Дневник. Продолжение - Наталья Загвоздина

10, 11 н о я б р я

«Каштаны в рваных тряпочках листвы...»

Каштаны в рваных тряпочках листвы,понурой и колеблющейся слабо.В бесшумных мягких тапочках лисыгуляет осень – каждый день на славу.

И мы остановились на ходу,вперяясь в миг дарованной удачи:нам холодно, как будто по задачиусловию известному, но с дачине съехали мы в нынешнем году

ещё... Здесь тишина ласкает слух.А в городе, должно, каштан в отрепьях...Почти не замечаю, как ко снустремится миг. Легка синица тренькать.

11, 12 н о я б р я

«От пейзажа сбежать и попасть в сердцевину саму...»

Уже бо и секира при корени древа лежит.

От пейзажа сбежать и попасть в сердцевину самунерешённых задач (никогда!), связку старых вопросов,где другой матерьял, и премудрую деву-совуне посадишь на сук, не откупишься просом

от голубки с небес. Здесь варьяций немного с тех пор,как из Райских ворот вышли двое прикрытых,распознав наготы существо, и библейский топорвсё стучит и стучит, соблазняющий прыток.

То ли дело пейзаж – вариации в множестве. Прост,бесподобен сюжет – сердце прячется в слово.Но застрявши в зобу, у ворот, не пускает вопросуходить навсегда от ответа, и мучает снова.

12 н о я б р я

В КАБИНЕТЕ, или ПАМЯТНИК

Рустаму Рахматуллину

При свечах в Мариинской больнице.Писательский дом.Занавешены окна-бойницы.Вступительный том

здесь пролистан...А дальше – в поход со дворадо возврата на пристань,что уже без него сотворят.

Подниму занавескуи увижу спины разворот.А бессмертные бесывсё чернее московских ворон.

Смотришь белой вороной,поправляя очки и житьё,где Москве – оборонойтвоего ополченья шитьё.

Прочно пригнаны нити,и надёжен защитный покров.В Царство Божие внидем,сохранив Божедомки покрой,

кто чем мог, чем богаты.Свечи тают, но свет не погас.В затемненье блокадыярче звёзды. Почти напоказ.

М о с к в а, Б о ж е д о м к а, 11 н о я б р я ,

д е н ь р о ж д е н и я Ф. М. Д о с т о е в с к о г о

«Жизнь сжалится, сжимаясь, и сожмёт...»

Жизнь сжалится, сжимаясь, и сожмётв объятиях – страшусь, не зная как-то?И снова повторяю: горше мёдвсего на свете... Не бочонок – кадкауже полна, и нечего хотеть.

Деревья расступились в наготе.Ноябрь, хоть и добряк сегодня, завтра —безжалостен – на то его праваи долг готовить будущее. Затхлослегка, и сладко странствует трава...

13 н о я б р я

В КОМНАТЕ

На привязи. Как бобик в конуре.Обшарпан пол, и краски поределина стенах... где ружьишко в кобурезабылось и не выстрелит. Радею

о прошлом, не о будущем. Виситшнур провода с засиженною лампой.И даже в настоящее визитне нужен... и отталкиваю – лапой.

13 н о я б р я

«Барбарисовый куст с воробьём-завсегдатаем мест...»

...можжевеловый куст...

Барбарисовый куст с воробьём-завсегдатаем мест,где в диковинку сам барбарис – барбариса косицейпоживится вот-вот... Не спеши, это верная местьнезнакомых широт – перестань на чужое коситься.

И не пробуй, лети на рябину – накормит своим.Горько разве сперва, и рукою достать до морозца,серым крылышком и... Да и незачем счёты сводить —здесь на родине всё, что ни есть, – то красно, то морока.

Середина не нам, хоть и сер обитатель на глаз.Неспроста в ноябре не могу отвести от рябинытайных помыслов – там, в тайниках, схоронился наказоставаться собой, как бы ни были красно рядимы.

14 н о я б р я

«В середине ноябрь, что не верит прогнозу и сам...»

В середине ноябрь, что не верит прогнозу и сам.Оживают сады, не боясь предстоящего скоро...Птицы певчие вновь разбрелись по голодным лесам,и покажется – марта конец, если глянуть с наскока.

Так и – кажется. Жизнь так и кажется. Жизни миражувеличился до... Беспристрастное время шагает.И тепло ноября беспрепятственно выйдет в тираж:так проснёшься однажды – и холод глядит по-шакальи.

15 н о я б р я

«Когда, как ветхий раб, алкаешь отомщенья...»

Погодные аномалии сбивают с толку всех.

