почему через 5 лет ирландцы будут править всем миром — а именно, потому что у них есть язык, культура и обаяние, и еще раз обаяние, и еще потому, что они терпеть не могут русских, англичан, американцев, датчан, европейцев… и так далее по кругу (а я ему в ответ бубнил, что нам, русским, например, совсем и не нужно, чтобы еще и ирландцы нами правили, мало нам своих правителей). Нет, говорит, не волнует, через 5 лет будем править — и все.