То, что приходит по ночам - Евгения Чеширская

Под ногой что-то неприятно хлюпнуло. Лошадь снова прогарцевала мимо, не реагируя на наши крики, и исчезла.

– Болото? Ну, конечно, только болота нам и не хватало, – я дернула шагнувшего вперед мужа, останавливая его от необдуманных шагов. В моем правом кроссовке отчетливо булькнуло. Все. Пришли. Сразу почему-то вспомнились рассказы бабушки о зеленых огоньках, за которыми ни в коем случае нельзя следовать – заведут в топь и поминай как звали. Лошадь упорно не походила на огоньки, но в то, что она ведет нас к людям, тоже больше не верилось. Даже в то, что она в принципе реальна, не верилось. Хотелось плакать от отчаяния, и – совсем немного – кушать. А бутеры остались в машине, а машина… В общем, плакать хотелось все сильнее.

Муж предложил все же двигаться вперед. Осторожно, прощупывая почву на предмет жижи, мы двинулись друг за другом, при этом я старательно держалась за капюшон его куртки и уже начала всхлипывать. Не так должна была закончиться наша поездка, вообще не так! Мы уже должны были сидеть у костра, жарить шашлык и петь песни под гитару с друзьями, а вместо этого шастаем непонятно, где, каждую секунду рискуя свалиться в топь.

Но… совершенно внезапно, без какого-то перехода, туман рассеялся. Нет, он не исчез полностью, просто как будто… стал реже? Легче? По крайней мере теперь мы без труда могли разглядеть лошадь и убедиться, что всадника на ней нет. Зато идти вперед стало определенно легче – то, что мы приняли за болото, оказалось обычной грязью и лужами, оставшимися после недавнего дождя. Неприятно, но от этого точно не умирают в муках.

Мы пошли быстрее. И вскоре обнаружили, что, во-первых, идем по вытоптанной тропинке, а не по полю, а во-вторых, лошадь явно вела нас к людям, потому что впереди замаячили огоньки какой-то избушки.

– Люди!

– Еда! – хором заорали мы с мужем и кинулись вперед. Лошадь куда-то делась, хотя на совершенно плоском участке поля спрятаться было негде. Но она нас уже и не интересовала – нам казалось, что мы наконец-то нашли помощь.

Вот наверно стоило хоть на секунду задуматься – а что вообще происходит? Туман, лошадь эта, избушка в таком месте, где по идее вообще ничего живого, кроме бесконечной степи, нет и быть не может… Но мне все казалось правильным, логичным, ни единого вопроса в голове не возникло…

Из избы вышла бабушка, старенькая, но ухоженная, из тех, кто до последнего завивает волосы и ходит на маникюр. Она так выбивалась из образа отшельнического дома, что я почему-то невольно вздрогнула. Было в ней что-то… пугающее, да. Но муж, ничего не замечая, уже радостно пожимал ей обе руки сразу, шел внутрь, садился за стол… Мне ничего не оставалось, кроме как присоединиться.

Бабушка кинулась выставлять на стол еду из скромного холодильника, приговаривая, что мы должны кушать больше, а то вон какие тощенькие, синенькие, и при этом так подозрительно облизывалась, что реально становилось не по себе. Я хотела было отказаться, но мой желудок неожиданно заурчал китами. Муж рядом радостно накинулся на его любимый яблочный пирог. Старуха не ела. Она внимательно смотрела на нас до странного блестящими черными глазами.

Вдруг за окном что-то промелькнуло, что-то большое, закрывающее небо.

– Смотри, это… – внезапно муж вскочил из-за стола и кинулся на улицу, забывая разом и про бабушку, и про еду. Я тоже видела что-то странное, но… Этого не могло быть в реальности! Огромный черный ворон, закрывающий своим телом половину неба, кружил над нашими головами, то опускаясь ниже, то поднимаясь в вышину.

Муж зачем-то кинулся за ним следом, не обращая внимания на все, что происходит вокруг. Я кричала ему, звала его, уверенная, что все эти глюки – дело рук той бабки и ее еды. Мир расплывался у меня перед глазами, по небу тут и там вспыхивали и тут же гасли разноцветные пятна, редкие кустарники тянулись ветками, трава путалась под ногами, выстреливая в воздух крепкими лозами корней…

В какой-то момент я поняла, что не могу выбраться. Корни держали крепко, так, что я не могла ни шагу ступить, и ползли выше, по лодыжкам до коленей и дальше, связывая меня в удушающий кокон. Я с ужасом смотрела, как мой муж подпрыгивает высоко и… с разбега падает в глубокое, вязкое болото, сразу же наполовину погружаясь в пузырящуюся жижу. Ворон налетел на него и когтями топил, топил, топил, мешая выбраться…

Я кричала, мои легкие горели от боли и того, как сильно давили корни вокруг, но… ничего не могла сделать. Только смотреть, как мой любимый человек тонет, погибает, и я ничем не могу ему помочь.

В последний момент, когда кислорода в моих легких уже не осталось, я увидела яркий, слепящий поток света…

***

Я очнулась на пассажирском сидении нашей машины.

– Тихо, тихо, не делайте резких движений, – послышался грубый мужской голос из окна и тут же, без перехода в мой измученный мозг ввинтился громкий, раздражающий звук бензопилы. Я не хотела поворачивать голову влево. Я знала, что увижу на месте водителя…

На пустой, безлюдной трассе наша машина на полной скорости вошла в туман и…врезалась в пробегающую мимо лошадь. Ну, да, в кого же еще? Она отбилась от табуна, попала в туман, тоже растерялась, ну, и, оказалась под колесами нашей малолитражки. Итог был печален – машина всмятку, у меня перелом ребер, разбитое об подушку безопасности лицо, сотрясение мозга… У лошади и моего мужа – смерть. Как сказали спасатели, вырезающие меня из смятой в гармошку машины, мгновенная. От резкого удара руль вошел мужу в грудную клетку. Он умер на месте, даже не успев сообразить, что происходит.

Скорее всего, когда мое бессознательное ушло погулять, я уже знала, что он мертв. Но мозг пытался защитить меня, не дать сорваться в адреналиновое безумие, и поэтому подкинул образ той бабки. Не знаю, звучит как правда, да и другого объяснения у меня все равно нет.

Мужа я похоронила, машину сдала в металлолом, потому что она все равно больше ни на что не годилась, единственное, с чем я так не смогла справиться – это ужас перед туманом и лошадьми. Боюсь этого всего до безумия.

Не здоровайся с таинственным незнакомцем

Ровно в полночь колокольчик над входной дверью звякнул и в холл втянулся странный мужчина, словно сошедший с открыток 50-х годов. Позже его так и описывали – кожаный длинный плащ, шляпа с полями, костюм, почему-то ковбойские сапоги, которые запомнили все свидетели и… серое лицо, невыразительное настолько, что взгляду не за что было зацепиться.

– Добро пожаловать в отель «У