Дневник. Продолжение - Наталья Загвоздина

10 д е к а б р я

* * *

1

О.

Любовь – не хрестоматия в рукахученика с учителем – о школепора забыть. Всё заново, и сам.

Некстати разбираться в ворохахнаук, когда под ложечкою колети дрожью повело по волосам...

Кому теперь повем свою печаль седую?Одна рябина всё ещё горит огнём.Означенный огонь и ветер не задует,и дождик не зальёт... Рябина за окном.

И говорит со мной, и ничего не скрыто:любовь живёт в словах,любовь живёт меж слов.

И будто ни гугу, ни шёпота, ни крика —весь выучен словарь —святое ремесло.

11 д е к а б р я

2

С повинной головы бери хоть всё – всё крохи.Виновника душа согласна без помет.Предполагает жить, и в перечне сокровищ —прощение одно, и никаких примет

сражений... Долгий мир. Не замахнусь на дольше.Прощенье видит свет Фаворский без преград.Прощающий высок. Бесценное на долькине делится. Цветёт прощеньем вертоград.

11 д е к а б р я

3

В саду моей беды то холодно, то жарко.И саженцы растут, и новые плодыздесь зреют... А в земле то разоренье шарит,то память бередит, и по счетам платить

приходится сполна. Таков закон и правда.Но сад цветёт опять, хоть слёзы через крайбутылочки твоей... Твоей любви оправа —землица для корней живого черенка.

11 д е к а б р я

4

Да было б чем сказать ещё, тогда б сказала.Всё выплакано внутрь, всё сложено в одно.Перед тобой души приют, души казарма,и день за днём идут, как мерин заводной.

И что тут скажешь? Сел и едешь поневоле.И надо раздобыть хоть что-то на прокорм...Смотрю – одна нога в плену, одна на воле.А колокол звонит. Проверено по ком.

11, 12 д е к а б р я

ВСЁ В СЧЁТ

1

Ослаблена удавка – утро в рост.Я в день хочу, где птицы солнце славят.Где птицам я заглядываю в рот.Где кошка не царапается злая.

А кошечка поблизости сидити вовсе не поймёт, к чему поклёпы?Но толпы несуразностей седыхпо-свойски норовят ещё похлопать

мне по плечу: «Мол, с нами хоть куда...»Да чур меня, уже не по дороге!И прежде чем займутся холода,синица свистом солнце поторопит.

2

Нет, ночь не пропустить и не списать со счёту.Всё в счёт, и тем уже хорош подлунный мир.Где годен и пиит, не знающий почёту,и сам властитель дум, хватающий на миг

за... Впрочем, что внутри у каждого – загадка.Всё к месту, если есть, и странствует меж нас.Ах, это ли не Рай, где всякий миг – закладкав единой книге? Я, надеюсь, не смешна.

И не трагична. Но – вполне обыкновенна.Бывает? Бог с тобой, любой неповторим.Ночной мотив летит туда-сюда – навеянсобраньем тем: то спит, то заново парит.

12 д е к а б р я

«Забытая бумага, огрызок-грифель, грёз...»

Забытая бумага, огрызок-грифель, грёзушедших безвозвратно оборванная гроздьмерещатся, мерцают – ни атом не погас,но новое сегодня гуляет напоказ.

И, оставаясь между, попробуй не пропасть.Несбывшейся надеждой сезонный дым пропах.Но завтра – как сегодня, сегодня – как вчера,по горкам богомаза продолжи кочевать.

12 д е к а б р я

ТРИНАДЦАТОЕ

О нём не скажешь доброго – декабрь,тринадцатое – день как день, и только.В непраздничный поношенный стихарьодетый, и декабрьского стиханепразднична мелодия, недолго

звучащая... С обеда свет – в расход.А уж люблю! Ушедшее – дороже.Мотив не современен, но расхож.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .И вечер по-декабрьски насторожен...

13 д е к а б р я

«И вечер, отступая долго в ночь...»

И вечер, отступая долго в ночь,исчезнет в глубине ночного лона.Родится утро, в день вливаясь вновь —четырнадцать – и сердце укололо.

Четырнадцать! Зачем опять в галоп?А помнишь? День стоял в бездонной чаше.Се самодержец. Нынешний – холоп.Бежит и спотыкается... Всё чаще.

13, 14 д е к а б р я

ПО ПОВОДУ… 

Не всегда для стиха есть

должный повод!