Утки не спешат в тёплые края...

Когда, как ветхий раб, алкаешь отомщенья —замри и слушай, как аукнется ответ.Придёт, заставив ждать, признание мощнее —испытанного гнёт отступится от век.

Придёт любовь. Она и в ноябре приходит.На стареньком пруду толпа застрявших крякв.Везде своя толпа... Для дела так пригодней.И, маясь не у дел, желай – не укорять.

16 н о я б р я

ЭСТОНИЯ 1991

В.

Картошки ладожской оранжевая плоть,и тишина на озере, и утророждественское – памяти оплоти подтвержденье, что устройство мудровселенское – не зря храню и днесь.Воспоминанью окончанья несть:и Тарту пасмурный, и Балтика под снегом,и юности – и теснота, и нега.

17 н о я б р я

ХВОРОБА, или ПОСЛЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ

Посвящение

1

Что юности пристало, то – ни-ни – сединам,паче мужеским, и к месту молчанье и глубокая слезараскаянья, когда – не в середине уже давно.Походы по лесам кончаются, и надобно слезать —кому откуда: каждый выбрал транспорт,не вспоминая Путника, что ра́спят.

2

Вместителен и нынешний мешок.Ан взять побольше? – пригодиться может...Тряся в четыре стороны мошной,оцеживаешь комаров да мошек,

бревна не замечая ни в глазу.В глазах туман – китайские безделки...Бессмертная воздушная лазурьне продаётся – бесполезны сделки.

Великое живёт не суетясь.Но без тебя. Без комаров, без мошки...И в стане новоявленных сутягперед кончиной вспомнишь о морошке?

17 н о я б р я

ЧТЕНИЕ

Кто вслушается – друг, кто пролистал – не недруг.У книг, как у земли, есть потайные недра,и почва, и сады.

Кому цветок сорвать, кому плодов дождаться,а осень подойдёт – сбежать из-под дождя-то —обсохнуть и забыть.

Не всем же в гору лезть и проникать в утробу,где каждый сердца нерв покажется утроен —ведь в самом деле боль.

Коснулся, и за то – спасибо. Жизнь едина.В ноябрьский воздух влит раствор грядущих льдинок —дождливо. День – любой. Да здравствует любовь.

17 н о я б р я

ПОВОРОТ

Холод – вор. Отбирает теплоу земли. По Пречистенке ветер.Далеко наверху протеклои продуло – хвороба в конвертенам отправлена. Почта не врёт.До весны распечатывать будем.Так и чахнет столичный народ,распечатав на душу по пуду...

17, 18 н о я б р я

ИГРАЕМ

Играем в мяч. Подача за тобой.Игра меняет правила по ходу.Какой горнист нам выдует отбой,который стряпчий сделает погоду?

А мяч – то мал и мягок, то велик,и справится – играем не на деньги...Играем жизнь. Она вот-вот велитнадеть скафандр – попробуйте, наденьте —

не выдержите. Каждый хочет самдышать и любоваться Божьим миром.Живём, как и играем, по часамтаинственным. Она проходит мигом.

18 н о я б р я

ПЕРЕМЕНА

Ноль градусов. Меняет веществостроение. Меняют суть предметы.И открывает древние приметысобытий на пороге вещий сон,

которым спим... Прелюдия зимы.Всего лишь утеплиться. Шарф повеситьпотолще... В невозможное поверить —пробиться! – не возьмёшь тепла взаймы.

Москву люблю (ни слова о плохом...).Мы будем с ней в обнимку (в раскоряку).Нас держит золотыми якорямии маленькой подкованной блохой.

18 н о я б р я

ОБРАЩЕНИЕ

У меня под окном – я с тобою не меряюсь – сад!Закисаешь везде. На земле уже скоро не хватитуголков для тебя – пересчитаны списки услад.Не поможет ещё, раз нутро оторочено ватой.

Только боль оживит. Я видала на пальчике след.Ах, как радуюсь им, не любимым – и боли, и крови...А продолжишь считать («ах, везёт!»), задержись на числепредпоследнем... С последним – закроют.

18 н о я б р я

«А тяготы, отче, не груз, а всё, что имели...»

Отцу Георгию Белькинду

А тяготы, отче, не груз, а всё, что имели.Натруженных косточек хруст,положенный поверху руст...На сердце – что мелем.

Что мелем, то выплачем. Бог Один и свидетель.Долг так и не выплачен. Плач почти что свирельный.

Свирель ли, слеза ли – одно, как есть, подношенье.Слова-то – связали: на дно с такими на шее...

18 н о я б р я