Добрый волшебник и Живо-цвет - Лион Кямью

Раз пир остановлен, значит время подарков. И вот все спешат по домам ненадолго, потом быстро к соседям подарки дарить. Чем сподручней подарок, тем он ценнее – ненужную вещь не дари никогда. Подарки дарили, братались, любились и снова к поляне, под празднично древо все воротились, нарвав по дороге цветов полевых. Цветы вокруг древа горой уложили, по ветвям его цветные ленточки обвязали, а ствол могучий витыми узорами обстругали – украсили дерево, и стали вокруг хороводы водить.

Они все плясали и песни все пели, а солнце уже наклонилось к земле. И холодеть на поляне той стало. Мужчины в дома разошлись, а как воротились, с собою дрова принесли. И снова народ весь вернулся за стол. Костры разожгли, юный фиюн греть стали, и у огня веселясь пировали. Под сладкие песни вино разливали, да кушали люди, пока не наелись – тогда уж весь стол оказался пустым. Сыты, веселы, костры распаливши народ вокруг них пустился плясать, да прыгать чрез пламя удальцы не боялись.

Вот ночь опустилась, лишь звезды на небе. И люди притихли костры окружив. Прижавшись друг к другу и пламенем греясь народ запел тихие песни о прекрасных порах. Всеятворца прославляя те песни кончались, а люди на звезды взирая у него вопрошали. И верили, что этой ночью он с неба взирает на всех и слушает просьбы, а потом исполняет желанья людей.

Так проводят ночь на Благотворице, прощаясь с прошлым и встречая новый яр.

Благотворица выдалась знатная. Народ Всеятворца славил да веселился, и юный Остахан в празднике участвовал и со всеми праздновал. И кисели пил, и хороводы водил и песни пел. Ну и в подготовке к Благотворице как мог родителям помогал да после праздника подсобил. От того и не навещал старичка Албера. Только через три дня после праздника отпустили мальчика в гости к знахарю. Он очень рад был, соскучился. В гору чуть ли не бежал, вот только старичка он в хижине не застал. Странно это было. В такое время, утро раннее, дедушка обычно дома сидит да в огороде хлопочет. Куда же он деться то мог? Разве по делу важному ушел? Да куда? Решил Остахан подождать. Авось и явится дедушка.

Ждал долго. Скучно стало мальчику, и принялся он в дедовских закромах рыться, да в тумбах копаться. Содержимое некоторых Остахан знал хорошо. Осмотрел полочку с травками и грибочками, да все по названиям перечел. За ними проверил порошки и камешки, их тоже мальчик все знал. Затем дедовы записочки нашел и осмотрел. Среди них рецепты полезные были, мальчик почти все выучил. Он обвел взглядом всю хатку, вспоминая не забыл ли чего проверить. И нашел. Самая верхняя полочка для малыша была недосягаемой даже со скамейки. Пришлось проявить сообразительность и сноровку. Соорудил башенку из скамейки, табурета и покрывала толстого, в шесть раз сложенного.

На полочке верхней юный Остахан нашел тяжелый мешок. Мальчику пришлось поднапрячься, чтобы снять его с полки, а башенка из скамьи, табурета и одеяла от такого усилия пошатнулась. Мальчугану чудом удалось не упасть, сохранив шаткое равновесие. Облегченно вздохнув, он ослабил шнурок, которым был перетянут мешочек, и раскрыл узелок. В нем был двойной рулон пергамента намотанный на две гладкие палки с утолщенными концами и спрятанный в кожух. Который теперь завладел всем интересом мальчишеским. В нетерпении он спустился со своей башенки.

Усевшись на скамью, перед этим подложив под себя досточку, чтобы выше сидеть, Остахан достал рулон из кожуха и стал разматывать одну из его сторон. Пергамент показался мальчику очень странным, словно состоял из сетки, которая особенно хорошо была видна, если просветить ее солнечным лучом. Весь этот пергамент был исписан витиеватыми рукописями. На листах этих он отыскал много удивительных вещей, много ему не понятных и совсем неизвестных. Что-то было записано на незнакомых ему языках, что-то казалось было на его родном языке, но мальчик ничего не понимал, он не знал таких слов. Было так же много картин с волшебными знаками, кругами и рисунками. Остахан знал о волшебных кругах, дедушка Албер ему рассказывал и показывал, но он и представить не мог, что они могут быть настолько большими и сложными.

Новые знания стремительным потоком стали переполнять его голову. Он страстно хотел их приумножить и понять. Мальчик отыскал листы пергамента и начал переписывать все что понимал и даже то, что понять не мог. Он так увлекся, что не заметил, как солнце перевалило за полдень, а усталость нахлынула на него. Из-за больших стараний и через-чур большой нагрузки молодой организм переутомился. Остахан так и уснул, сидя за столом и с пером в руке.

День прошел. Закат был красен и красив. Старичок Албер возвратился домой поздно вечером. И как отворил дверь сильно удивился, встретив у себя дома юного Остахана. И не меньше удивился Остахан, разбуженный скрипом двери. Он подскочил и завертел головой. Повернул туда – где? – вспыхнул вопрос у него в голове. Повернул сюда – что? – новый вопрос себе задал. Посмотрел на деда Албера – как? – ненароком спросил он в слух. Спросонок мальчик растерялся.

– Ой! Дедушка Албер, вы вернулись. А я кажется уснул пока вас ждал. И вот… – он вспомнил, что залез на верхнюю полку без спроса, и кажется сейчас ему надерут уши. Однако стоило посмотреть на стол, как он удивился еще сильнее прежнего – Где волшебные рукописи? – чуть не вырвалось у него из уст. Ведь их то на столе не было, зато стоял ужин: буханка хлеба, несколько горячих картофелин, соленые огурчики и два стакана компота, чтобы запить.

– Прости Ханик, я ходил по важным делам. Много забот у меня появилось и будет их еще больше. А ты чего застыл? Испужался кого?

Мальчик на несколько мгновений лишился дара речи. Когда он засыпал, стол, за исключением рукописи, пергамента с чернилами да пера, был пуст. А сейчас на нем не было ни того, ни другого, но был ужин. А башенка, сооруженная из скамьи, табурета и покрывала, была вся разобрана. И табурет, и скамья, и одеяло – все на своих местах лежало. Кто же это сделал? Быть может старичок вернулся чуть раньше, когда мальчик спал, и все лишнее спрятал, порядок навел, а затем состряпал ужин и вышел не на долго из хаты? Тогда он все знает о бесстыжей проделке, и решил так по хитрости наказать подлеца. Мальчонка с испугом спрятал глаза, готовый признаться во всем. А старик, как ни в чем ни бывало, снял сумку, разделся с дороги и