Что ж – повод? Неужели больше чтомгновенья или всех мгновений вместе?Ищи исток воды в безводном месте —отыщется. И ни одно – не вместодругого. Неуместно «волшебство» —

изделие людское. Только Духомзачата тишина и каждый новый звук.Пусть «поводом» опять не назовутбесплотное. А то, что на возу,пристроят кто куда. Знакомая потуга.

17, 18 д е к а б р я

БЕССОННИЦА  

1. Солнцестояние 

Вплотную к дням, где больше суеты,чем радости, декабрь приблизил вешки.

И, шаг шагнуть, приблизимся к святымденькам, воспламенятся головешки.

Огонь не дым. Наполнится сосуд.Звезда укажет Сердцевину мира.

…И, может быть, немножечко соснупосереди разлившегося мира…

2. Многоточия… 

Со всех сторон – отточия. Для снане колыбель устойчивая – зыбкаподвижная… Подвижная блеснав водах, переливающихся зыбью…

Кому повем в который раз… Онисмущают и меня – не попрекай, читатель.За ними – мир, что длится… А за ним —отточия… И не проставить даты.

Почти из ничего приходит сон…Уходит… Всё они, свободные отточья…Но тесно спать. Под ложечкой тесно.И каждый вдох до выдоха отточен.

3. Гололёд

Под корочкой скользкой не спит городок.Стоит на приколе корабль Маросейки.Московские граждане разных родовзастыли на месте, зеркально рассеянтаинственный отсвет…Святой Алексий,недремлющий здесь, согревает любовью.Задумавшись, замерли. Отколесил,без малого, год… с непогодой любою.

22—26 д е к а б р я

КЛЕНИКИ, ИЛИ ВОСПОМИНАНИЕ

И.С.

Искусный музыкант в обыденном обличьепокажется родней и проще, чем вчера.Так рядом – в полшага, и не найти отличьяот каждого из нас… Святые вечера

у всенощной – уже погашены лампадычерез одну, ещё торжествен аналой,но исповедь к концу… А во дворе лопатыцарапают опять – вот снегу намело!

Придумываю, да. В тот раз погода всталаобычью поперёк, и люд пошёл по льду…И думалось в пути: «Терпения б досталоидти, раз суждено, – я не одна пойду».

25, 26 д е к а б р я

В ЛЕДЯНОМ ДЕКАБРЕ…

Ледяные сады, ледяные леса. Не причалитьчеловеку и птице – покажется, вымерла жизнь.Неопознан пейзаж – ледяное, сутуля плечами,опускается вниз, и звенят на ветру миражи

ледяные… Ау, красногрудый снегирик,милый символ того, новогоднего… как поклюёшьпровианта запас? Ледяною рябиновой гирькойкрасен лес ледяной, и лежит леденяще клеймо

отчуждения. Но… проливаем горячие слёзы,в слабой грудке у птах до упора настойчив удар,прибавляется день, от любви припухают желёзки,и ещё, и ещё… И не кончит расти череда,

что растопит и лёд. Дело времени, общих усилий,потаённых. А нынче, под сводом зимы,остаёмся и мы в коридорах холодных узилищи не знаем, когда отдадим, что набрали взаймы…

27, 28 д е к а б р я 

ЗАВЕРШЕНЬЕ 

Три последних и всё. Тридцать первое, первое – где жепереход? Под ура, фейерверки и прочий базарвозомнивши, что мы – на возке и за помочи держим,управляя, – шумим, и растёт разрушенья азарт.

Как люблю тишину, размышленье о главном и главном.Всё-то в них, что ни есть, и созвучье, и солнца восторг,приумноженный льдом, покрывающим смертно и плавноонемевшую ветвь, и безмолвствует сада острог

ледяной… Посмотри, как озвучен сценарийдекабря этим солнечным светом в лесах изо льда!Умножаются дни, что прошли «год за год», а цена имне открыта ещё, и уходит последний солдат.

29—31 д е к а б р я

ПОЕЗДКА 

Калязин с Кашиным одной поляны плод.Там, верно, полумрак и сумерки волшебны.И русский взгляд нащупает оплотв остатках жизни, и неровность щебня

не потревожит шаг, когда торчкомвдруг из-под снега вылезет не к месту…Там, между Переславлем и Торжком,ты странствуешь Христовою невестой,

и я с тобой, как будто… Городокна Волге – белый снег и город Белый,и батюшка-священник – в дорогом,Тверском краю – я перед ним робею,

не научившись жить, как Бог велит.Вся русская провинция под снегом…Под панцирем сжимающим вериглеса обледенелые… В Тверигорят лампады, Вифлеема негой

и страхом предрождественским сквозит.…И русский пёс на путников скосит.

2 я н в а р я 2011